Ещё не Аюта - Владимир Осипцов

поднимется.

— Поднимись. Наш гость хочет видеть твоё лицо.

Кирэюмэ поднялся. За его спиной раздался ропот.

— Уважаемый Наместник, — с усмешкой говорил Император: — Похоже, вы не заметили, что вся ваша свита не поместится на корабле?

Эйро обернулся. Его самураи и музыканты безуспешно пытались пройти сквозь уже окруживших их кольцом гвардейцев.

— Небесный Государь, я прихватил музыкантов и умелых слуг исключительно для удовольствия Вашей Дочери, столь щедро подаренной мне Вашей Волей. И пусть злой случай лишил меня множества приготовленных ей даров, разрешите взять хотя бы музыкантов? — рука дрожала заметно сильнее. Если ЭТО произойдет тут, на поле, он может и не пережить заката...

— Музыкантов можешь взять. Все остальные — на третий корабль, — холодно приказал микадо.

Кирэюмэ обернувшись, подал знак Мацукаве. Тот всё слышал, и показал самураям построиться отдельно от музыкантов. Гвардейцы расступились, один из них повел слуг внутрь корабля, другой пропускал, внимательно вглядываясь в лица. Сердце дрогнуло, когда он выделил двух из толпы.

— В услугах этих музыкантов мы не нуждаемся. Пусть они скрасят путешествие ваших самураев, — улыбаясь, прокомментировал Император.

Кирэюмэ аж скрипнул зубами от злости. Это были два его самурая, которых он переодел в музыкантов перед вылетом! К счастью, головы рубить не стали, а просто показали им на Мацукаву.

— Господин Тюдзё Левого Полка Личной Охраны покажет вам вашу каюту. Пройдите на борт, Господин наместник, — поклонившись, сообщил ему сёнагон.

Когда нежеланный жених ушел, сопровождаемый Уэно, Император Итиро извинился перед Тардешем:

— Я прошу подыграть вас в одном маскараде. Буду очень обязан как я сам, так и вся моя семья. Позовите Наследника, — попросил он одного из гвардейцев.

Когда принц подошел, в сопровождении своих хатамото, его отец внимательно измерил взглядом одного из них, шедшего третьим в строю:

— Это ты тот хатамото из Сакагучи, приемный сын господина Накаямы, что служит двойником моего сына?

— Да, мой Государь, — поклонился он со всем почтением.

— Сними шлем.

Тардеш не очень разбирался в лицах демонов, но даже он заметил сходство с сыном императора.

— Ты стал выше и шире в плечах. Но надеюсь, что бастард этого не заметит. Поменяйтесь шлемами с Мамору. Я не хочу рисковать сыном после того, что случилось сегодня, — объяснил он действия гостю, показав на догорающие останки корабля Кирэюмэ.

— Вы в своей стране, товарищ Император. Не мне осуждать ваши обычаи.

— Заранее благодарю, тейтоку-доно. Есть некоторые сложности с нашими свадебными обычаями, но надеюсь, мы их уладим.

...Взлет императорского корабля происходил мягко, но всё же Ануш, с трудом впихнувшая Азер, как самую тяжелую, в каюту госпожи, еле удержалась на ногах. Так, хорошо. На Афсане, как самую легонькую из четверых, надежды было мало, а Азер — силачка, удержит, даже если подруга попытается выпрыгнуть в окно.

— Так... стоим! — сказала она хихикнувшей Афсане, когда качнувшийся корабль кинул их друг дружке в объятия.

— Мы и стоим! — хихикнула та, обнимая сестренку для пущей устойчивости: — У тебя платочек выпал! Поправь, пока не заметили! — указала она на выглядывающий из-за пазухи кольчуги кусочек ткани, который старшая телохранительница использовала, чтобы скрыть свои скромные формы. Сама же, по привычке завзятой чистюли, убирала пальчиками какие-то невидимые пылинки с себя, любимой.

— Змеиный яд! — выругалась суккуба, прикрываясь крылом и поправляя одежду: — Никто не видел?

— Свои надо отращивать, тогда не придется прятать!

— А я что сделаю, если они у меня не растут? — даже младшая сестра рядом имела грудь хоть чуть-чуть, но больше: — Ничего не заметно? Посмотри?!

— Нет, всё в порядке, — успокоила Афсане, придирчиво осмотрев: — «Жених» всё-таки на корабле летит?

— Да, я видела, как его провели в хвостовую часть. Победитель или сошел с ума, или собирается его сбросить там, где меньше народа летает.

— А если ещё раз к госпоже припрется? — спросила лучница.

— Отрежем голову, и скажем, что так всегда и было, — развела руками Ануш.

— Нет, пока не надо, — раздался негромкий голос, от которого обе суккубы вздрогнули: — Пока — не надо, — подчеркнул слово «пока», незаметно подошедший к ним Император.

— Ваше Величество! — обе девушки бросились ниц, и Афсане, только отчистившейся после падения осталось только поморщиться, увидев все мусоринки и пылинки снова на только что вычищенной кольчуге.

— Тихо, пожалуйста, — попросил Небесный Государь: — Как Малышка?

— Ваша дочь пребывает в печали, господин Победитель, — подняла веснушчатое лицо Ануш: — И ни с кем не желает разговаривать.

— Понятно. Ей тяжело, — он скосил глаза на Афсанэ, но обратился к Ануш: — Ануш, ты мне нужна. Она одна справится?

— Небесный Государь!.. — не о том подумали обе суккубы.

— Не для этого, нет, — улыбнулся Итиро, поняв, что может быть на уме у юных развратниц даэнского разлива: — Пошли, даже твоей сестре лучше не знать лишнего.

...Когда летучий корабль набрал высоту, Мацуко наконец-то вышла в салон из собственной каюты — по-прежнему под вуалью, но в вычищенном и приведенном в порядок платье. К своему удивлению, она увидела не только отца и гостя, но и Мамору, которого, как она полагала, отец если не оставил на космодроме, то отправил другим транспортом. И даже Эйро, который, уже в новом кимоно, скалясь во всю рожу, что-то веселое рассказывал смеявшимся шуткам ненавистного жениха мужчинам-предателям. Ануш как раз после очередного раската смеха, начала новый анекдот, и поэтому они не сразу заметили её.

— Малышка! Сними-ка вуаль, покажись гостю!

— В приличном обществе считается невежливым пялиться на благородных дам. Позвольте, я принесу церемониальный занавес.

— Какой занавес, твоя мать давно отменила их! Покажись, укрась наше общество!..

— Чужестранцу, который впервые на нашей земле, лучше показывать, как мы следуем старым обычаям. А уж потом — как мы их нарушаем.

— Сними вуаль, дочка.

Кадомацу гордо повернулась спиной к отцу, вежливо поклонилась призракам, и удалилась обратно в свою каюту. Император посмотрел на Эйро:

— Вот видите, вы уже проспорили. Вашего обаяния