Фронтир 4 - Константин Калбазов

— Здрасьте дядько Брыль, здравия тетка Мила. Вашек, собирайся, вашим сбор у комендатуры.

— Что стряслось‑то, — растерянно спросил Вашек, глупо переводя взгляд с мальчишки на бронежилет и карабин, которые все еще даржал в руках.

— А я почем знаю. Сказано собрать всех разведчиков, а что там и как не ведаю. Ладно, я дальше побежал, мне еще несколько дворов обежать надо.

Пожав плечами, как человек не понимающий что происходит, Вашек попросил мать заменить грязное белье в переметных сумах. Провизия так же вышла, но тут никаких проблем. В кладовой комендатуры имеются уже укомплектованные сухие пайки, из расчета, один бумажный пакет на сутки. Набор не мудреный, консервы, сахар, сивон, сухари. Как говорится без разносолов. Но чтобы во время выхода в степь да не обзавестись свежатиной. Такого пока не случалось.

Наконец Вашек накинул на пятнистый и все еще влажный китель, бронежилет. Затянул все ремни. Подхватил карабин и переметные сумы и шагнул к выходу.

— Не пущу!

В Милу словно бес вселился. Она преградила сыну путь, расставив руки, так словно пройти можно было только через ее труп.

— Ты чего мам? — Растерялся парнишка.

— Не пущу, — упрямо повторила женщина, вновь заливаясь слезами.

— Мила, дай парню пройти, — строго произнес Брыль.

— Да как же так‑то? Нешто не понимаете? Не спроста это. Беда. Сердцем чую беда. Ладно он, дите неразумное. Но ты‑то, Брыль.

— Дите, говоришь. Да нет мать, не дите, а муж и боец. Опора, надежа и защитник. И он, и друзья его по детским играм, и каждый мужик в Донбасе. Отойди от двери. Вашек, если что… Ты там… Труса‑то не празднуй, но и лихость в узде держи… Ладно, ступай. С Богом.

Поверил он жене сразу. Вот так в одночасье понял, что не блажит Мила. То сердце материнское чует грядущую беду. В чем она, не ясно, откуда придет, непонятно, хотя предположить и можно. Но в том, что она есть и надвигается на их городок, он ни капли ни чуть не усомнился.

Проводив сына, Брыль тяжко вздохнул и направился в их с Милой комнату. Достал из шкафа принадлежности, разложил на столе. Снял со стены карабин и начал чистить. Сам не знал, отчего, но чуял, что нужно и все тут. После карабина, вычистил оба револьвера. Потом пришел черед проверки всего снаряжения. Четыре гранаты с чугунным рубленным корпусом, две под пращу с запальным шнуром, две под обычный запал. Две гранаты с корпусом из жести. Проверил шлею, бронежилет, с множеством карманов и патронташем. Просмотрел патроны, чтобы не оказалось какого с замятостями. Не хватало чтобы в крайний момент вышел перекос патрона. Секунда в бою, она дорогого стоит, а перекос даже в однозарядном «баличе», может доставить массу неудобств.

— Брыль, что будет‑то? — Тихо спросила заглянувшая в комнату жена.

— Ты иди по своим делам Мила. Обед собери, пора уж, да и я закончил. Ну, не знаю я, что там могло стрястись. Может опять какие лихие появились. Тревогу‑то не объявили.

— А чего же тогда за оружие взялся?

— Да мало ли. Сейчас может и ничего, а через час под ружье поставят.

— Брыль…

— Мила, говорено уж о том. Тут наш дом. А как беда придет, так всем миром и встанем, потому как есть за что драться. А гуртом и горы своротить можно. Так что, накрывай на стол и о плохом не думай.

***

День выдался хлопотный, а главное беспокойный. Господи, как же он устал. Два года нзад ему как снег на голову упало назначение на должность генерал–губернатора в одну из самых важнейших колоний империи. Нововаленсианское генерал губернаторство кроме обширных владении на материке, включало в себя два больших острова, каждый из которых превышал по площади старосветские королевства, два поменьше, едва ли уступавшие им, и ряд островов архипелага. По общей площади эти владения превышали Валенсию в десять раз. И хотя плотность заселения все еще низкая, количество населения превышает метрополию примерно в два раза. Весьма значимая территория и именно сюда‑то его и назначили.

Разумеется граф Дельгадо, считал себя достойным должности генерал–губернатора, он всячески стремился к этому. Данная ступень предел мечтаний для многих и многих, а уж для выходцев из обедневших домов и подавно. Но при всем своем тщеславии он и подумать не мог, что в его руки угодит жемчужина валенсианской короны из которой за прошедшие три столетия были выкачаны поистине огромные богатства и этот источник все еще был неиссякаем.

Огромные владения подразумевали под собой и большой труд. Раз в год он лично объезжал все владения, посещая наиболее значимые территории. Не обходил он своим вниманием и ряд незначительных, выбираемых по собственному усмотрению, и совершенно неожиданно. Данная привычка нового генерал–губернатора пришлась не по вкусу довольно многим и не только в Новом Свете. Впрочем, граф и не думал, что обзаведется друзьями и покровителями, внезапно оказавшись на должности, столь желанной для многих.

Едва только он вникнул во внутренние дела колонии, как тут же обнаружил зреющий нарыв. Нет, дело вовсе не в заговоре и не в прогнившей структуре власти. О заговорах не было и речи, уровень коррупции и злоупотреблений, конечно же был несколько выше, чем в метрополии, но ничего фатального. Его куда больше волновало состояние дел с соседом.

Рустинское королевство успело глубоко пустить свои корни в Новом Свете и представлялось достойным соперником. Но с ними был достигнут некий паритет. В настоящий момент оба королевства были вынуждены прекратить территориальный рост своих колоний и данное положение дел пока устраивало обе стороны. Однако, вникнув в дела, граф Дельгадо вдруг осознал, король рустинии решил избрать иной путь экспансии.

Рустинцы сделали тот шаг, на который в колониях до сих пор не решалось ни одно правительство. Само понятие колонии подразумевало под собой только вывоз ресурсов в метрополию и развитие промышленного производства в метрополии. Тому есть множество причин. Но рустинцы вдруг пошли по совершенно другому пути. Промышленные предприятия в Новой Рустинии росли как грибы после дождя.

С одной стороны, резко возрос спрос на товары из Новой Валенсии, как и из других колоний Нового Света. Это влекло за собой определенные выгоды, для Валенсии. Но с другой стороны, доля рустинских товаров на рынке Нового Света, начала резко расти. Не уступая по качеству, эти товары порой в разы были дешевле, чем такие же из других стран.

Едва осознав это, генерал–губернатор попытался затормозить рост производства соседей, увеличив цену на уголь и несколько сократив поставки. Но ожидаемого повышения цен и замедления роста производства не произошло. Вместо этого, угольные копи расположенные на пинкской территории и разрабатываемые каким‑то частным лицом, совершили резкий рывок, с каждым разом все больше и больше наращивая объемы добычи. К тому же, несмотря на то обстоятельство, что их топливо было гораздо более лучшего качества, цена на него была ниже, чем на нововаленсианский.