Стрелок - Михаил Михеев

Но прежде, чем минировать вагоны, следовало привести в порядок оружие, и Александр потратил не меньше пяти минут на то, чтобы размотать мешковину, в которую были завернуты и пулемет, и винтовка. Не просто так, естественно, завернуты, а чтобы грязь не попала в их нежные механизмы. Мосинка-то загрязнение, может, еще и выдержала, но она вместе с автоматом и гранатометом осталась там же, где лошади, а вот немецкий пулемет – оружие куда более чувствительное, поэтому стоило подстраховаться. Внимательно, насколько позволяло скудное освещение, осмотрев оружие и оставшись доволен, Александр перешел ко второму этапу.

Немцы здесь и сейчас встречались или в виде патрулей, или… или часовые на вышках. Четыре вышки, на всех четырех пулеметчики. Дежурят по одному. Странно, вроде бы обслуживанием пулемета должны заниматься двое. Впрочем, неважно. Куда хуже, что у пулеметчиков еще и прожектора, но если не лопухнуться, то с этой напастью справиться можно. Еще возле станции четыре зенитных орудия – знаменитые немецкие "восемь-восемь" или, как их вроде бы еще называют, "ахт-ахт". Или не их? Да какая, к дьяволу, разница. Еще были часовые у складов, но их как раз немного. Остальные размещаются в городке, благо он рядом. Ну и ладненько.

Осторожно, крадучись и стараясь постоянно оставаться в тени, добравшись до цистерн, Александр заложил мины. Вот и все, это оказалось даже проще, чем он думал. Теперь, в принципе, можно было начинать серьезные игры для взрослых мужчин. Осознание этого едва не погубило все дело – расслабился диверсант и пропустил патруль, обнаружив его, когда между ними оставалось три шага, не больше. Впрочем, вышедшие из-за угла немцы тоже были расслабившимися, и впали в секундный ступор. Это, в принципе, и решило дело.

Стремительным, текучим движением Александр выхватил ножи. Он всегда носил два ножа, и ножевой бой, соответственно, ставил под обе руки. Инструкторы считали это блажью, но коммерсант платил живые деньги и не интересовался их мнением, поэтому его учили, и учили на совесть. Почему он хотел научиться работать сразу двумя руками? Да потому что, во-первых, не хотелось оказаться беззащитным, если не повезет и его ранят в правую руку, а во-вторых, он искренне не понимал, почему люди работают одной рукой, если их две. Ну не понимал – и все тут. Ведь стрелял-то с обеих рук, из двух стволов одновременно, значит, и ножами можно так же. Сейчас это пригодилось и, хотя Александр как был, так и остался в этом деле нахватавшимся верхушек любителем, но все же за его спиной была школа, которой патрульные не имели в принципе.

Немцы еще только начали реагировать, в их глазах возникла искорка понимания, рты начали открываться для крика, а руки потянулись к винтовкам, когда Александр прыгнул вперед. Сейчас время, казалось, остановилось, и фигуры немцев застыли, словно мухи в янтаре, хотя, наверное, это было лишь следствием хлынувшего в кровь потока адреналина. Удар! Левая рука идет в горла, колющим ударом, вторая – тоже в горло, но широким, маховым движением, чуть наискось. Это вроде бы считается менее эффективным, инструкторы, быть может, плевались бы на такой удар, но сейчас ничего не меняло, потому что оба фрица не успели ни убежать, ни защититься. Один, булькнув, осел, выпустив из горла ярко-алый фонтанчик крови, у второго голова аж назад откинулась – рубящий удар достал аж до позвоночника. Все, кончено.

Без малейшей брезгливости, пачкаясь в чужой крови, Александр подхватил оседающие тела, не дав им с размаху упасть на рельсы и загреметь по ним касками, винтовками, противогазами и прочей хренью, которую дисциплинированные солдаты вермахта так любят таскать с собой. Аккуратно опустив их на землю, он быстро оглянулся, убедился, что все тихо и вытер ножи об одежду убитых, после чего спокойно убрал их в ножны. Пора было прекращать детские игрушки – начиналось самое серьезное.

Глушитель… Они в местную картинку не вписываются, не было здесь подобных игрушек, но Александр протащил один контрабандой. Полковник наверняка знал, что его подчиненные тащат что-нибудь левое, но предпочитал закрывать на подобные мелочи глаза… Вот и пригодился. ТТ с насадкой на ствол выглядел устрашающе, хотя, конечно, баланс оружия изменялся, да и точность выстрела падала. Плевать, он все равно не промахнется. Осталось выбрать позицию, с которой можно работать по всем точкам. Крыша станции подходит идеально… Черт! Тут еще один пост, как он его пропустил… Хорошо еще, что пожарная лестница, по которой он забирался, надежно скрыта темнотой, и он успел спрятать голову сразу же… Ну что же, начнем, помолясь.

В ночной тишине выстрелы казались оглушительными, хотя на самом деле это были почти неслышные хлопки. Четыре выстрела – четыре трупа. Александр броском оказался на крыше, ухитрившись не лязгнуть навьюченным оружием. А это, кстати, был подвиг, достойный Геракла – все это железо ощутимо давило на спину и мешало. Ну да ладно, зато трофеи впечатляли, три винтовки – ерунда, но вот еще один пулемет как раз в тему. Особенно учитывая, что в своем одна лента, а здесь, помимо уже заправленной, имеется сразу две запасных. Все, теперь можно и повоевать.

Александр оглянулся – нет, все нормально, никто пока тревогу не поднимает. Даже если и услышали хлопки, с выстрелами их никак не ассоциировали и, соответственно, не задергались. Зато он теперь занимает господствующую высоту, с которой может обстреливать практически любую точку станции и половину города. А вот его хрен достанут, разве что с вышек, но это решаемо.

Еще четыре хлопка… Вот и пусть теперь гадают, как это диверсант ухитрился положить четверых из пистолета точно в головы. Если будет, кому гадать, естественно. Пора начинать? Или еще нет?

Поглядев на часы, стрелки которых слабо, почти незаметно фосфоресцировали, Александр еле удержался от того, чтобы присвистнуть. Он-то думал о том, как бы успеть до того, как напарник выйдет на позицию… Успел – еще пол часа ждать осталось. Что-то он в ударном темпе всех тут отстрелил. Да уж, будь у него ноктовизор, можно было бы заняться отстреливанием патрулей, так, на всякий случай, но тут уж ничего не поделаешь, придется сидеть тихо и не высовываться. Конечно, Павел, скорее всего, уже готов к атаке, ему-то преодолевать куда меньше преград, но лучше не рисковать – мало ли. Назначили время – вот по часам и начнут, незачем ставить под удар операцию из-за торопливости.

Ночь была теплой, но Александр внезапно почувствовал сильнейший озноб. Все правильно, мокрая одежда, плюс адреналин потихоньку ушел из крови. Он быстро осмотрел трупы немцев. Увы, все были одеты по-летнему, пришлось довольствоваться кителем. Выбрав здоровенного немца, одежда которого не была заляпана кровью, Александр в темпе раздел его, натянул ощутимо попахивающую потом и немного великоватую одежду поверх своей. Интересно, нет ли у него вшей, мелькнула в голове запоздалая мысль, но обдумывать ее было уже поздно. А вот с чем повезло, так это с запасливостью фрица – в трофейной фляге обнаружился мерзейший на вкус шнапс. Ну и плевать, двадцать граммов для сугреву еще никому не мешали, равно как и кусок хлеба на закуску. Говорят, опытные солдаты перед боем предпочитали не есть, чтобы в случае ранения в живот было больше шансов выжить. Так это или нет, Александр не знал, да и плевать ему сейчас на это было, если честно. Только когда он пробирался к станции, до него по-настоящему дошло, что шансов остаться в живых у него минимум. Ради чего он сюда полез? Это для киллера так и осталось загадкой, но отступать было уже поздно.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});