Эльфийская песнь - Элейн Каннингем

Воздух вокруг архимага сгустился до твердости камня, и он не мог ни двигаться, ни говорить. Призванная им магия не находила выхода, она безостановочно кружилась в его теле по волшебным каналам и сжигала изнутри, словно расплавленная сталь в венах. С каждым мучительным толчком сердца комната растворялась в ослепительно белом свете, и даже его несгибаемая воля постепенно утрачивала контроль над сознанием.

Ириадор Зимний Туман видела его мучения, и в ярких голубых глазах вспыхнуло пламя триумфа. Не выпуская из рук арфы, она поднялась и подошла к человеку, плененному ее магией и испытывающему мучения от своей собственной.

– Ты не расслышал заклинания в моей песне, Хелбен Арунсун, иначе ты бежал бы от этого места как можно дальше. Ты всегда слишком мало ценил искусство бардов и в своем невежестве не подготовил защиты против песни-чары.

Она подошла еще ближе,

– Ты покинул бардов, Хелбен, и если еще не осознал своей ошибки, скоро ты это сделаешь. Мое заклинание не уничтожит тебя окончательно, но лишит тебя власти при помощи той самой магии, которой ты всегда пренебрегал.

Женщина повернулась к окну. В ответ на ее неслышный призыв немедленно появилась белая лошадь. Колдунья запрыгнула в седло, и лошадь с всадницей пропали в ночном небе.

Обрывок мелодии залетел в окно. Хелбен частично освободился от заклятия и упал на пол. Слегка ослабели и оковы, сдерживающие его собственное заклинание, и магическая сила взорвалась, словно кошмар алхимика. Волны магического огня не имели цели, они вал за валом прокатывались по залу и через высокие окна посылали в сад разноцветные лучи.

С крыши стоящего неподалеку здания с отчаянием и злостью наблюдал за этим световым представлением Элайт Кроулнобар. Издалека уже доносился топот патруля, спешащего по улице Шорохов, – нарушение общественного порядка не прошло незамеченным. Элайт тихонько выругался, разбежался и легко перепрыгнул на крышу соседнего дома. С ловкостью и изяществом, которым могли позавидовать цирковые акробаты, эльф пробежал по высокому деревянному забору и запрыгнул на следующую крышу, венчавшую банную пристройку к замку семейства сибаритов Урмбраск. Он пробежал по крыше, собрал все свои силы и взлетел. Эльф вознесся над улицей Алмазов, в последний момент пригнулся и приземлился на крышу противоположного дома. Через мгновение он уже подбегал к окруженной стражниками вилле Люции Тион.

Элайт легко перепрыгнул через стену и устремился в сад. Вооруженный слуга угрожающе поднял меч, но эльф, не замедляя бега, вонзил кинжал в его горло. Завитки светящегося дыма привели его в бальный зал. Они катались по комнате и разъедали глаза, но Элайт смог увидеть, что в комнате никого нет, кроме него самого и распростертого на полу мужчины.

Он опоздал. Колдунья Гарнет исчезла, а вместе с ней испарилась и надежда на восстановление наследства его ребенка.

Эльф достал из рукава метательный нож и решил дать выход овладевшему им отчаянию, метнув клинок в тело. В последний момент он узнал лежащего человека, и нож закувыркался по закопченному мраморному полу. Элайт опустился на колени рядом с Хелбеном и перевернул архимага лицом вверх. Человек еще был жив, но сердце билось очень слабо. Пока эльф раздумывал, черные глаза архимага открылись и уставились на него. Хелбен Арунсун не мог ни пошевелиться, ни говорить, но, казалось, он смутно осознает происходящее.

– Опять заклятие, – пробормотал эльф.

Он присел на корточки и провел пальцами по волосам. Единственным человеком в городе, кто мог позаботиться об архимаге, была его супруга волшебница Лаэраль. Надо как можно быстрее доставить его в замок Черного Посоха. С другой стороны, эта задержка может стоить ему волшебной арфы, за которой он так долго охотился.

Эльф принял решение. Он открыл сумку на поясе и достал оттуда простое серебряное кольцо. Вартайн был не единственным искусным вором в окружении Данилы. Элайт сумел еще раз сдернуть волшебный перстень с его пальца во время встречи в «Сломанном Копье». Он быстро надел кольцо и повернул его, как это делал юноша.

Патруль наблюдателей ворвался в зал, но увидел лишь контуры двух исчезающих фигур – высокого стройного эльфа и архимага Глубоководья.

В предрассветные часы большая часть служителей Мистры собрались в замке Черного Посоха, чтобы молить о милости богиню магии. В ответ на их старания и по милости богини Хелбен Арунсун быстро шел на поправку. Но ничто не могло снять заклятия, державшего его без движения. и спустя несколько часов усталая и удрученная Лаэраль спустилась в приемную. Элайт Кроулнобар исчез сразу, как только доставил в замок тело Хелбена. Недавно он вернулся и через слугу передал Лаэраль просьбу встретиться с ним, как только позволят обстоятельства.

При виде вошедшей волшебницы Элайт поднялся.

– Как здоровье архимага?

– Он будет жить, – ответила прекрасная волшебница.

Эльф кивнул, и на его лице отчетливо проступило удовлетворение. Он протянул Лаэраль большую прямоугольную коробку.

– Ты можешь считать это подарком с пожеланиями выздоровления лорду Арунсуну.

Лаэраль с любопытством заглянула внутрь. В коробке лежал один из волшебных колпаков, принадлежавших Лордам Глубоководья.

– Я нашел его на вилле леди Тион. Может, ты проследишь, чтобы он вернулся к своему истинному владельцу?

– Мы непременно вернем его, – ответила Лаэраль и пристально взглянула в лицо Элайта, – Прошу меня извинить, но…

– Это не совсем в моих привычках? – довольным тоном закончил за нее эльф. – Не совсем так, дорогая леди. Мои деловые интересы требуют сохранения существующего положения в Глубоководье.

– А леди Тион?

– Она надежно спрятана и находится под моей защитой, – признался Элайт. – Мои люди тайно вывезут ее за пределы города. – Эльф любезно улыбнулся. – Я, конечно, позаботился и о месте назначения. Вооруженному эскорту приказано доставить ее в Тезир, чтобы она встретилась с местными жителями.

Глаза Лаэраль полыхнули серебряным огнем, и она мрачно кивнула, соглашаясь с тем, как эльф намеревался вершить правосудие.

– Элайт Кроулнобар, я уверена, при других обстоятельствах мы могли бы стать друзьями.

* * *

Ночное небо над чащами Высокого Леса окрасилось бледным серебром, предвещавшим близкий рассвет. В Бесконечных Пещерах было еще совсем темно, но зеленый дракон Гримноштадрано почувствовал наступление дня. Он поднялся на всех четырех лапах и осторожно развернул крылья. Скованность в мышцах после взрыва и дыма наконец исчезла. Он снова ощутил возможность подняться в воздух. Никогда не забыть дракону горькое унижение, охватившее его по пути в пещеру после того, как он очнулся на поляне. Кое-кому придется дорого заплатить за постигшее его несчастье.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});