Крутой парень - Оливия Голдсмит

Когда Трейси отняла руки от лица, она заметила расплывчатый контур велосипеда, проехавшего мимо. Что за город: вечные дожди и сумасшедшие под дождем. Слезы продолжали литься, и Трейси начала икать. Но, в отличие от дождя, слезы наконец кончились. Трейси вытерла заплаканное лицо, завела мотор и поехала дальше. Вскоре она догнала только что проехавший мимо нее велосипед.

— Идиот! — закричала она ему через окно. — Ты что, о правилах никогда не слышал? — добавила она зеркалу заднего вида, обогнав велосипедиста.

Трейси показалось, что она ехала домой неделю. Она была так измучена, словно всю дорогу бежала. Она быстро припарковалась, вышла из машины, хлопнула дверцей и побежала под неутихающим дождем к подъезду.

Глава 35

Проводив отца до автобусной остановки, Джон вернулся домой. Он с трудом поднялся по лестнице: так у него дрожали колени. Отец никогда не нравился ему в роли лощеного донжуана, но видеть его таким больным и несчастным оказалось еще тяжелее. Джон не заплакал только потому, что, войдя в квартиру, обнаружил на диване Элисон, на которой не было надето ничего, кроме его единственной уцелевшей микроконовской майки. Элисон смотрела телевизор. Джону удалось скрыть свое удивление: он абсолютно забыл, что она все еще у него дома.

— Где ты был? — с неодобрением спросила Элисон.

Джону пришлось поддерживать светскую беседу и отвечать на массу вопросов о своей работе, рассказывать, как давно он в «Микроконе», и есть ли у него акции фирмы, и какие у него взаимоотношения с владельцами. У него не хватало сил лгать в соответствии с правилами, преподанными Трейси. Он просто старался быть вежливым до тех пор, пока она не пошла в спальню. Но когда Элисон нагнулась, чтобы найти туфлю, Джон снова почувствовал возбуждение и потянулся к ней за тем единственным утешением, которое она могла дать.

— Я думала, ты никогда не захочешь, — самодовольно сказала Элисон.

«Может быть, только разок на дорожку», — подумал Джон и машинально взглянул на свое запястье. У него по-прежнему не было часов, поэтому он взглянул на будильник в изголовье кровати. К его стыду, совершенное тело Элисон заставило его забыть о тяжелой болезни отца. Он растворился в ней, потеряв связь с реальностью.

Джон подремал немного, а когда очнулся, то перед глазами снова встало бледное высохшее лицо Чака. Да, потрясающий сюрприз в День отца. Тут Джон вспомнил, что сегодня воскресенье, а в понедельник ему предстояло очередное совещание по «Парсифалю». Черт возьми! Трейси!

Он подскочил, словно его ударило током. Он уже опаздывал на сорок минут.

Джон судорожно принялся одеваться.

— Куда ты? — спросила Элисон сонным голосом.

— Я… Я вспомнил… — начал он.

Но что он мог ей сказать? «Я вспомнил, что я забыл о своем друге»? «Я вспомнил, что встречаюсь с другой женщиной»? «Я вспомнил, что не хочу больше заниматься с тобой любовью»?

— Я оставил белье в сушилке, — выдал он, натягивая джемпер уже у выхода из спальни.

— Подожди! — закричала Элисон. — Когда мы…

Джон уже возился у двери с замком и цепочкой и не слышал ее слов. Трейси будет в ярости! Он сам не верил в происходящее. За семь лет он не пропустил ни одного воскресенья… И она тоже. Наконец он нажал на нужный рычаг, повернул ручку в правильном направлении и вырвался на свободу.

— Когда мы опять увидимся? — спросила Элисон, стоя в дверях спальни. Майка спустилась с ее плеча, открывая розовый сосок, серебряные волосы рассыпались по плечам. — Ты замечательно трахаешься.

Джон поморгал глазами, пытаясь поверить услышанному.

— Правда? — спросил он дрогнувшим от радости голосом.

Она выглядела как богиня. Богиня, которой он поклонялся своим телом.

— Я позвоню тебе, — пообещал Джон.

Его ждала Трейси. Джон сбежал по лестнице и оказался на залитой дождем улице. Он помахал проезжавшему мимо такси и устроился на заднем сиденье.

— «Хижина Джаббы», — сказал Джон шоферу. — И побыстрее.

На приборной панели были часы. Он опаздывал даже больше, чем предполагал. Что делать, если Трейси уже ушла? Он оставил велосипед на стоянке за кофейней. Он сядет на велосипед и поедет к Трейси. Если ее не окажется дома, он будет ездить туда-обратно, пока не найдет ее и не извинится.

А что, если у него не получится? То есть он, конечно, найдет ее, но что, если она не простит? Ведь Трейси пришлось прождать его сорок минут, выслушивая оскорбления Молли, этой манчестерской язвы. Джон в ужасе представил, чего могла наговорить Молли, пользуясь тем, что Трейси одна.

Скорее всего Трейси в ярости разгромила в кофейне все, что подвернул ось ей под горячую руку. Когда такси затормозило у «Хижины», Джон бросил деньги на переднее сиденье и выскочил, не дожидаясь полной остановки.

В кофейне Джон сразу заметил, что за их столиком никого нет. Он осмотрел зал. За одним из столиков сидела Молли. Из кухонной двери почему-то выглянула Лаура.

Что, интересно знать, здесь делает Лаура? Может быть, Трейси так рассержена на него, что вообще не приходила? Может быть, он вовсе не опоздал, просто Трейси его бросила? Или, лучше всего, она пошла в дамскую комнату. Или звонит Филу.

Джон подошел к Молли, которая ковырялась в тарелке с омлетом. Он схватил ее за руку. Молли посмотрела на него, и Джон сразу же понял, что произошло.

— Она ведь была здесь? — спросил он. Его сердце тяжело стучало.

— Точно, — ответила Молли и уткнулась в свою тарелку.

Ужасно! Он нарушил вековую традицию. У Джона похолодело в животе.

— Молли, я идиот, и я это знаю. Прошу тебя, скажи, она поехала к себе или ко мне?

Молли пожала плечами.

— Понятия не имею, — честно сказала она. — Она мне не доложила.

К ним подошла Лаура. Джон повернулся к ней.

— Лаура, прошу тебя, — только и смог выговорить Джон.

— Я не видела, как она ушла, но думаю, что она направилась к тебе, — предположила Лаура. — И она захватила нож.

Джон не знал, шутит Лаура или нет, но ему это было безразлично.

— Я возьму свой велосипед, — сказал он Молли, повернулся и побежал к заднему выходу.

Его блестящий от дождя велосипед был пристегнут к ограде. Второпях Джон выронил ключ и долго шарил по мокрому асфальту, разыскивая его. Наконец он вскочил в седло, объехал здание и помчался по улице. Потоки дождя летели в лицо. Джон пригнул голову к рулю и яростно крутил педали.

Это был долгий путь, и прежде чем Джон добрался до своего дома, он промок до костей, но не замерз. Он даже вспотел от напряжения. И от страха. Он должен был догнать ее, пока она не уехала. Когда Джон оказался у своего дома, он дышал как паровоз, но все-таки одолел проклятые ступеньки.