Если бы я знал (ЛП) - Уайт Рейн

Где-то на моменте мыслей про «но» и периодических

воспоминаний о котиках он всё же отключился. Снова

включился ближе к утру, от очередной волны возбуждения и

непривычного жара. Слишком непривычного.

Джой открыл глаза, слепо уставившись в мрачную

поверхность телевизора, чернеющую как раз напротив дивана, у

противоположной стены. Света с улицы падало ещё мало, плотные шторы были наполовину задёрнуты, но даже так он

угадывал в темноте экрана своё отражение. Размытое лицо, пустота чёрной майки, от которой пахло одеколоном Ники ― и

поверх этой майки светлое пятно ладони. Даже не столько

поверх, блин! Джой тихонько чертыхнулся, но тут же мысленно

погладил себя по голове за сдержанность. Проснулся-то как

отлично: не рывком, перебудив заодно всех вокруг, а плавно и

спокойно. Ещё и окружение пару минут не мог охватить. Зато

теперь ощутил в полной степени.

Ладонь Никиты уверенно покоилась у него на животе, как

раз между задравшейся майкой и поясом спортивных штанов.

Джой не мог сказать точно, но, судя по ощущениям, Никита

крепко прижимал его спиной к своей груди и размеренно сопел

в макушку. Спал. Спал, чтоб его!

Зато он теперь бодрствовал. Абсолютно точно и

абсолютно везде.

Горячая ладонь Ники лежала прямо поверх солнечного

сплетения. Стоило сосредоточиться на этом прикосновении, и

по телу прокатывались волны жара. А мозг активно подкидывал

ту же мысль, что и раньше: в отличие от Джоя Ник, хоть и

закутался в одеяло, как гусеница, обременять себя лишней

одеждой не стал. Стянул майку и джинсы да так и упал. В

боксерах. Цвет Джой не запомнил, потому что в тот момент

малодушно не смотрел. Теперь же понимание, что почти

обнажённый Ники обнимает его со спины, одновременно

будоражило и вызывало почти панический ужас. Правильно!

Правильно, Ники! Кусаешь ты чертовски нежно. Бьёшь прямо

по больному. Вот если сейчас обернуться и разбудить тебя

поцелуем, что будет? Ооо, Джой подозревал: ничего хорошего.

А если просто разбудить, его уже не обнимут вот так.

Пальцы Ники чуть подрагивали, словно поглаживали

кожу. Это было невыносимо. И приятно. Настолько приятно, что, если бы Ник сейчас проснулся и шепнул ему это своё

«Саш», Джой бы точно кончил. Вот просто так, как подросток, от перевозбуждения.

«Котики, Дериглазов! ― мысленно рявкнул себе Джой. ―

Только котики, только хардкор. Ты же мужик».

Когда угроза разрыва сердца миновала, Джой тяжело

вздохнул и всё же накрыл руку Ники своими пальцами. Они

были ледяными, тогда как ладонь Никиты обжигала. Но теперь

это казалось… уютно. Или Джоя настолько съело одиночество, или действительно классно было бы просыпаться по утрам вот

так. Когда можно обернуться, поцеловать того, чья рука так

нежно тебя обнимает, и продолжить. А не тайком, боясь лишний

раз пошевелиться.

Господи, какой же он идиот!

***

Очередное пробуждение ворвалось в мозг трелью звонка.

Ожил телефон, который Джой ночью оставил на журнальном

столике, и звонящий был чертовски настойчив.

Джой подорвался с дивана уже на первых переливах

мелодии. Подорвался ― и упал обратно, пришпиленный рукой

Никиты. Успешно упасть в прежнее положение не получилось: Ники по инерции подорвался следом, приподнялся на локте, и

картина получилась достойная ромкомов. Диснеевских

ромкомов. Удачно пришло Джою в голову сравнение, от

которого захотелось то ли улыбнуться, то ли обречённо закатить

глаза. Телефон продолжал звонить, разрываясь почти с детства

любимой «Numb» от Linkin Park. Джой валялся спиной на

диване, ощущая, как хорошенько приложился локтем о стоящую

по соседству табуретку. Никита нависал над ним. Смотрел, бродя затуманенным взглядом по лицу, затем ― чуть более

осмысленно ― спускаясь к шее, к ключицам, к измятой за ночь

майке.

Джой и хотел бы что-то сказать, хотел бы выскользнуть, спасаясь, но не мог. Сам заворожённо смотрел в ответ на такого

забавного с утра Ники. На напряженные плечи, на мышцы, перекатывающиеся под кожей.

«I’ve become so numb…» ― разрывался мобильный.

«О дааа», ― согласился с ним Джой.

А потом забыл даже об этом, потому что Ники склонился и

поцеловал его. Неожиданно ― хотя и бесконечно ожидаемо, ―

яростно и ярко. Поцелуй выбивал дух, заставлял вспомнить

ощущение горячей ладони на животе и позабыть о том, что кто-то настойчиво требует ответа. Сейчас ответ нужен был самому

Джою.

И уж точно не на мобильный.

Джой потерялся во времени. Однажды уже обжёгшись, он

прекрасно понимал, что отвечать на поцелуи Ника ― гиблое

дело, но… но, Господи, насколько же они были прекрасны и как

же он мечтал об этом половину ночи. Как тут устоять? А

главное, зачем? Можно просто целовать в ответ и думать только

о том, стоит или нет хотя бы одной свободной рукой обнять

Ники в ответ.

Стоит. Определённо. Джой понял это в тот самый момент, когда закинул руку Никите на шею, а затем просто потянул его

на себя, углубляя поцелуй и заставляя склониться ещё ниже. Тот

послушался, опускаясь на локти, а Джой с наслаждением

погладил ладонью его обнажённые плечи. Твою ж мать! Если

это бред, вызванный сном и звонком мобильного, пусть он

продолжается, пожалуйста. Дайте два. Можно не запаковывая.

Когда навязчивый собеседник позвонил в пятый раз, Джой

всё же выругался и отстранился. Во-первых, возбуждение

зашкаливало и скоро прекратить просто не получилось бы; во-вторых, если человек настолько упорен…

― Бля, надо ответить, ― выдохнул Джой. ― Вдруг что-то

важное?

Хотя прерваться получалось едва ли не через боль. Не

просто отстраняться от Никиты, а будто вырывать себя с кожей, с мясом. Казалось, если не взять быка за рога, в следующий раз

такого взгляда Джой уже не получит. Сейчас у Ники

расширились зрачки, настолько, что полностью поглотили

радужки. Словно и не было никогда небесно-голубого цвета, лишь всепоглощающая чернота.

― Да… ― согласился Ник, откатываясь в сторону, когда

«Numb» запела в шестой раз.

Джой мгновенно оказался у столика, схватил телефон.

Принял вызов, оглянулся на Никиту, уткнувшегося лицом в

подушку, сглотнул при виде его спины и шикарной задницы… и

всё же сбежал в коридор. Лерика, конечно, даже свечку

подержала бы с радостью, но отвечать ей, пялясь на Ники, было

неловко.

― Что? ― выпалил Джой, заскакивая в ванную.

Включил ледяную воду и поплескал на лицо. Даже загар

не спас его от горящих щёк.

― Джой, ты где? ― зашипела в трубку Рианова, точно

разгневанная змея. ― Надеюсь, не отвечал только потому, что

сейчас за рулём.

― Нет, не за рулём, ― в недоумении протянул он, затем

тяжело вздохнул и шёпотом признался: ― Я с Ники. И ты не

вовремя.

― Я не вовремя? ― взвилась Лерика. ― Джо-ой! Ты

забыл?

― О чём?

Рианова разразилась панической матерной очередью.

Казалось, она на грани истерики, так что Джой принялся нервно

вспоминать, о чём он, чёрт побери, мог забыть. Он вчера утром

проверял ежедневник, ничего особо важного запланировано не

было. Важное Джой отмечал красной ручкой, большими

восклицательными знаками. Пару недель назад он успешно

сверился с почтой, куда просил пересылать все заказы, лишний

раз отметил даты, чтобы точно освободить неделю для отпуска.

Во вторник ещё проведёт один скромный юбилей, и всё, можно

ехать хоть к чёрту на кулички. Правда, в связи с некоторыми

обстоятельствами ловить горящую путёвку резко расхотелось.

Может, ну его? Дома провести мини-отпуск?

― Детская вечеринка, Джой! ― наконец, исчерпав мат, пояснила Лерика. ― У племяшки Тараса, ау! Мы планировали