Ангел - Ла Рок

от президента.

Следом возник СанХо в костюме синего цвета, после появления гиганта кореец выглядит невзрачно. Склонившись, он замер у входа.

— ДуХён, давай кратко, — требует СонСу.

— Кратко не выйдет, хён-ним, — гудит басом ДуХён, — но остекление здания уже можно восстанавливать. У нас есть разрешение на проведение строительных работ.

— Тогда позже, — решил СонСу.

Президент «СМ Интертейнмент» откинулся на спинку кресла и ласково улыбнулся.

— Присоединяйся к нам, — голос СонСу сочится радушием.

Все ждут, пока СанХо занимает место у дальнего края стола.

— Включи-ка нам ещё раз недавнее видео, — приказал СонСу.

Проекционный экран вспыхнул, показывая запись. В кадре светлое помещение без мебели, через белую дверь входит молодая особа в серой футболке и зауженных джинсах. Бледный оттенок фарфоровой кожи выделяют алые губы. Правильные черты лица и аккуратное каре, глаза закрывают тёмные очки. Держа тонкие ручки за спиной, стройная фигурка остановилась по центру кадра. Виден приклеенный скотчем плакат и чёрный номер: «101».

Сильно нервничая, участница прослушиваний замерла соляным столбом. Она покусывает губы и пугливо смотрит в камеру. Время, отведенное на приветствие, истекло в тишине. Такое здесь уже случалось и не раз.

— Что-то хочешь нам показать? — мягко подсказывает Аран за кадром.

Главного менеджера заинтересовала перспективная внешность. Она решила помочь подростку, который потерял себя, находясь перед такими важными взрослыми.

— С-спою… Играть! Гитара…

Кривоватая улыбка акцентирует внимание на непривычном построении фразы. Но самое главное другое, прозвучал неформальный стиль речи, что крайне оскорбительно…

— Где твои манеры? — недовольно выкрикивает СанХо за кадром. — Радостно улыбайся на публику! Если с приветствием сплошные проблемы.

Старые кеды неуверенно потоптались на месте. Прикус губы и беспокойный взгляд в сторону хорошо заметны в кадре. Камера фиксирует потерянное выражение на бледном лице. Что-то решив для себя, возникает робкая улыбка.

— Это шутка? — слышен тихий голос.

— Шире, шире! — весело требует СанХо за кадром. — Аджа!

Искусственный блеск вызвал негромкий гомон.

— Асса! Ненормальная молодёжь пошла! Кому ты нужна, если улыбнуться со сцены можешь только уродливыми зубами? Мы не зубы тут лечим! Зачем притащилась…

СанХо веселится, его поддерживает смех многочисленных голосов за кадром.

Гаснет неестественная улыбка. Взгляд тёмных очков опущен вниз. На бледном лице нервно дрожит уголок рта, словно пытаясь зубоскалить вместе с теми, кто так весело смеётся в аудитории.

— Зачем тратишь наше драгоценное время? — выкрикивает довольный СанХо за кадром. — Пошла вон! И даже не думай приходить снова!

Резко дернулась голова, растрепав аккуратную причёску. Тощая фигурка шатко повернулась на левой пятке, механически ступая к выходу. Рывок плечами расцепляет замок из побелевших пальцев. В ярком освещении мелькает сталь.

Хлопок оставил в кадре пустую комнату, но белая дверь тут же открылась снова, впуская очередную претендентку с номером «102».

— Ли ЧжиЫн!

За громким выкриком следует приветствие и низкий поклон. Миловидное личико застывает в кадре, удивляясь затихающему смеху. Гаснет картинка на проекционном экране.

— Ён СанХо… гваджан. Как думаешь, это было профессионально?

(Гваджан [과장] — Менеджер.)

«СМ Интертейнмент»

Южнокорейское развлекательное агентство «СМ» круче «ЯГ». Всё.

131

(29 ноября 11:10) Склад «Корея Экспресс». Сеул.

— А объект интересная! — МёнХёк потянулся в кресле. — Непохожая на островитянку…

Молодой парень разминает шею и изучает стену экранов. Ракурсы многочисленных телекамер ведут особу в толстовке, которая спрыгнула с уличной скамейки и тоже потянулась стоя.

Видно, как мазнул пластик бутылки, вылетев из руки. Снаряд попадает точно в урну. Девчонка на экране радостно прыгнула вверх. Картинка дорожной камеры фиксирует довольную улыбку и явно зажмуренные глаза, скрытые чёрными очками.

— Толково… — улыбнулся МёнХёк.

— Данные на американцев пришли? — отвлекает парня НимХван.

Старший оторвался от личного терминала.

— А… Секунду, сонбэ… Где эти вегугины… Дженкинс! Недавно приехали. Пять человек. Глава семьи получил пост в отделе разработки программного обеспечения, жена домохозяйка, дети… как дети.

(Вегугин [외국의] — Человек другой страны. А ещё инопланетяне.)

— Подозрительные?

— Иносы все подозрительные… Глава семьи оформляет разрешение на работу. Поставить на нём флаг?

— Кто работодатель?

— Омо! «Три звезды», сонбэ, — завистливо протянул МёнХёк.

— Никаких отметок, — нахмурился НимХван. — Откажут в разрешении на работу, а выяснять нагрянут к нам. Получим нагоняй от начальства на свои головы.

— Ие, сонбэ. С чеболями лучше не связываться. Въедливые как черти и наглые до жути, а самые крупные тем более!

— Объект всего лишь угощает детей хлебными карасями. Вообще не понимаю, зачем нас на неё поставили.

— Рыжий передал записку…

— С чертежами атомной бомбы, — хмыкнул НимХван, — которые запихнули в бутылку от воды и использовали в качестве погремушки!

— Жаль, разрешение дорожной камеры не взяло текст. Надпись не разобрать.

— Скорее всего, там телефонный номер младшего Дженкинса.

— Во даёт, вегугин! — ворчит МёнХёк. — Только приехал, а уже знакомства крутит, своих ему мало!

— И правильно делает. Вот чем нужно заниматься, парень. А не сидеть в этом подвале…

Старший поучительно хмыкнул, младший грустно вздыхает.

— Сонбэ-ним, мне сходить за кофе?

— Давай. Пропуск не забудь. Хорошо поешь!

— Чаль моккесумнида!

(Чаль моккесумнида [잘 먹겠습니다] — Я поем хорошо.)

МёнХёк поднялся со своего места и поклонился, сложив ладони. Старший оценил поговорку, которую обычно произносят перед едой.

— Иди уже! — рассмеялся НимХван.

(Немного позже) Рядом с вокзалом. Сувон.

Стою минут десять на площади. Плечо подпирает стену информационной будки. Думаю мыслю и продолжаю самокопание, прерванное кондуктором в поезде.

Почему мигрень отступила? Обязательно нужно найти причину! От этого зависит очень многое. Может, вообще всё… Что изменилось? Без понятия… Я нахожусь в незнакомой стране, пока вокруг творится всякий сюр…

Ай,