Возвышение Криспа - Гарри Тертлдав

– Мы не забыли, как вы насмехались над Скомбром из-за того, что он евнух.

– Я только отвечал на его насмешки – ведь он издевался над тем, что я конюх, – парировал Крисп.

– Отчасти вы правы, – рассудительно заметил Барсим, – хотя теперь вы, должно быть, поняли, что перестать быть конюхом гораздо легче, чем евнухом. – Не найдя достойного ответа, Крисп только кивнул. Барсим вывел его из неловкого положения, продолжив как бы про себя:

– Что ж, поживем – увидим.

Они вошли в вишневый сад, с которого зима содрала все покровы, оголив черные ветви наподобие скелета.

Посреди сада, у входа в небольшое изящное здание, стоял отряд вооруженных халогаев. Некоторых Крисп узнал – они охраняли Анфимовы пирушки. Правда, тогда почти все халогаи были под мухой. Теперь же они выглядели трезвыми и надежными. В тонкостях солдатской службы Крисп не разбирался, но разница казалась знаменательной.

– Любой, кто потеряет бдительность на посту у резиденции его величества, немедленно лишается всех наград и отправляется обратно в Халогаланд без выплаты жалования, – словно прочитав Крисповы мысли, заметил Барсим.

– Хорошее правило. – «Странно, – подумал Крисп, – почему император не всегда ему следует? Потому, наверное, что Анфим, когда ему весело, хочет, чтобы все вокруг тоже наслаждались жизнью».

Халогаи кивнули Барсиму и с любопытством оглядели Криспа, поднявшегося за евнухом по лестнице. Один из стражников что-то сказал на родном языке. Остальные заржали. Крисп не сомневался, что в его адрес еще посыплется немало смачных шуток. Он вздохнул. Какие бы блага ни сулило новое назначение, занимать должность евнуха – дело хлопотное.

Глазам пришлось немного попривыкнуть к полумраку, царившему в императорской резиденции. Крисп не сразу заметил, что свет исходит не от факелов, как обычно, но в основном из окон. В потолке тоже виднелись панели из алебастра, истонченного почти до полной прозрачности.

Бледный, ясный свет, проникающий сквозь панели, освещал разнообразные сокровища, выставленные вдоль обеих стен центрального коридора. Барсим мимоходом давал Криспу пояснения.

– Это боевой шлем макуранского Царя царей, захваченный несколько столетий назад после нашей блистательной победы под Машизом… А этот кубок архиепископы пускали по кругу в знак ритуального отречения от Скотоса на Великом синоде, вскоре после постройки Собора… А вот портрет императора Ставракия, прозываемого Победителем…

Портрет приковал к себе внимание Криспа. Ставракий был в алых сапогах, императорской короне и позолоченной кольчуге, но на императора, по мнению Криспа, совсем не походил. Походил он скорее на капрала, готового задать своим солдатам взбучку за небрежный строй.

– Пойдемте! – сказал Барсим, когда Крисп остановился, изучая это грубое лицо. Он пошел за евнухом по коридору, думая о том, что Анфим тоже не похож на императора. И улыбнулся про себя. Может, он просто не знает, как должен выглядеть император?

Один из евнухов, заслышав шаги Барсима и Криспа, высунул в дверь голову.

– Ты его привел? – спросил он. – Очень хорошо! Император будет рад его видеть. – Если сам евнух тоже был рад видеть Криспа, то весьма искусно это скрывал.

Голова вновь нырнула за дверь. Крисп услышал голос евнуха, слишком тихий, чтобы разобрать слова, а потом – голос Анфима, гораздо громче:

– В чем дело, Тировизий? Он здесь? Так приведи его!

Барсим тоже услышал и подтолкнул Криспа вперед. Анфим сидел за низеньким столиком, поедая пирожные. Крисп, как положено, растянулся плашмя.

– Ваше императорское величество! – пробормотал он.

– Вставай, вставай! – нетерпеливо перебил его император. – Нечего здесь кланяться да расшаркиваться! Ты теперь один из моих домочадцев. Ты же не кланялся и не плюхался оземь, когда жил в доме у своих родителей, правда?

– Правда, ваше величество, – ответил Крисп. Слышал бы отец, как его дом сравнивают с императорским! Скорее всего, Фостий помер бы со смеху. Это сравнение лишний раз доказывало, что Анфим практически не осознает, насколько его жизнь отличается от жизни простых смертных.

– Как думаешь, Крисп, тебе понадобится какая-то помощь на первых порах? – спросил император.

– Я прошу только об одном: не забывайте, что я больше привык управляться с лошадьми, чем с людьми, ваше величество, – ответил Крисп. Анфим уставился на него, потом рассмеялся. – Я уверен, – добавил Крисп, – что остальные ваши слуги помогут мне научиться всему необходимому как можно быстрее.

Анфим глянул в сторону Барсима.

– Конечно, ваше величество, – бесстрастно ответил Барсим.

– Хорошо. Стало быть, вопрос решен, – сказал Анфим. Криспу хотелось на это надеяться. – Отведи Криспа в его комнату, Барсим, – продолжал император. – сегодня-завтра пускай устраивается на своем месте. Полагаю, за мной и Дарой найдется кому поухаживать до послезавтра?

– Мы справимся, ваше величество, – заверил его Барсим. – А теперь, если позволите… Сюда, Крисп. – Ведя Криспа по коридору, евнух объяснил:

– Спальня вестиария расположена рядом со спальней Автократора, чтобы хозяину было удобнее вызвать вас в любое время дня и ночи. – Барсим открыл дверь. – Вы будете жить здесь.

Крисп ахнул. Такого изобилия золота и дорогих шелков он в жизни еще не видал. Петроний, естественно, был богаче Скомбра, но никогда своим богатством не кичился. А перина на кровати, стоящей посреди комнаты, казалась такой толстой, что в ней можно было утонуть.

– Надеюсь, вы понимаете, – сказал Барсим, увидав выражение Криспова лица, – что Скомбр, не имея надежды на наследника, не считал нужным ограничивать себя в удобствах. Эта слабость присуща многим евнухам.

– Понимаю, – ответил Крисп, по-прежнему подавленный пышностью обстановки. Над необъятной периной висел серебряный колокольчик, подвешенный на красном шнурке, уходившем в потолок. – А это зачем? – спросил Крисп, показав на колокольчик.

– Шнурок идет в императорскую спальню. Когда зазвенит колокольчик, вы должны явиться на вызов.

– Ясно. – Крисп замялся было, но все же сказал, протянув евнуху руку:

– Спасибо, Барсим. Вы мне здорово помогли.

Пожатие евнуха оказалось на удивление сильным, несмотря на мягкую кисть.

– Далеко не все мы обожали Скомбра, – заметил евнух. – Если вы не будете нас презирать, мы сумеем сработаться.

– Надеюсь.

Крисп сказал это вовсе не вежливости ради; как и в конюшне Петрония, он понимал, что не справится, если люди, которыми он должен руководить, будут настроены против него. К тому же евнухи, в отличие от прямодушных конюхов, славились своим коварством; он не был уверен, что сумеет противостоять их козням. Но если повезет, ему и не придется этого делать.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});