Мой Герой (СИ) - Флэйм Клара

Она задерживает дыхание и заглядывает мне в глаза.

— Правда? И Артём тоже? — с дрожью в голосе спрашивает Мария, я отвечаю кивком головы. — Ну, то есть я не хочу вмешиваться в вашу жизнь. И я понимаю, что не смогу заменить вашу маму вам и любимую женщину Мише. И вообще мы живём на разных континентах. Глупо всё это, — она вздыхает и делает лёгкий взмах рукой, словно хочет отмахнуться от бредовых мыслей.

— Миша, — задумчиво вырывается у меня. — Знаешь, сколько лет я не слышала этого? Папа, отец, батя, МихМих, Махаил Михайлович, господин Чернов, Майкл, сэр. Вот, что мы слышим с братом последние пять лет. — Я снова задумываюсь. — Миша…

Мария мне нравится. Она очень мне нравится. За проведённое здесь время мы очень сблизились и с ней, и с Люком. Она и похожа на маму, и в то же время нет. И я видела, как отец на неё смотрит. Я даже уверена, что их симпатия уже перешла установленные границы приличия.

И вот сейчас я смотрю на неё и вдруг понимаю, что она нужна всем нам. А мы нужны ей.

— Это не глупо! — восклицаю я. — Думаешь, мы с братом будем против, если папа будет счастлив. Ему давно уже пора. Да, вам обоим пора, — я задумываюсь и добавляю: — Тебе не нужно никого заменять. Тебе нужно просто быть собой, Мария.

Из голубых глаз Марии скользят слёзы. Она быстро их смахивает. И мы обнимаемся, слова больше не нужны.

— Всё будет хорошо, — успокаиваю я её, и она кивает.

Когда мы выходим из комнаты, Мария со всеми прощается и уходит, ссылаясь на то, что уже стара для таких вечеринок.

Вечер идёт своим чередом. Нам весело, никто не грустит. Мы сидим в гостиной и вспоминаем, как познакомились. Вспоминаем разные моменты с наших общих встреч, концерт Грэма, футбольные матчи, вечеринки, на которых нам удалось побывать.

Люк не стесняется упомянуть первую встречу с Кейт и все смеются до колик в животе, даже Брук. Но это единственный раз, когда звучит её имя. Никто из нас больше никогда не хочет вспоминать всё, что с ней связано. Слишком много дерьма досталось от неё и Брук, и Люку, и Хиро.

Конечно, обсуждаем шумиху вокруг нашей с Хиро пары. Инстаграм просто взорвался. Донна тоже постаралась. Наши фотки вовсю мелькают в интернете: вот мы в машине, вот в ресторане за ужином, вот Хиро обнимает меня на улице.

Я счастлива среди этих людей, дома у меня и парочки друзей не найдётся. Все, кто находится сейчас здесь, стали для меня очень близкими и родными людьми. Они стали мне ещё одной семьей. И за это мне снова нужно благодарить Хиро. Он не просто подарил мне любовь, он словно открыл мою душу. Мне больше не хочется сторониться людей, мне хочется жить открыто. Жить здесь и сейчас, брать от каждого прожитого дня всё, что он мне может дать, ведь этот день больше никогда не повторится. Артём был прав, мне пора расправить крылья. Те самые крылья, что подарил мне любимый.

Сидя на коленях Хиро, я не сдерживаю порыва и обнимаю его за шею. Прижимаюсь носом к его щетинистой щеке, сегодня он не побрился, трусь об неё. Хиро чувствует моё настроение, он заглядывает мне в глаза, молча спрашивая «Что с тобой?». «Я очень тебя люблю», — отвечаю одними губами. Его глаза улыбаются, а руки сильнее прижимают меня к себе.

Я прошу Грэма спеть, и он не отказывается. Он поёт нашу с Хиро песню. Потом он исполняет ещё несколько, в том числе одну новую, которую посвящает Натали. Она так на него смотрит, а он на неё, что мы с Люком не удерживаемся и переглядываемся, а Хиро улыбается мне в шею. Мы трое понимаем: «Наш скромняга Грэм влюбился». У Грэма появилась новая муза, и я счастлива за него.

Уже к полуночи ребята расходятся. Я прощаюсь с каждым из них.

— Синди, ты будешь самой лучшей мамой. Этому малышу очень повезло, — я обнимаю её, потому что Синди беспрестанно плачет, наглаживая уже появившийся животик.

— Джек, не представляю, как выживу без твоего капучино, — вздыхаю я.

— Возвращайся быстрее и весь капучино твой и бесплатно, — он похлопывает меня по спине.

— Может, я тогда вообще никуда не поеду? — игриво прищуриваюсь в задумчивости.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Эй, я, значит, отдаю ей всего себя, а Джек лишь предложил чашку кофе, и она поплыла, — шутливо язвит Хиро.

— Самый лучший в мире кофе! И любимый капучино Лары. К тому же бесплатный, — замечает Джек, похлопывая Хиро по спине. — Учись, парень.

И все смеются. Джек и Синди уходят первыми.

— Грэм, спасибо тебе за песню и вообще помнишь, что я тебе говорила? Не позволяй никому дать повод сомневаться в себе. — Перевожу взгляд на Натали: — А ты, Натали, не давай ему забыть насколько он талантливый. — Она скромно кивает, слегка порозовев от смущения.

— Это тебе. Здесь всё, что есть, как я и обещал, — Грэм протягивает флэшку и обнимает меня на прощание. — Спасибо, — шепчет он мне на ухо.

Грэм берет руку Натали, и они исчезают за дверью.

— Саймон, надеюсь, когда я вернусь, твои вечеринки будут по-прежнему самыми крутыми! — Он смеётся, показывая свои белые зубы, так сильно контрастирующие с его чёрной кожей.

— Ты приглашена на каждую из них, — обнимает он меня, кружит в танцевальном движении и передаёт в объятия Пита.

— Пит, а ты бы уже определился. Может, хватит заглядывать под каждую, проходящую мимо юбку?! — я обнимаю его.

— Не могу обещать, — смеётся он, целует меня в щёку и добавляет: — Придётся искать, пока не найду такую же, как ты. Ну, или подожду, пока ты не освободишься, — он подмигивает Хиро.

— Таких больше нет. Можешь не искать. — Хиро вытаскивает меня из его рук, а я закатываю глаза. — И вообще убери свои развратные лапы от моей девочки.

Наступает черёд Гарри. Почему-то с ним мне попрощаться сложнее всего. Я подхожу к нему. Лицо, как всегда непроницаемо. Он не сводит с меня своих карих глаз, взгляд которых проникает в самую душу. Что бы он ни хотел спросить, ответ он и так уже знает, а точнее видит его. Ребята смущённо отворачиваются. Даже Хиро. Они как будто чувствуют, что между нами какое-то особенное молчание.

— Я совру тебе, если скажу, что тебя никогда больше не обманут, — тихо говорю я и рукой дотрагиваюсь до его плеча. — Но от меня ты не услышишь ни слова лжи. Помнишь? Я всегда говорю правду. И если ты захочешь поговорить, моё предложение в силе.

Гарри берёт мою руку и сжимает её. Чуть прищурившись, спрашивает:

— Обещаешь, что через год, ты будешь стоять здесь и играть со мной в гляделки, как сейчас? — Я хмыкаю от его такого ироничного вопроса. Он подловил меня, и он это понимает. Я вижу, как блеснули его глаза. Он знает, что я не могу это обещать. Год это большой срок, вдруг всё пойдёт не по плану.

— Обещаю, что однажды мы снова сыграем в гляделки, — подумав немного, отвечаю я с такой же серьёзностью, с какой и был задан вопрос.

— Будем считать, что я тебе поверил… Пока поверил, — лёгкая улыбка появляется на его губах. Но, не сдержавшись, она всё-таки расплывается в самую широкую, какую я ещё никогда не видела на его лице. И я отвечаю ему такой же. Он встряхивает своей светлой чёлкой, будто сгоняя непрошеную радость с лица, притягивает меня к себе и крепко обнимает. Я чувствую его дыхание на моей щеке и лёгкое прикосновение губ. Оно настолько невесомое, даже кажется, что это всего лишь мираж.

Ребята уходят. Хиро обнимает меня, а я утыкаюсь ему в грудь и стараюсь сдержать рвущиеся наружу слезы. Как трудно отпустить их всех, пусть даже на время.

— Гарри у нас очень необычный, — говорит Люк. — Даже странный.

— Он осторожный, — поправляю я его и иду помочь Брук убрать со стола.

Нам не удалось перекинуться с ней и парой слов наедине за весь вечер, и сейчас я использую эту возможность. Я говорю, как рада за них с Люком. Но обещаю надрать ей задницу, если она ещё раз его обидит. Мы смеёмся и обнимаемся. Словом Люку я говорю ровным счётом то же самое.

Уже у двери Люк обещает отвезти нас завтра в аэропорт. Мы не отказываемся, чтобы поскорее их выпроводить. У нас остаётся одна ночь, и мы не хотим терять ни минуты драгоценного времени.