Наследницы - Элизабет Адлер

– Ну? – спросила она нетерпеливо. – Он поцеловал тебя?

Ханичайл покраснела, и это послужило ответом.

– Я знала, что это случится, – торжественно заявила Лаура. – Он весь вечер не спускал с тебя глаз. А Билли приберег наш первый поцелуй на завтра, когда мы отправимся в конюшни. Он сказал, что таким образом скрепит наши судьбы, наши вместе с лошадьми, потому что скоро я буду ухаживать за ними.

– Он сделал тебе предложение? – удивилась Ханичайл.

– Уже несколько раз. – Лаура с удовольствием потянулась и легла в постель. – Ну разве мы не счастливейшие из девушек? – спросила она сонным голосом. – И все благодаря лорду Маунтджою.

Готовясь ко сну, Ханичайл надеялась, что будет такой же счастливой, как и Лаура.

Билли ждал Лауру в конюшне еще задолго до восхода солнца. Его конь, черный как смоль гунтер с беспокойным взглядом по кличке Монстр, нетерпеливо бил копытом, стремясь поскорее на волю. Билли почистил его щеткой, потрепал по холке и пошел взглянуть на своего нового жеребенка, у которого пока еще не было имени, но на которого Билли возлагал большие надежды.

Жеребенок был очень красивым. Взяв щетку, Билли стал чистить его, и молодое животное вздрагивало от удовольствия. Билли с радостью подумал, что они уже полюбили друг друга.

– Вот ты где, – произнесла Лаура, стоя в дверях и наблюдая за Билли. – О, Билли, – сказала она, забыв о том, что всю дорогу бежала, чтобы поскорее получить поцелуй, – какой же он красавец.

– Ведь правда? – спросил Билли, отступая назад и с гордостью оглядывая жеребенка. – Ты только посмотри на его длинные ноги. Чувствуешь их силу?

Лаура провела рукой по бокам жеребенка, ощущая, как играют его мускулы, потом похлопала его по шее и быстро поцеловала в нос.

– Красавец, – сказала она, – настоящий красавец.

– Это не имя для жеребенка, – рассмеялся Билли. – Надо придумать какое-нибудь другое.

– Я только подарила ему первый поцелуй, – сказала Лаура, внезапно вспомнив, зачем пришла сюда ни свет ни заря.

– Ты хочешь, чтобы я подарил ему второй? – спросил Билли, обхватив ее руками за талию.

– Не обязательно, – ответила Лаура.

Билли поцеловал ее. Когда он оторвал свои губы от ее, Лаура открыла глаза и улыбнулась.

– Знаешь, как мы назовем его? Крек-оф-дон. О нет, лучше Дон Крекер[6]. Когда он станет призером, мы посмотрим друг на друга и вспомним наш первый поцелуй здесь, в конюшне, перед самым рассветом.

– И второй, – согласился Билли, снова целуя Лауру.

– Всем доброе утро, – раздался вдруг голос Алекса, и Билли и Лаура отпрянули друг от друга.

– Мы здесь, Алекс, – отозвался Билли. – Заходи и скажи нам, что ты думаешь о моем новом жеребенке. Лаура только что назвала его Дон Крекер.

Пока Алекс восхищался жеребенком, грумы оседлали лошадей, а на дорожке, ведущей к конюшням, появилась бегущая Ханичайл. Как и на Лауре, на ней были желтый свитер, брюки для верховой езды и сапожки, и Алекс подумал, что она выглядит такой очаровательной и естественной, словно была здесь не впервые.

Они пожелали друг другу доброго утра и вместе полюбовались жеребенком.

Ханичайл вскочила на Игл Риджа, и радостное возбуждение от предстоящей езды на таком великолепном животном в это раннее туманное утро заставило ее громко рассмеяться.

– Если бы Том мог меня видеть! – крикнула она Алексу, скачущему рядом с ней.

Затем она и Лаура, пригнувшись в седле, устроили настоящие скачки.

– Словно пара жокеев, – с гордостью заметил Билли. – Вы только посмотрите, как скачут эти девочки.

Позже они позавтракали на террасе, а после отдыхали, читая газеты и играя в крокет.

Затем Билли организовал соревнование по теннису, и, к удивлению Лауры и Ханичайл, Анжу, великолепно смотревшаяся в короткой белой юбочке, устроила настоящий спектакль, отбивая мяч с такой яростью, словно ей хотелось уничтожить противника, а не просто победить его.

После игры Алекс и Ханичайл, взявшись за руки, гуляли вдоль берега. И потому, что они так сблизились и были в такой гармонии друг с другом, и потому, что Ханичайл чувствовала, что Алекс все поймет, она рассказала ему, что с ней произошло, когда Джек Делейни вернулся, чтобы забрать ее, как и предсказывала Элиза.

Они сидели на берегу маленькой речушки, смотрели на пролетавших мимо диких уток и куропаток.

– Тогда я думала, что уже никогда не увижу голубого неба, не стану взрослой и никогда не полюблю, – заключила Ханичайл свой грустный рассказ.

Алексу хотелось стереть тяжелые воспоминания из ее памяти. Он знал, как тяжело жить с такой болью: он жил с ней вот уже много лет.

– Наступит день, когда ты забудешь об этом, – сказал он с уверенностью, держа Ханичайл за руку. – Обещаю, что со временем ты будешь все реже вспоминать о Делейни, а потом он полностью исчезнет из твоей памяти. Он больше не существует, а ты – да. Ты должна быть сильной и выбросить его из головы.

Ханичайл с надеждой посмотрела на Алекса. Ей хотелось верить ему, но старый страх был сильнее.

– Теперь ты знаешь обо мне самое худшее, – сказала она, вздохнув. – Теперь мне абсолютно нечего тебе рассказывать.

Тетя Софи была довольна тем, как выглядят ее девочки в этот вечер и за обедом в честь дня рождения Билли, и во время танцев: молоденькие и хорошенькие в длинных шелковых платьях. Еда была отличной, вина первосортными, и местный оркестр хорошо играл. Она решила, что Ханичайл проводит слишком много времени с этим Скоттом и что Билли настолько подходит Лауре, что она сама не могла бы выбрать лучше. А кто это танцует с Анжу? Неужели Гарри Локвуд? Господи, как этому парню удается везде проникать?

– Как случилось, что тебя пригласили? – спросила Анжу.

– Меня не приглашали, – ответил Гарри. – Я сопровождаю Камиллу Стонтон.

– Ты снова замещаешь мужа? – спросила ехидно Анжу. Гарри усмехнулся и немного отстранил ее от себя.

– У тебя скучный вид, – сказал он.

– Это заметно?

– Заметно для такого внимательного и наблюдательного, как я.

– Ты бы тоже заскучал, окажись на моем месте со всеми этими мужчинами, ведущими себя как дети и играющими в детские игры, – язвительно заметила Анжу. – Я начинаю думать, что англичане никогда не повзрослеют.

– Они веселятся как умеют. Просто это не твой стиль. – Гарри перехватил взгляд Анжу, брошенный в сторону Алекса, танцевавшего с Ханичайл, и добавил: – Итальянец тоже не в твоем духе.

– Давай убежим отсюда, – прошептала Анжу, глядя Гарри в глаза. Она посмотрела вокруг и увидела, что все танцуют или разговаривают. – Выжди несколько минут, а потом следуй за мной. Я буду ждать тебя на террасе, – добавила она и ушла.