Ричард Длинные Руки – эрцгерцог - Гай Орловский

— Когда нужен ответ? — спросил он с поклоном.

Я отмахнулся.

— Главное, чтоб до того, как начну раздавать Гандерсгейм. Я не хочу, чтобы вам достались остатки. Вы — моя надежда! Вы и должны получить лучшее. Я бы с удовольствием отдал вам весь Гандерсгейм, но только где наберете столько монахов?

Он аккуратно свернул карту, поклонился с достоинством, мы как бы из одного незримого монастыря, и отбыл.

Я хмуро посмотрел вслед. Если отец Филибер и подумал, что верховный лорд изволит шутить, он ошибается. Одних монастырей в самом деле было бы достаточно для развития экономики Гандерсгейма. И даже для его защиты, если не забывать о воинствующих монашеских орденах, какими были, например, братства госпитальеров, премонстранцев, крестоносцев, в том числе особо яростных крестоносцев Красной Звезды, и множество других военных орденов рыцарей-монахов.

Сами же монастыри в моем срединном, как муравейные кучи, усеивали всю землю, а монахи всех видов и уставов неустанно трудились, облагораживая мир. К примеру, все виноградники принадлежали монастырям, потому что ни у кого больше недостает терпения так тщательно ухаживать за капризной виноградной лозой.

Именно церковь возродила это дело, исчезнувшее после нашествия варваров и падения Рима, именно в монастырях провели новую селекцию и превратили виноделие в изысканное искусство.

Любезные моему сердцу цистерцианцы создали вина вужо, тар, бонмар, шабли, клюнийцы — бон- и вон-романе, каноники кафедрального собора в Отёне — алокс, поммар, вольнэ, мерсо и шассань; строгие бенедиктинцы конгрегации Сен-Ван — шампанское. Именно там монах Дон Периньон, проводивший основные работы по его купировке, поплатился глазом, когда одна из бутылок мощно выстрелила пробкой, но его труд еще как не пропал втуне…

Другие монахи создали шато-шалон Юрских гор, вина Божоле и Анжу, Они и Сентонжа, пессак из Борделе, гальяк, сен-пурсен, шатонёф-дю-пап…

Да, конечно, вина нужны церкви для совершения литургии, а как же, причащают ведь обязательно вином. Но до чего же много замечательных вин создали, только литургией не отмажешься!

Да и вообще… если вино для литургии, то зачем святой Патрик изобрел виски, почему все ликеры, водку, кальвадос, граппу, джин, шнапс, голдвассер и прочее-прочее — создали монахи? Почему самый крепкий из ликеров «Шартрез» создали монахи монастыря Шартрез?

Полог откинулся, появилась голова солдата.

— Ваша светлость, — доложил он. — К вам граф Ришар…

— Проси, — велел я.

Он исчез. А я успел додумать, что именно из церкви и монастырей пришли в употребление придуманные там слова, из которых я не всем доверяю: «выборы», «компромисс», «голос», «баллотировка», «обнародование», «сверка», «считка», «донос», «галерея», «прострация» и даже «толерантность» в значении «терпимость»…

Полог снова откинулся, вошел Ришар, бледный и осунувшийся, улыбнулся с некоторой неловкостью.

— Задал я вам хлопот?

Я поспешно указал на кресло.

— Садитесь, граф! Думаю, вы сильны духом, так как лечила церковь, но слабоваты телом…

Он медленно и с осторожностью сел, движения пока неторопливые, рана заживает, но сросшиеся мышцы все еще тянут, сковывают.

— Да и тело, тьфу-тьфу, уже в порядке…

— Как получилось? — спросил я недовольно. — Вы же полководец, стратег! Кто все время долбил мне в темя, аки черный ворон, что военачальник должен гордо и красиво смотреть издали с высокого холма? А самому ни-ни?

Он покачал головой.

— Я и не лез. Наши вломились в город, бои пошли по улицам, только тогда я и въехал через пролом. Там уже никого не было, кроме трупов. И когда уже совсем миновал стену, кто-то шарахнул в спину!.. От такого, сэр Ричард, уберечься трудно.

— Горожане, — сказал я люто. — Варвары до такой подлости не додумаются.

— Горожане, — согласился он. — Арбалет чересчур мощный, такие изготовить сложно и трудно даже в городе. Наши знатоки говорят, эти стрелы не для человека.

— Найдем арбалет, — пообещал я, — и арбалетчика!

— Арбалет нашли сразу, — сообщил он, — его там и бросили, откуда стреляли. А вот с арбалетчиком будет непросто. Возможно, он прикрывался незримостью. А нужные амулеты есть не у всех даже рыцарей. Да и кто в пылу боя всматривается?

— Это так, — согласился я со вздохом. — Ничего, придет время, выкорчуем все колдовство и магию!

— Ох, сэр Ричард…

— А что? — сказал я зло. — Все мерзости от нее, проклятой. Но, кажется, у меня сейчас проклевывается идея…

Он сказал встревоженно:

— Сэр Ричард! Подумайте о чем-то другом!

— О чем?

— О женщинах, к примеру…

Я удивился:

— С чего вдруг?

Он пожал плечами.

— Ну, не знаю… Я давно не юноша, но то и дело о них думаю. Знаете ли, даже старый конь молодую траву ищет!

Я кивнул.

— Да, понимаю. Но я хватил всей пастью слишком горькой травы, все нутро обжег. Пока что займусь какой-нибудь ерундой попроще.

— Делами государства?

Я подумал, покачал головой.

— Это потом. В Гандерсгейме осталась еще гильдия Великих Магов. Или сообщество. Хочу переговорить сразу со всеми. Это мои земли или маговы?

Глава 15

Отправив всех охраняющих шатер по разным придуманным делам, я скользнул в незримника и торопливо двинулся на цыпочках прочь из лагеря. Никто не заметил, то ли я так уж хорош в маскировке, то ли все с нужными амулетами уже в новом лагере, где устанавливают шатер и для меня.

Невзрачный птеродактиль выметнулся из оврага, моментально взвинтился по вертикали, чтоб никто не подстрелил, если вдруг окажется близко. Можно бы попытаться в крупного орла, надо же разнообразить, но орлов иногда стреляют ради перьев, а птеродактиль кому нужен, просто большая худая ящерица с растопыренными крыльями…

Воздух свистит в ушах и сминается послушно под ударами могучих крыльев с усиленными маховыми жилами. Ветер бьет в морду, но мои глаза прикрыты прозрачной пленкой, всматриваюсь, прицеливаюсь, и, когда появилась знакомая гора, я пошел прямо, не заморачиваясь кругами.

Небольшой выступ перед входом в пещеру, мои когтистые лапы едва скрипнули когтями по камню, как загораживающая вход каменная плита с грохотом поползла в сторону.

Сердце мое радостно трепыхнулось, в прошлый раз плита просто исчезала, на что, понятно, уходит энергии в тысячи раз больше.

Я сразу же пошел вперед, хотя и страшновато, Сьюманс знал о моем прибытии и сразу же открыл вход…

— Великий Сьюманс! — крикнул я. — Я так люблю припадать к вашему источнику мудрости, что где пообедал, туда и ужинать просто бегу!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});