Книжный на маяке - Шэрон Гослинг

удастся повлиять на Иди.

– Хорошо бы купить что-то новенькое, Иди, – предложила Рэйчел. – Не обязательно в свадебном салоне.

– Еще свадебных салонов мне не хватало, – отрезала Иди. – Бр-р, я вообще терпеть не могу ходить по магазинам. Вы же знаете, магазины одежды для меня пытка.

– Я этого не знала, – удивленно ответила Рэйчел. – Ты всегда так стильно выглядишь. Я думала, ты интересуешься модой.

– Я? – рассмеялась Иди. – Почему, по-твоему, я ношу только черное? Черный всегда в моде, и вещи легко сочетаются. – Она отпила вина и повернулась к Джилли: – А как насчет того черного шелкового платья, которое я надевала, когда Эзра пришел на эту твою дурацкую фотосессию? Оно ему понравилось. Я заметила.

– Нельзя быть в черном на свадьбе, – буркнула Джилли. – Вы же, блин, не гот.

– Следи за языком.

– К тому же это платье он уже видел, – заметила Джилли. – А разве вам не хочется сразить его наповал?

Иди фыркнула и подлила себе вина.

– Я вроде бы уже это сделала, и для этого даже не пришлось пытаться соответствовать нелепым мужским фантазиям. А что мне, по-твоему, нужно сделать, показать свое морщинистое декольте?

Джилли в отчаянии всплеснула руками и повернулась за помощью к Рэйчел.

– Это ее свадьба, Джилли, – мягко напомнила Рэйчел. – Пусть надевает что хочет. Она все равно будет выглядеть прекрасно.

Джилли немного присмирела, но на лице ее все еще читалось разочарование. Глянув на нее, Иди сжалилась.

– Неужели это для тебя так важно? – спросила она. – Все эти церемонии.

Джилли пожала плечами.

– Хочется верить, что свадьба – это что-то особенное. Когда находишь подходящего человека, даже если знаешь его много лет и все это время он жил у тебя перед носом… Даже если ты уже была замужем и понимаешь, что ничто не идеально… Ведь ничто не идеально, верно? И сказок со счастливым концом в жизни не бывает, мы все это знаем. Так, может быть, важно праздновать счастливую середину и счастливые моменты? Но Рэйчел права, свадьба ваша. Поступайте как знаете.

Рэйчел и Иди переглянулись, и Рэйчел догадалась, что они подумали об одном и том же: что Джилли снова проявила невиданную для своих лет рассудительность.

Иди снова глотнула вина и ответила:

– Ты права. Извини, что я веду себя так, будто свадьба – это досадная помеха, которую просто надо пережить. – Она ненадолго затихла, разглядывая бокал. – Дело в том, что… я сомневаюсь, что он сдержит слово.

– Что? – ахнула Джилли.

Иди пожала плечами:

– Думаю, в день свадьбы, когда придет время отвечать за свои слова, он струсит и не придет.

– Эзра никогда так не поступит, – потрясенно воскликнула Джилли.

Иди взглянула на Джилли, и по этому взгляду Рэйчел поняла, что та многого недоговаривает.

– Что ж, посмотрим. Но ты уж меня извини, я не хочу тратиться на всю эту торжественную дребедень, чтобы в день свадьбы меня унизили, а в награду мне достались огромные счета.

– Иди, – сказала Рэйчел, – Джилли права, Эзра никогда так не поступит.

– Он вас любит, – сказала Джилли. – Правда. Это же у него на лице написано, когда он на вас смотрит.

– Он меня не знает, – ответила Иди.

– Как это не знает? Конечно знает!

– Не с лучшей стороны, – заметила Иди. – Это не сыграет мне на руку, правда?

– Сыграет! – ответила Джилли. – Так даже лучше. Помните, что Бенедикт сказал Беатриче? «Мы с тобой слишком умны, чтобы любезничать мирно»[5]. Вы пятнадцать лет узнавали друг друга с худшей стороны. А теперь настало время для хорошего.

Рэйчел и Иди переглянулись.

– Джилли дело говорит, – заметила Рэйчел.

– Еще бы, – ответила Джилли и поморщилась. – И лучше бы мне сдать эти экзамены, не хочу и дальше лицезреть ваши телячьи нежности.

Иди улыбнулась, но Рэйчел эта улыбка показалась слишком сдержанной – особенно для человека, которого ожидало свадебное торжество. Рэйчел задумалась о том, что скрывалось за этой сдержанностью. Потом она вспомнила о Тоби: заподозрил бы он неладное и взялся бы за поиски правды? В последнее время она часто о нем думала и подозревала, что хоть и не простила его окончательно, но была уже к этому близка. Впрочем, какая разница, простит она его или нет. Тоби перевернул страницу своей жизни, и она желала ему счастья.

Впервые за несколько недель день Рэйчел начался в книжном магазине. Они с Роном закончили собирать вещи Каллена, и сторожка была готова к продаже. Рэйчел думала, что теперь у нее будет время успокоиться и подумать, что делать дальше, ведь ей это было необходимо. Но этому не суждено было случиться. Стоило ей открыть двери книжного и встать за прилавок, как она услышала уже хорошо знакомый голос Алана Кроссвика.

– Доброе утро, Рэйчел, – бодро поздоровался он. Впрочем, в его жизнерадостном тоне все равно слышалась свойственная ему сдержанность. – Простите, что явился без предупреждения.

Рэйчел улыбнулась, хотя в глубине души знала, зачем он пришел.

– Ничего страшного. Я могу вам помочь? Мы закончили уборку в сторожке, вы хотели ее посмотреть?

– Нет, дело не в этом. Есть новости. Для вас, наверное, не очень хорошие. Труди решила принять предложение мистера Стюарта.

Сердце Рэйчел упало, но она попыталась скрыть свою реакцию.

– Она говорила, что, вероятно, согласится. Я не удивлена.

Кроссвик взглянул на нее с сочувствием.

– Простите, – сказал он, – она думала отказать, но ей нужны деньги. Увы, все очень просто.

– Понимаю, – ответила Рэйчел. – Не обязательно было приезжать, чтобы сказать мне это лично.

Адвокат загадочно огляделся по сторонам, точно проверяя, не подслушивает ли их кто, и наклонился к ней ближе:

– Мы с Труди обсуждали кое-что и хотели поделиться с вами.

В этот момент вошла раскрасневшаяся Джилли: она бежала по холму от самого дома.

– Рэйчел! – воскликнула она, а увидев адвоката, выпалила: – О, простите!

– Все хорошо, Джилли, я рада, что ты пришла. Можешь меня подменить? Нам с мистером Кроссвиком надо поговорить.

Рэйчел отвела адвоката в сторожку – ему все равно нужно было ее осмотреть.

– Речь о камере-обскуре, – сказал Кроссвик, когда они вошли и встали в пустой гостиной Каллена. – Мы с Труди обсуждали варианты.

– Варианты?

Кроссвик кивнул и заговорил, тщательно подбирая слова:

– Вот почему я пока не хотел распространяться о ее существовании. Чтобы у нас был выбор. Вот в чем дело, Рэйчел. Моя главная обязанность – поступить как лучше для клиента и, возможно, указать ему на то, о чем он сам никогда бы не подумал. В данном случае и на данном этапе событий, когда маяк вот-вот перестанет быть собственностью семьи Макдональд, я чувствую своим долгом сделать так, чтобы Труди