Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Это самый опасный пункт, — обратился он к Леонарду. — Гронинген. Нам нужно проскочить его без остановки. Я на всякий случай вернусь в кабину к машинисту. Да и тебе следовало бы тоже. Немец…
Леонард кивнул. Он понял, что хочет ему сказать Кристиан — Кагену доверия нет. Полагаться на него опасно, он продемонстрировал это еще своей выходкой в Амстердаме, да и в лагере тоже. Леонард еще раз пожал Реке руку и посмотрел на нее, как будто бы говоря, что их разговор еще не окончен.
— Ничего, если вы здесь побудете одни? — спросил он.
Река кивнула. Поезд слегка замедлил ход. Леонард переступил через ее ноги и вслед за Кристианом двинулся по проходу к задней двери вагона. Он обернется и посмотрит на меня, подумала Река, обязательно обернется и посмотрит, пусть даже всего на миг. Ведь я ему небезразлична.
Леонард обернулся и, прежде чем ступить на подножку, посмотрел на Реку.
Единственный «дворник» его БМВ был бессилен бороться с дождем.
— Остановитесь вот здесь, — приказал Пройсс. Де Гроот повернул руль и нажал на тормоз. Машина остановилась. Кабину наполнил свет фар грузовика, который остановился следом за ними. На здании на противоположной стороне улицы висел знак: жандармерия.
Пройсс обернулся, однако увидел лишь фары грузовика.
— Это Меппель? — спросил он, даже не пытаясь скрыть раздражение. Погода, похоже, решила подложить им свинью.
— Стапхорст, — ответил толстый голландец и фыркнул. — Думаю, до Меппеля еще километров пять будет.
— Вы так думаете?
— Я родом из Амстердама. А это какая-то глушь.
— А сколько до Вестерборка?
Де Гроот включил электрический фонарик и развернул карту. Он внимательно рассматривал ее какое-то время, а затем ткнул в нее толстым пальцем.
— Еще пятьдесят километров.
— Полчаса, — сделал вывод Пройсс и поднес циферблат часов под луч фонарика. Половина пятого. Марта сейчас уже, наверно, заканчивает работу. — Кстати, куда подевался второй грузовик? Почему он не следует за нами? Выясните это, — приказал Пройсс де Грооту. Тот обернулся назад, на заднее сиденье БМВ, где расположились Кремпель и толстошеий сотрудник крипо по имени Мункхарт. Голландец натянул плащ, нахлобучил шляпу и открыл дверь. В салон вместе с порывом ветра тотчас влетели капли дождя и упали на лицо Пройссу.
— Ну и погодка, черт ее побери, гауптштурмфюрер, — подал голос Кремпель с заднего сиденья. — В такую погоду на улицу не то, что еврея, собаку не выгонишь.
Пройсс оставил его слова без ответа. Вместо этого он закурил сигарету. Именно такой, похоже, и бывает борьба с партизанами — в непогоду и в кромешной тьме. Лично его такая перспектива не слишком вдохновляла.
А ведь до этого они ехали быстро. В пути они пробыли всего полтора часа с того момента, как они выехали с мощенного булыжником двора управления на Ойтерпестраат. Де Гроот не снимал ноги с педали акселератора, а стрелка спидометра, казалось, замерла на отметке 80 километров в час. Два «опеля-блица» исправно следовали за ними по крайней мере до недавнего времени.
Перед тем как им отправиться в путь, у него по телефону вышел спор с майором люфтваффе в Схипхоле, который имел наглость заявить ему, что, мол, разведка с воздуха невозможна, даже если это небольшой «шторьх». Мол, дождь и низкая облачность, и этим все сказано. Прошу меня извинить, гауптштурмфюрер, но ни одна машина сегодня в воздух не поднимется, может, попозже, когда ливень прекратится. После этого Пройсс скрепя сердце позвонил Гискесу и попросил у него людей, прекрасно понимая, что нужного количества без предварительного согласия ему не получить. Абверовца у себя не оказалось, и Пройссу ничего не оставалось, как попросить, чтобы тому передали его просьбу, а именно, как можно скорее выехать в Гронинген с отрядом солдат. В Гронингене они решат, в каком направлении ушел состав.
Дверь БМВ открылась, и внутрь ворвался очередной порыв смешанного с дождем ветра. Впрочем, уже в следующую секунду дверной проем загородила собой туша де Гроота, и дверь захлопнулась.
— В грузовике мои люди, — сказал он. — Водитель не помнит, когда он в последний раз видел второй грузовик с вашими людьми.
— Естественно, — произнес Пройсс. Он вышел из машины под дождь и, выбросив недокуренную сигарету в лужу, направился на ту сторону улицы к полицейскому участку.
Внутри дежурил лишь один-единственный полицейский-голландец, королевский жандарм.
— Мне нужно воспользоваться телефоном, — произнес Пройсс по-голландски. Жандарм тотчас схватил и поставил перед ним телефонный аппарат. Пройсс потер виски, сначала один, затем другой, после чего помассировал лоб. Головная боль когда-нибудь его доконает.
Прежде всего он позвонил на Ойтерпестраат, в надежде получить известие о Гискесе. Но девушка-телефонистка с негромким голосом ответила, что абвер не оставлял для него никаких сообщений. Только из Гааги, гауптштурмфюрер, добавила она.
— Бригадефюрер Науманн звонил вам тридцать пять минут назад и требовал, чтобы я соединила его с вами. Я сказала ему, что в данный момент вас нет, и он взял с меня обещание, что как только вы вернетесь, я тотчас сообщу вам о его звонке, — доложила телефонистка, и ее австрийский акцент в который раз наполнил его тоской о родине.
— Соедините меня с ним, — велел телефонистке Пройсс, а про себя подумал, интересно, что понадобилось Науманну?
— Хорст, как твои дела? — раздался в трубке знакомый голос примерно минуту спустя. Кстати, на линии почти не было помех.
Пройсс набрал полную грудь воздуха.
— Прекрасно, бригадефюрер, прекрасно.
— Где ты сейчас, Хорст? В Амстердаме мне сказали, что тебя нигде не могут найти, мол, ты, в срочном порядке сел в машину и куда-то укатил.
— Бригадефюрер, — прохрипел Пройсс. Он натужно пытался придумать правдоподобный ответ, и от напряжения голова шла кругом. Но, похоже, Науманна это не слишком интересовало, потому что он заговорил дальше:
— Мне тут час назад позвонил унтерштурмфюрер Брумм, адъютант из Вестерборка. Очень интересный звонок, — произнес Науманн, и на сейчас раз голос его прозвучал как-то слащаво-маслянисто.
— Слушаю вас, бригадефюрер, — поспешил заполнить паузу Пройсс. Впрочем, похоже, он догадывается, к чему клонит его начальник. Ему тотчас захотелось положить трубку.
— Брумм был очень расстроен, Хорст. Что-то такое, что связано с нарушением правил при отправке сегодняшнего транспорта. По его словам, ты вчера явился в лагерь, а потом позвонил туда сегодня днем.
— Бригадефюрер… — начал было Пройсс, но Науманн перебил его:
— По-моему, Брумм хотел настучать на Геммекера. Возможно, он узнал, что начальник трахает его жену. Впрочем, это неизвестно было только ему самому.
Боже, этого только не хватало, подумал Пройсс.
— Брумм утверждает, будто ты сказал Геммекеру о каких-то слухах, которые дошли до тебя в Амстердаме. Будто абвер нашептал тебе на ухо какую-то неправдоподобную историю про евреев, которых крадут с поездов. И ты позвонил ему сегодня днем и расспрашивал про сегодняшний транспорт. Брумм заволновался по поводу того, что ты сказал, но Геммекер, насколько я понимаю, отказался принимать меры предосторожности. Брумм был вынужден позвонить в Нейвесханс, где должна смениться команда локомотива и охраны. Но поезд туда пока еще не прибыл. Он опаздывает. Голос у Брумма был ужасно расстроенный. По его словам, он не хотел бы, чтобы на него свалили вину за пропавший поезд.
— Герр бригадефюрер… — начал было Пройсс.
— Хорст, признавайся, какие игры ты затеял вместе с абвером в лице Гискеса?
Игривый тон начальника показался ему оскорбительным, но Пройсс сглотнул комок и, задействовав искусство лжи, которому обучился, пока лгал евреям или Марте, солгал и на этот раз.
— Бригадефюрер, скажу вам то же, что и Геммекеру. Гискес утверждает, будто он раскрыл какой-то тайный план похищения евреев, и я решил предпринять меры предосторожности. Вчера я даже доехал поездом вместе с евреями до Вестерборка и сказал Геммекеру, чтобы тот был начеку. И если он не прислушался к тому, что я ему сказал… — он не договорил, потому что Науманн вновь перебил его.
— Но откуда твой повышенный интерес к сегодняшнему транспорту, Хорст? Будь добр, объясни, а то мне этот вопрос не дает покоя.
Голос Науманна на том конце провода был не просто маслянистым. Он был маслянистым в квадрате. Пройсс закрыл глаза, как будто тем самым мог спастись от вспышек слепящего света в глубине глазных яблок. Мигрень была точно такая же, что и в России, когда он стоял на краю ямы и лично принимал участие в расстреле, чтобы воодушевить своих подчиненных. Нервы, сказали тогда ему доктора. Нервы и стресс.
- Опасные пассажиры поезда 123 - Джон Гоуди - Триллер
- Необычное расследование - Коренев Юрий - Триллер
- Не та игра - Алексей Евгеньевич Михайлов - Детектив / Триллер
- 16 лошадей - Грег Бьюкенен - Триллер
- Одна ночь (ЛП) - Линч Карисса Энн - Триллер
- Истинное зло - Грег Айлс - Триллер
- Билет в забвение - Эдвард Марстон - Исторический детектив / Классический детектив / Триллер
- Битцевский маньяк. Шахматист с молотком - Елизавета Михайловна Бута - Биографии и Мемуары / Триллер
- Секрет брата Бога - Грег Лумис - Триллер
- Амнезия - Тимоти Джеймс Бриртон - Детектив / Триллер