Сталин мог ударить первым - Олег Грейгъ

Но кому нужна была правда о событиях в Крыму? — прежде всего правда о 1941–1942 годах, заставляющая признать бездарность и полную несостоятельность советского командования Крымфронта и ЧФ.

Зато все прошло в духе времени по «одобренному партией и правительством» сценарию. Члены Военно-научного общества и ветераны строчили доклады. Филипп Сергеевич Октябрьский подготовил свой доклад по обороне Севастополя 1941–1942 гг., который, как он считал, должен стать основой, главным источником информации для всех, пишущих об истории флота в ВОВ, об истории обороны города-героя Севастополя и Главной ВМБ Черноморского флота.

Присутствовавших на конференции 1961 года разделили на две части, два лагеря: по правую сторону в зале сидели те, кто успел удрать, нет! — «эвакуироваться», а по левую — те, кого эвакуирующиеся с собой не взяли, т. е. те, кто попал в плен и затем, позже, претерпевал постоянные унижения от властей. Мундиры «правых» — овеянных славой воинов-победителей были изукрашены бриллиантовыми, платиновыми, золотыми, серебряными и бронзовыми наградами. Прошедшие плен «левые» наград не имели. И в этом кратком описании показана ВСЯ советская система!

Глава 42

Мертвые не хотят, чтобы мы ликовали…

Русский писатель Виктор Петрович Астафьев незадолго до своей кончины сказал: «Мы как-то умудрились не без помощи исторической науки сочинить «другую войну». Как прав этот талантливый человек, одной мудрой фразой дав оценку и советской исторической науке, и чудовищной войне 1941–1945 годов, как она нам подается…

А теперь поговорим о той необходимой составляющей нашего повествования, которую мы до сего времени намеренно обходили стороной. И это даст нам некий штрих к пониманию тайной миссии Черноморского флота в те грозные, опаленные миллионами смертей людей разных национальностей годы.

Чекистский фронт, полностью отмобилизованный на Кавказ, в любую минуту мог получить приказ о подавлении восстания мусульман. Но этого не случилось. И когда германский вермахт оказался за пределами Советского Союза в 1944 году, началась депортация мусульманских народов Крыма и Кавказа.

Одной из веских причин того, что восстание на Кавказе не приобрело реальную силу, явилось то, что в недрах Генштаба Красной армии по поручению Сталина было найдено решение разгрома основных сил вермахта на южном направлении.

Летом 1942 года старший офицер Главного оперативного управления (ГОУ) Генштаба Красной армии полковник Потапов (впоследствии генерал-лейтенант) совместно со своими коллегами разработал план, о котором начальник Генштаба генерал Александр Михайлович Василевский 30 июля после внимательного рассмотрения доложил Сталину.

А 12 сентября 1942 года Сталин приказал Василевскому посвятить в замысел разгрома немцев генерала Жукова; вернее, разгрома передовой армии вермахта — 6-й армии генерал-полковника (впоследствии генерал-фельдмаршала) Фридриха Паулюса, которая вышла на оперативный простор, имея конечной целью все тот же захват Кавказа и как следствием — подъем восстания мусульман.

15 октября Сталин назначает генерал-полковника Василевского своим заместителем, как наркома обороны. А в ноябре посылает его под Сталинград координировать действия фронтов, которые в соответствии с его планом начали операцию по блокированию 6-й армии вермахта. В действие вступил план «Уран». Василевский не только оправдал доверие вождя, но и победным разгромом армии Паулюса сокрушил мощь вермахта на южном направлении. После этой катастрофы у Гитлера возник чудовищный дефицит людских и технических резервов, что привело к критической паузе в боях и дальнейшей невозможности взять стратегическую инициативу в свои руки. В то время как у Сталина имелись огромные людские ресурсы, а мощь экономики позволяла наращивать военный потенциал — все это вкупе и привело к тому, что наконец начался победный отсчет Красной армии по пути в Берлин. 18 января 1943 года Сталин присвоил Василевскому воинское звание генерала армии, а 16 февраля удостоил Александра Михайловича звания Маршала Советского Союза.

После победы под Сталинградом Сталин мог наконец вздохнуть уверенно и спокойно: мусульмане Кавказа потеряли надежду на помощь Германии в уничтожении советско-большевистского режима; если бы такое случилось, то мусульман, несомненно, поддержало бы население Дона и Кубани.

Расплата за фатальный страх Сталина, как указано выше, наступит в 1944 году, когда начнется массовая депортация.

После 1942-го намного спокойней стала жизнь и у Льва Захаровича Мехлиса, который, оставаясь на своих постах, станет генерал-лейтенантом, затем генерал-полковником и будет выезжать на фронты в качестве вначале представителя Ставки, затем станет числиться членом Военного совета, а точнее, главным военным следователем и главным военным палачом в действующей армии. Но это уже осуществлялось им без того напряжения, которое Лев Захарович под мощным давлением Сталина ощущал в Крыму и на Кавказе в 1941–1942 годах. А координатор его воли на ЧФ адмирал Иван Степанович Исаков вернулся после госпиталя к своим делам начальника ГМШ, но вскоре его сменит недавний начальник штаба Северного флота вице-адмирал Степан Григорьевич Кучеров (7.03.1943), с которым Н. Г. Кузнецов и завершит боевой путь флота в 1945 году. Командующий же ЧФ вице-адмирал Октябрьский, по предложению Мехлиса, будет освобожден от занимаемой должности в июне 1943 года.

И по март 1944-го будет возглавлять Амурскую военную флотилию. А делами флота в тот момент станет заниматься вице-адмирал Лев Анатольевич Владимирский (23.04.1943—10.03.1944). По утверждению некоторых флотских начальников, Октябрьский был наказан понижением в должности. Но с точки зрения Мехлиса, тот находился на отдыхе на берегах далекого безопасного Амура, сменив пальмы на не менее экзотическую природу Дальнего Востока. После нервных стрессов и переживаний, связанных с оставлением Одессы, бегством из осажденного Севастополя, и утомительного ожидания приказа Исакова об отдаче, в свою очередь, эскадре приказа об обстреле перевалов и населенных пунктов Кавказа, Филипп Сергеевич с полным основанием мог считать, что Дальний Восток полезен ему для укрепления нервов и восстановления здоровья. Уже в 1944 г. он возвращается на Черноморский флот в качестве командующего. Известно, что во время Крымской конференции в Ливадии он находился на излечении в санатории ЧФ в Ялте и все сокрушался, что его — так много отдавшего сил флоту! — не навестил Верховный главнокомандующий ВС СССР И. В. Сталин, который был всего в нескольких минутах езды от санатория. Но достало Филиппу Сергеевичу и внимания, оказываемого Иваном Степановичем Исаковым, благодаря которому он с 1948 по 1952 г. будет исполнять обязанности 1-го заместителя главнокомандующего ВМС СССР. Сам же Иван Степанович после Сталинградской битвы и годичного лечения после потери ноги под Туапсе в 1942 году занялся «обоснованием» героического пути Черноморского и других флотов Советского Союза. В тиши кабинетов, при обильном питании и прекрасном медицинском уходе, при огромной свите угодливых исполнителей его «научных замыслов» шли часы жизни этого «неутомимого гения советского флота».

А тем временем, пока еще шла война, ЧФ, вначале под командованием Л. А. Владимирского, а затем Ф. С. Октябрьского, вновь и вновь жег топливо, расходовал моторесурс и пускал торпеды в пустое от кораблей противника пространство… впрочем, все это достаточно подробно расписано в книге.

Но Лев Захарович Мехлис позаботился о черноморцах… Ибо не дай им наград или награди их по минимуму — кто ж поверит в то, как героически воевали, нет, не простые моряки-черноморцы (в их вынужденном выдающемся героизме сомнений нет), а именно мехлисы, октябрьские, Кулаковы и т. д. и т. п.?!

Однако и здесь имелись свои критерии.

Если, к примеру, взять войска Маршала Советского Союза Г. К. Жукова и флот под командованием адмирала Ф. С. Октябрьского, то, несомненно, разнарядка по орденам и медалям, а также званиям Героев Советского Союза будет значительно большей там, где руководит войсками Г. К. Жуков. Таким образом, первый заместитель начальника Генштаба Красной армии (позже — начальник Генштаба, единственный из генералов армии, удостоенный ордена «Победа»), генерал армии Алексей Иннокентьевич Антонов, исходя из этих нюансов, предлагал Верховному главнокомандующему, какое количество орденов и медалей, а также геройских званий «спустить» в действующую армию (флот).

Вот эта известная историкам цифра — 228 Героев Советского Союза — и была «спущена» на ЧФ. А далее начиналось самое интересное (да простят меня фронтовики, матросы и солдаты войны, что остались живы, которые об этом никогда НЕ знали): дележ орденов, медалей и геройских звезд. Список черноморцев, удостоенных звания Героя Советского Союза, достаточно велик, потребуется не менее четырех страниц текста, чтобы вместить все фамилии. За редким исключением геройского звания удостаивались рядовые воины, и, как правило, посмертно, — ибо орден Ленина и медаль «Золотая Звезда» погибшему (семье) не вручались (!), а вручалась родственникам только Грамота Верховного Совета СССР за подписью Председателя Президиума Верховного Совета СССР Калинина и секретаря Президиума Верховного Совета СССР Горкина (позже — Пегова). Как это мелочно и горестно: радуйтесь, родственники, что в красиво оформленной красной с золотым тиснением папке имеются росписи «всесоюзного старосты» и секретаря формального законодательного органа Страны Советов…