Перекличка мертвых - Иен Рэнкин.

— Звучит многообещающе.

— Мне кажется, если ты ее выслушаешь, вреда не будет, — подытожил Моз.

Но у Шивон теперь было на этот счет другое мнение. Она убедилась, что выслушивать порой небезопасно.

Очень даже небезопасно.

Давненько Ребус не заходил в здание Городского собрания, которое находилось на Хай-стрит напротив собора Святого Эгидия.

— Я к Гарету Тенчу, — обратился Ребус к девушке, сидевшей за столом в вестибюле.

— Не думаю, что он на месте, — неуверенно проговорила она. — Пятница, сами понимаете… По пятницам многие советники бывают в своих округах. — Девушка пробежала взглядом по листу бумаги на лежавшей перед ней планшетке. — А знаете, вам, кажется, повезло, — объявила она, глянув на часы. — Сейчас идет заседание секции Комитета по переустройству города. Через пять минут должен быть перерыв. Сообщить секретарю, что вы здесь, мистер?…

— Инспектор уголовной полиции Ребус, — с улыбкой представился он. — Если угодно, Джон.

— Присядьте пока, Джон.

Поблагодарив ее легким поклоном, Ребус сел, и тут засигналил его мобильник. На дисплее отобразился номер Мейри Хендерсон.

— Чем обязан, Мейри? — спросил он.

— Совсем забыла сказать тебе утром… мне удалось выяснить кое-что про Ричарда Пеннена.

— Давай-ка поподробнее.

Он вышел на улицу. Напротив стеклянной входной двери стоял «ровер» лорда-провоста. Остановившись рядом с ним, Ребус закурил.

— Один лондонский журналист свел меня с телепродюсером, который пристально следит за Пенненом с момента выхода его компании из структуры Министерства обороны.

— Отлично, считай, что на этой неделе ты свои полпенни уже заработала.

— Здорово, так может мне сразу рвануть в «Харви Николз»[25] и развернуться на всю катушку?

— Ладно, слушаю и не перебиваю.

— Пеннен связан с некой американской компанией «ТриМерино». Сейчас она работает в Ираке. В ходе войны было уничтожено много техники, в том числе и военной. «ТриМерино» занимается перевооружением хороших мальчиков…

— Где они их только находят-то?

— …зорко следя за тем, чтобы не обделить ни иракскую полицию, ни новые вооруженные формирования. И это — можешь себе представить? — подается как гуманитарная миссия.

— То есть они запускают руку в фонд гуманитарной помощи?

— В Ирак идут миллиардные вливания — кое-что при этом теряется, но это уже другая история. Тема моего знакомого телепродюсера: грязные тайны иностранной помощи.

— И он разоблачает Ричарда Пеннена?

— Надеюсь.

— Ну а как это может быть связано с нашим покойным политиком? Есть какие-нибудь свидетельства того, что финансирование Ирака шло через Бена Уэбстера?

— Пока нет, — вздохнув, призналась она.

Ребус заметил, что пепел с его сигареты упал на сияющий капот «ровера».

— У меня такое чувство, будто ты чего-то не договариваешь.

— Ничего такого, что имеет отношение к твоему усопшему члену парламента.

— Не поделишься с дядюшкой Джоном?

— Да, может, и делиться-то нечем. — Она на миг замолчала. — Но на статью материала достаточно. Ведь я первый журналист, кому этот телепродюсер выложил все от корки до корки.

— Повезло тебе.

— Ты ведь можешь сделать еще одну попытку, только прояви чуть больше энтузиазма.

— Извини, Мейри… голова сейчас занята другим. А ты продолжай копать под Пеннена. Чем больше разузнаешь, тем лучше.

— Не факт, что это продвинет твое расследование.

— Ты столько для меня старалась, что заслужила, чтобы и тебе что-то обломилось.

— Золотые слова. — Она снова замолчала. — Ну а у тебя есть что-нибудь новенькое? Могу поспорить, ты уже побывал в том стационаре, где работал Тревор Гест?

— Толку от этого ни на грош.

— И нечем поделиться?

— Пока нет.

— По-моему, ты попросту увиливаешь.

Ребус отошел в сторону, давая пройти выходящим — шоферу в ливрее, следом за которым шел мужчина в униформе с небольшим кейсом в руке. Замыкала шествие дама — лорд-провост собственной персоной. Она заметила пепел на капоте и, усаживаясь на заднее сиденье лимузина, бросила на Ребуса сердитый взгляд. Мужчины сели впереди.

— Спасибо, что поделилась информацией о Пеннене, — поблагодарил он Мейри. — Будем на связи.

— Теперь твоя очередь звонить, — напомнила она. — Раз мы снова начали общаться, я не хочу одна платить за разговоры.

Отключившись, он выбросил окурок и вернулся в вестибюль.

Секретарша, с которой разговаривал Ребус, подозвала его и сообщила, что муниципальный советник уже спускается по лестнице в вестибюль.

Ребус дождался его на улице.

— Ну вы и тип, Ребус, — приветствовал инспектора Тенч. — С чего это вы так подружились с Кафферти? Таких сволочей, как он, на свете немного.

— Не стану спорить.

— Тогда почему?

— Я с ним вовсе не дружу, — отрезал Ребус.

— А со стороны выглядит именно так.

— Значит, вы не берете на себя труд рассмотреть картину целиком.

— Я хорошо делаю свою работу, Ребус. Если не верите мне, поговорите с людьми, которых я представляю.

— Я уверен, что вы замечательно делаете свою работу, мистер Тенч. Вот, например, заседаете в Комитете по переустройству города, высиживая для своего округа субсидии, идущие на оздоровление и воспитание ваших избирателей.

— На месте трущоб уже построены новые жилые дома, сделаны вклады в оживление местной промышленности…

— Дома престарелых отремонтированы? — добавил Ребус.

— Точно.

— И с вашей легкой руки укомплектованы кадрами… такими, как Тревор Гест.

— Кто-кто?

— Некоторое время назад вы устроили его в стационар дневного пребывания. Он приехал сюда из Ньюкасла.

Тенч медленно закивал:

— У него были проблемы с алкоголем и наркотиками. Но ведь такое со многими случается, не так ли, инспектор? — Тенч многозначительно посмотрел на Ребуса. — Я хотел, чтобы он ассимилировался в нашем округе.

— Но не получилось. Он снова отбыл на юг, где и был убит.

— Убит?

— Это один из тех троих, чьи вещи мы нашли в Охтерардере. А другой — Сирил Коллер. Он, как ни странно, работал на Верзилу Гора Кафферти.

— Опять вы за свое, опять пытаетесь повесить на меня невесть что!

— Да я просто хотел спросить у вас кое-что об этом убитом. Как вы с ним встретились, как почувствовали, что он нуждается в помощи?

— Да я же вам объясняю: это род моей деятельности!

— Кафферти уверен, что вы пытаетесь занять его место.

Тенч закатил глаза:

— Мы уже это обсуждали. Я лишь хочу отправить его туда, где ему самое место, — на свалку.

— И если этого не сделаем мы, это сделаете вы?

— Приложу для этого все силы — я вам не раз об этом говорил. — Он провел ладонями по щекам, словно умываясь. — Неужели до вас еще не дошло, Ребус? Если вы, как я очень надеюсь, не у него на службе, неужели вам не ясно, что он использует вас, чтобы свалить меня? В моем округе серьезная проблема с наркотиками — и я обещал избирателям взять ее под контроль. Стоит мне выйти из игры, Кафферти разгуляется вволю.

— Но вы же сами руководите бандитскими шайками своего округа.

— Да вы что?!

— Я видел это собственными глазами. Этот ваш недоносок в капюшоне мутит воду, давая вам повод просить у властей дополнительные деньги для вашего округа.

Тенч уставился на Ребуса изучающим взглядом.

— Строго между нами? — Но Ребус не спешил соглашаться на такое предложение. — Ну что ж, какая-то доля правды в ваших словах, вероятно, есть. Деньги для реконструкции города — вот моя конечная цель. Я буду рад показать вам документы, и вы сами увидите, что я в состоянии отчитаться за каждый потраченный пенс.

— А по какой строке баланса проходит Карберри?

— Таких, как Кейт Карберри, контролировать невозможно. Можно лишь чуть-чуть направлять… — Тенч пожал плечами. — Но то, что произошло на Принсез-стрит, никакого отношения ко мне не имеет.

— А Тревор Гест?

— Несчастный, раздавленный жизнью человек, который пришел ко мне за помощью Сказал, что хочет сделать людям хоть что-то хорошее.

— С какой стати?

— У меня было такое чувство, что какое-то происшествие вселило в него страх смерти.

— А что это могло быть?

— Кто его знает, может, что-то связанное с наркотиками… чужая душа потемки. У него были какие-то мелкие неприятности с полицией, но мне показалось, что здесь дело серьезнее.

— Он, кстати, сидел. Кража со взломом, насилие, попытка изнасилования… То, что вы разыграли доброго самаритянина, особого воздействия на него не оказало.

— Я ничего не разыгрывал, — произнес Тенч, опустив глаза долу.