Плата за красоту - Нора Робертс

– Полицейские предположили, что ему нужны были наличные деньги.

– У тебя могло и не оказаться наличных денег. Ради нескольких сотен не совершают вооруженного ограбления.

– Люди иногда убивают за пару кроссовок.

– Здесь не тот случай. Он забрал твои документы, дорогуша, потому что кому-то очень не хотелось, чтобы ты прибыла во Флоренцию так скоро. Им нужно было время, чтобы приготовить копию, а ты бы стала мешаться под ногами. Поэтому, они и наняли профессионала. Того, кто не совершает глупых ошибок и проколов. И ему щедро заплатили, чтобы он не жадничал.

Объяснение было таким простым, таким очевидным, что Миранда поразилась одному: как же ей самой это не пришло в голову?

– Но полиция так не считает.

– Потому что они не все знают. А мы знаем. Миранда кивнула. Ее вдруг охватило холодное бешенство.

– Он держал нож у моего горла только из-за моего паспорта. Им нужно было задержать мой приезд.

– Опиши-ка мне все еще раз поподробней. Данных, конечно, мало, но, может, кое-кто из моих знакомых сумеет узнать его по описанию.

– Если это действительно так, – всхлипнув, сказала Миранда, – то мне не хотелось бы встречаться с твоими знакомыми.

– Не волнуйтесь, доктор Джонс, – спокойно заметил Райан и поцеловал ее ладонь. – Не встретитесь.

В пасхальное воскресенье негде было купить бутылку. Поймав себя на том, что лихорадочно ездит по улицам в поисках выпивки, Эндрю задрожал. Нет, не то чтобы ему нужно было выпить, успокоил он себя. Он хочет выпить, а это совсем другое дело. Хочет пропустить пару рюмочек, чтобы унять боль в желудке.

Но, черт возьми, все было закрыто. Все. Как же живот болит! «Ну и пошли они, – решил Эндрю, вцепившись трясущимися руками в руль. – Пошли куда подальше».

Он просто поедет вперед. Будет ехать на юг, пока не придет в себя. Денег у него достаточно, у него покоя нет.

И не остановится до тех пор, пока не выдохнется или пока не встретит чертов винный магазин, открытый в это чертово пасхальное воскресенье.

Он с удивлением посмотрел на свои руки, сжимавшие руль. На руках были ссадины, запекшаяся кровь; казалось, они принадлежат кому-то другому. Кому-то, кто внушал ему страх.

О господи, господи! Как же ему плохо! Эндрю остановил машину, не заглушая мотора, и опустил голову на руки. Он молил о помощи.

В окошко постучали; он повернулся и увидел за стеклом лицо Энни. Она сделала ему знак опустить стекло. А он и не понял, что приехал к ее дому.

– Что ты здесь делаешь, Эндрю?

– Сижу.

Она переложила в другую руку сумку и вгляделась в его лицо. Синяки, ссадины, мертвенная бледность.

– Ты подрался? Тебя кто-то ударил?

– Моя сестра.

Брови Энни поползли вверх.

– Миранда поставила тебе синяк под глазом?

– Что? Нет, конечно, нет. – Он пристыженно потрогал пальцами глаз. – Я свалился с лестницы.

– Правда? – Глаза ее сузились, она увидела кровь на костяшках его пальцев. – Так это лестница наградила тебя синяками?

– Я… – Во рту у него пересохло. Теперь он даже боли не чувствовал. На что, скажите на милость, годится человек, неспособный чувствовать боль? – Можно к тебе? Я не буду пить, – торопливо добавил он, видя, как потемнело ее лицо. – Хочу, но не буду.

– У меня ты выпивки не получишь, ты же знаешь, мое слово твердое.

– Знаю. – Он не отвел взгляда. – Именно поэтому я и хочу войти.

Поколебавшись мгновение, она кивнула:

– Ладно.

Энни отперла дверь. Войдя, она поставила сумку на стол, заваленный бумагами.

– Сейчас буду с налогами разбираться, – объяснила она. – Я потому и выходила, чтобы купить вот это. – Она вынула из сумки пузырек с экседрином. – У меня так всегда: как сяду заполнять декларации, так сразу голова начинает болеть.

– А у меня уже болит.

– Представляю себе. Я тебе тоже дам. – Слегка улыбнувшись, Энни достала два стакана, налила воды, бросила в каждый стакан по две таблетки. В полном молчании, с серьезными лицами они выпили лекарство.

Энни достала из морозилки пакет с замороженным горохом.

– Положи на руки. Мы сейчас ими займемся.

– Спасибо.

Он снова чувствовал боль. От кистей до кончиков пальцев это был сплошной кровоподтек. Но он даже не поморщился, когда положил на пальцы ледяной пакет. Он и так слишком часто ронял достоинство перед Энни Маклин.

– Итак, почему ты поссорился с сестрой? Он собирался ей соврать. Но, поглядев в эти спокойные, все понимающие глаза, не смог. К черту достоинство! Он же доверяет ей!

– Я нажрался в стельку и предстал в таком виде перед ее новым дружком.

– У Миранды появился друг?

– Да, весьма неожиданно. Красавчик. Я развлекал его как мог: свалился с лестницы, поблевал от души.

В душе ее шевельнулась жалость, но она покачала головой:

– Я смотрю, у тебя было много дел, Эндрю.

– О да! – Он швырнул пакет с горохом в раковину. Его всего трясло. Он встал и нервно заходил по комнате. – А утром я довершил дело: выложил ей всю правду-матку о ее работе, о наших семейных проблемах, о ее сексуальной жизни. – Эндрю инстинктивно дотронулся до щеки, вспомнив о пощечине.

Подавив в себе порыв подойти к нему, Энни отвернулась и достала из шкафчика бинт и антисептик.

– Очевидно, это было последней каплей. Женщины обычно не любят, когда братья лезут в их личную жизнь.

– Да, наверное. Но у нас масса проблем в институте, даже не проблем, а неприятностей. Из-за них у меня стресс.

Энни поджала губы, посмотрела на стол, заваленный бумагами, огрызками карандашей, конвертами.

– Стрессы у всех. Ты пьешь, чтобы не видеть ничего вокруг, а при стрессе твое зрение проясняется.

– Слушай, может, у меня и есть проблемы, но я с ними справлюсь. Мне нужно немного времени, чтобы моя нервная система пришла в норму. Я… – Он зажмурился, покачнулся.

– У тебя большие проблемы, Эндрю. Но ты с ними справишься, это так. – Она взяла его за руки, заглянула в глаза. – Нужно продержаться всего один день, потому что жизнь – это сплошное сегодня.

– Пока от сегодняшнего дня меня тошнит. Она улыбнулась, встала на цыпочки и поцеловала его в щеку.

– Могло быть и хуже. Сядь. Я обработаю твои костяшки.

– Спасибо. – Он вздохнул и повторил:

– Спасибо, Энни.

Эндрю тоже поцеловал ее в щеку, но не отодвинулся: как удобно и спокойно было стоять так. Она держала его за руки, ее волосы пахли чем-то свежим и безыскусным. Он поцеловал ее в волосы, потом в висок.

Их губы встретились, и его растерзанное тело словно наполнилось солнечным светом. Она стиснула его руки, он обхватил ладонями ее лицо, поднял к себе. Эндрю захлестнула волна нежности, раны словно смазали целебным бальзамом.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});