Клуб холостяков - Даниэла Стил

Чарли напрягся – он не любил это вспоминать, и Кэрол попробовала перевести разговор на другую тему. У отца был дар омрачать всем веселье, такой уж характер. Она представила Чарли матери, та, не нарушая своего каменного безмолвия, пожала ему руку, кивнула и отвернулась. Представление состоялось. Кэрол с Чарли поспешили за свой стол, а потом еще несколько раз танцевали.

– Что ж, знакомство сердечным не назовешь, – проговорил Чарли, и Кэрол, преодолевая огорчение, улыбнулась. Это было так типично для ее родителей и никак не связано с Чарли.

– Считай, это еще был теплый прием. Мне кажется, мать меня ни разу в жизнь не поцеловала и не приласкала. Войдет в детскую с таким видом, словно смотрит на зверей в зоопарке и опасается, как бы кто не бросился. И тут же назад. Больше пяти минут кряду я ее никогда не видела. Вот если у меня будут дети, я буду валяться с ними на полу, кататься на велосипедах, лепить куличики, обниматься и целовать, пока не запросят пощады.

– У меня мама была такая. – Маленький Чарли без конца слышал заверения в любви – и от мамы, и от сестры. Отец до самой смерти был для него наставником и другом, примером для подражания. Ему было что терять. По сути дела, рухнула вся его жизнь. Отец запомнился ему как счастливый, добродушный человек, внешне похожий на Кларка Гейбла. И еще он обожал яхты. Свою первую яхту Чарли купил в память об отце. И всегда выбирал яхты, следуя отцовским пристрастиям. Странно, но этот шлейф воспоминаний тянется за ним всю жизнь. Об этом он сказал Кэрол.

– Мне кажется, мы так до конца дней и будем стараться угодить своим родителям, – заметила она.

Вечер был чудесный, дебютантки очаровательны, и время пролетело незаметно. Сначала девушки, держа в руках по букетику цветов, как и положено, танцевали с отцами. Все они были в прелестных белых платьях, что придавало мероприятию некоторое сходство со свадебной церемонией. Когда-то такой бал и служил прологом к свадьбе: девушек выводили в свет, чтобы их увидели потенциальные женихи. Теперь все изменилось, богатые наследницы просто развлекались, а в конце вечера переодевались в мини-юбки и отправлялись с приятелями на дискотеку.

– В принципе, – призналась Кэрол, – я все это осуждаю. И все, что за этим стоит. Но если приглядеться, это такая безделица! Причем совершенно безобидная. Несовременная, но молодежи нравится. Тогда почему бы и нет? – Чарли был рад, что Кэрол нашла в происходящем позитивную сторону, и продолжал любоваться ею, пока они ехали назад в арендованном по такому случаю лимузине. Вечер прошел замечательно, оба получили удовольствие. – Спасибо, что пригласил меня с собой. Она улыбнулась, а он нагнулся и поцеловал ее. Красивее женщины он в жизни не встречал. Его распирало от гордости, что он сидит рядом с Кэрол, хотя ее родители и поубавили восторженности в нем. Чарли не мог себе представить, как можно жить с такими людьми под одной крышей. И не просто жить, а расти и взрослеть. Тем удивительнее, что Кэрол стала нормальным человеком, и тем радостнее, что она не такая, как они. Они уже подъезжали к ее дому, Кэрол улыбалась. – Так хочется встретить вместе Рождество, обожаю праздники! Я решила завтра купить елку, и мы нарядим ее вместе, хорошо?

Чарли словно хлестнули по лицу. Повисла неловкая пауза. Он понимал, что должен что-то сказать, иначе окажется лжецом. Он должен сказать ей правду, ведь от нее он ждет того же.

– Меня не будет. Мне жаль…

– Завтра? – Она явно огорчилась.

– Нет. На Рождество, – осторожно проговорил он. – Я ненавижу праздники и все, что с ними связано, я не отмечаю Рождество. Для меня это слишком тяжело. Я каждый год провожу его на яхте. Меня не будет три недели, я уеду.

Кэрол опустила голову, воцарилось молчание.

– Когда же ты уезжаешь? – спросила она с таким видом, будто в одночасье рухнула вся ее жизнь. Чарли стало не по себе, он вовсе не хотел ее так огорчить. Но на некоторые жертвы он не готов был идти ни ради кого.

– На следующей неделе.

– Перед самым Рождеством?

– Мы с Адамом отправляемся в Сент-Бартс. Это традиция. Мы это делаем каждый год. – Как будто это что-то объясняло! В глазах Кэрол это было слабое оправдание.

– Он что же, на праздники от детей уезжает? – укоризненно спросила Кэрол. Ей это казалось невероятным.

– Нет, он встречает Рождество с ними, а на другой день прилетает ко мне. Я его там встречу.

– Почему тогда тебе не поехать вместе с ним? А праздник мы бы провели вместе. – Она считала это разумным компромиссом, но Чарли лишь покачал головой.

– Не могу. Я должен уехать отсюда, пока не началось праздничное сумасшествие. Рождество существует для тех, у кого семья, дети. У меня ни того ни другого нет.

– У тебя есть я, – проговорила Кэрол. Отчасти она понимала, что не пришло еще время требовать от Чарли такой жертвы, но между ними были серьезные отношения, они признались друг другу в любви, а Рождество для нее значило очень многое. Но так и должно быть! А вот Чарли, похоже, думал иначе. Или, наоборот, для него оно значит слишком многое.

– Когда вернусь, мы обязательно что-нибудь устроим, – сказал он ей в утешение.

– Потом не получится. Я не рассчитывала ни на что особенное. – Кэрол повернулась к нему. – Я только хотела быть с тобой. Мне все равно придется работать. И когда ты вернешься, я не смогу просто так взять и бросить ребят – по той лишь причине, что ты не можешь провести со мной Рождество.

– Но ты же понимаешь, я хочу просто удрать, удрать из города, от знакомых, от суеты, – оправдывался он с несчастным видом. – Я этот праздник не праздную. Он будто нарочно придуман, чтобы все чувствовали себя несчастными и покинутыми. Дети – и те никогда не получают то, что хотят. Взрослые спорят, дети дерутся. Мы рассказываем детям сказки про Санта-Клауса, потом он не оправдывает их ожиданий, а затем, когда нам кажется, что они уже выросли, мы говорим, что все это было неправдой. Мне это все отвратительно, и я не стану участвовать в этом представлении.

– Наверное, это закон: любовь всегда идет рядом с разочарованием. – Кэрол то ли спрашивала, то ли утверждала в упор.

– Я рассчитывал, что ты отнесешься с пониманием, – ответил он. Машина подъехала к ее дому.

– А я рассчитывала, что мы будем вместе. – Ее угнетала перспектива встретить Рождество в обществе родителей. Она думала, что проведет большую часть дня с детьми в центре, а потом они будут вместе – она и Чарли. Но, выходит, этому не бывать.

Чарли помог ей выйти из машины и проводил до двери. Своей новостью он испортил ей весь вечер и теперь боялся ее даже поцеловать. Кэрол больше ничего не сказала, но у Чарли было чувство, что теперь все между ними кончено. Этого он и боялся. Но в то же время твердо знал, что порядку, заведенному им когда-то, он не изменит. Это его жизнь, его правила.