Приватир - Василий Сахаров

— Что у нас с артиллерией? — опуская бинокль, спрашиваю я казака.

Тот как обычно сутулится, оглядывается на наши задымленные позиции и отвечает:

— Две гаубицы и четыре миномета.

— А остальные стволы?

— Одна гаубица уничтожена прямым попаданием ракеты, и еще одну из капонира вытащить не можем. С минометами все гораздо хуже, было двенадцать стволов: четыре отдали в охрану группы Тимошина, три ствола завалило обломками, и на одном разбился прицел.

— Начинай обстрел десанта.

Оставшиеся орудия и минометы открыли огонь по мотоботам. Головное плавсредство подкинуло в воздух, обломки судна и тела солдат раскидало по воде, и не успели еще морские воды упасть вниз, как новый залп, и уничтожен еще один мотобот. Вражеские десантники засуетились, катера как мелкие рыбешки, которых вспугнул хищник, порскнули в разные стороны, строй мотоботов рассыпался, но курса они не изменили и упрямо продолжали свое движение к берегу.

Залп! Залп! Залп! Орудийные и минометные выстрелы следуют один за другим. Артиллеристы стараются показать все, на что только способны, и к тому времени, когда через девять минут мотоботы начали вылезать на берег и высаживать пехоту, вражеский десант потерял полтора десятка плавсредств и больше четырех сотен наемников.

Гаубицы прекращают стрельбу, их придется бросить в любом случае, а мотоботы вошли в их мертвую зону и теперь они бесполезны. Орудийные расчеты вооружаются автоматами и направляются в окопы, а радиоминеры начинают готовить подрыв отслуживших свою службу стволов. Тем временем минометы продолжают работать и накрывают место вражеской высадки. Потери наемников огромны, мины выкашивают целые подразделения, но их мало, и сдержать десант они не могут. Сквозь цепочки взрывов, наемники бегут в гору, проскакивают через пляж, входят на территорию до основания уничтоженного городка Поццалло, и вскоре начинается перестрелка.

— Держаться! Не отступать! — выкрикнул я засевшим в крепости воинам и командирам групп, которые держали позицию на базе и по опушке леса за ней.

Сквозь пыль и дымовую гарь, я разглядел первого вражеского бойца, невысокого и смуглолицего паренька лет восемнадцати. Он припал к горному камню, вывороченному взрывами из своей родной среды, от него перекатился в глубокую воронку, занял позицию для стрельбы и вскинул автоматическую винтовку. Мой «абакан» прижался к плечу, взгляд выхватывает цель, а палец жмет на спусковой крючок. Короткая очередь, и моя первая личная победа в этом бою.

Враги наступают грамотно, пользуются сложным рельефом и развалинами, а тут еще и дым, который прикрывает их, но мы практически местные жители и округу знаем лучше. Где-то стоят растяжки, которые не снесло во время обстрела с кораблей, где-то фугасы, которые подрывают наши минеры, а на основных направлениях у нас пулеметы в дотах. Патронов мы не жалеем, и после короткой и жаркой схватки, противник отходит обратно к береговой кромке и портовым сооружениям. Наемников гораздо больше, чем нас, они могли бы попробовать задавить отряд людской массой, но вражеские солдаты останавливаются, и начинают закрепляться.

Я понимаю, что происходит и выкрикиваю:

— Всем отход! Готовится артналет!

Бойцы откатываются к своим укрытиям, и окопам за пределами базы. Все делается быстро, четко и очень вовремя. Снова на нас падают тяжелые корабельные снаряды, но враги ограничились всего десятиминутным налетом, мы возвращаемся на оборонительные позиции и отбиваем очередную яростную атаку наемной пехоты. В этот раз сделать это оказалось трудней, к противнику постоянным ручейком подходят подкрепления, а нам помощи ждать не приходится.

Смеркается. Время к вечеру. Пора в лес. Откатившись от бруствера, даю команду на отход. Две группы в прикрытии, а остальные, забрав своих раненых и взвалив на плечи рюкзаки с боезапасом, уходят вглубь лесной чащи. Позади нас взрываются гаубицы и минометы, подлетает в воздух подземный каземат с орудийными снарядами, и подгоняемые мерзким запахом горящих человеческих тел, которые несет на нас свежий вечерний бриз, остатки отряда, девяносто семь человек, включая шестнадцать тяжелораненых, отступают в сторону городка Росалини. Мы должны обойти Рагузу в стороне, увести погоню за собой, подальше от группы Тимошина, и мы это сделаем.

Рядом со мной два бойца несут Лиду, которая уже очнулась и постоянно порывается встать, но она еще слаба и попытки ее безуспешны. Санинструктор, уставший уговаривать ее, оглядывается на меня, глаза его просят поддержки, и я, ее оказываю. Оглядываюсь на подругу и строго говорю:

— Лида, не напрягайся. Это приказ. Еще раз попробуешь самостоятельно двигаться, сдам тебя в ближайшем племенном стойбище, а они тебя к Тимошину отправят. Ты этого хочешь?

— Нет, я с тобой! — еле слышно вскрикивает женщина.

— Раз так, то выполняй распоряжения медика. Я ясно выразился?

— Да.

Дикими тропами мы движемся по сумрачному лесу. Стрельба позади нас стихает, группы прикрытия оторвались от наемников, и идут за нами вслед. Тяжелое сопение воинов, стоны раненых, сырой запах свежей крови и под ногами сухая каменистая почва.

Не все получилось так, как бы мне того хотелось, но свою задачу отряд продолжает выполнять хорошо. К нам прикована целая армада кораблей, вертолеты и не менее полка наемной пехоты. Это приносит облегчение нашей стране и заставляет Альянс тратить свои ресурсы и силы, а значит, все делается верно.

Вперед братья! Марш, марш, воины! Быстрей из этих мест. Знаю, что тяжело, но завтра будет новая схватка, и верю, что победа вновь будет за нами. Другой вопрос, какой ценой мы ее получим, и сколько еще бойцов ляжет в землю, но горевать о павших воинах и вспоминать о них, будем потом, а сейчас, эти мысли лишние и необходимо думать только о деле. Вперед!

Глава 24

Остров Сицилия. Риголизия. 24.12.2064

— Мечник, — ко мне подошел Колыч, — мы пленного притянули.

— Опять рядового? — спросил я у него.

— Обижаешь, фирма веников не вяжет, — усмехнулся сержант, и в отблесках пламени его веселая ухмылка напомнила оскал зверя. — Ты сказал, что нужен офицер, и мы его добыли.

— Что за чин?

— Майор наемной пехоты из подкрепления, которое к противнику днем подошло.

— Получается, что комбат или кто-то из штабных?

— Он самый.

— Давай его сюда.

Колыч ушел, а я подкинул в костер пару толстых сучьев и огляделся. Большая горная пещера, которая имеет два ведущих вниз широких тоннеля и один выход наружу. Судя по наскальным рисункам, когда-то она служила домом для первобытных людей, затем убежищем для рабов, христиан, повстанцев и диверсантов Второй Мировой Войны. Теперь в этом месте расположились мы. Люди греются у костров, ужинают, а некоторые уже спят. Завтра мы продолжим свой марш на север, а пока отдых.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});