Для тебя - Кристен Эшли

На вечеринке у Шерри и Шейлы Эйзенхауэр. На вечеринке, которую он хорошо помнил и в то же время не помнил совсем.

Она была такой же, как множество вечеринок, на которых он бывал во время учёбы в школе, в колледже и некоторое время после окончания колледжа, до того как Феб переросла их, а точнее порвала с ним.

Родители Шерри и Шейлы уехали. Девчонки купили пару упаковок пива и позвали друзей. Их друзья позвали своих друзей, а те — своих. Через несколько часов ситуация вышла из-под контроля. Пара человек принесли бочонки с пивом. Кто-то достал выпивку покрепче. Кто-то принёс травку. Подростки обжимались, спорили, смеялись, блевали, вырубались — чего только не случилось.

Колт помнил эту вечеринку, потому что на следующий день проснулся в одиночестве в кровати родителей Шейлы и Шерри. Он не помнил, как там оказался. Он был пьян сильнее, чем когда-либо до этого или после в своей жизни. Так пьян, что ничего не помнил. Он чувствовал себя ужасно. Это же не вечеринка школьников, и он был одним из немногих совершеннолетних здесь, а проснуться в кровати чьих-то родителей годится только для школьников.

Однако он помнил, что проснулся одетым. И ещё похмелье. Ужасное похмелье, тоже самое худшее за всю жизнь до этого случая или после.

А ещё он запомнил эту вечеринку, потому что на следующий день Феб, холодная как лёд, порвала с ним. Она не сказала почему, она просто сказала, что всё кончено. Ему было так плохо, что он рассердился, но не особенно. Она могла выйти из себя, хотя никогда не ссорилась с ним. Он знал, что сумеет её переубедить.

Однако ему не удалось, и скоро она пустилась во все тяжкие.

С внезапной ясность он вспомнил, что Эми Харрис была на той вечеринке, она отстранённо стояла у стены и разговаривала со своим другом, Колт не помнил его имени. Он помнил, что, увидев Эми, слегка удивился и улыбнулся ей, а она улыбнулась в ответ.

Он всегда ей улыбался, он помнил, и несмотря на свою застенчивость она всегда улыбалась в ответ. Но теперь он начал понимать, что после этой вечеринки, в те редкие случаи, когда они встречались, он улыбался, но она не улыбалась в ответ, а только торопилась уйти. Он никогда не задумывался об этом, учитывая её характер, но теперь он боялся, что знал, почему она изменилась.

Дело было в той ночи. Но насколько он помнил, он даже не разговаривал с ней.

И Денни Лоу тоже был на той вечеринке. А отец Денни Лоу работал аптекарем.

Он почувствовал, как Феб потянула его за руку и настойчиво окликнула:

— Колт!

Он сосредоточил взгляд на ней.

В его груди не было холода, а в животе тяжести. Замерзло всё его тело, и ему казалось, что он весит целую тонну и если попытается двинуть ногой, поставит её на землю, то земля содрогнется.

— Я не трахал Эми Харрис на той вечеринке, — тихо сказал он.

Феб наблюдала за ним. Рассеянно он отметил, что она больше не злилась, она испытывала что-то другое.

— Трахал, — тихо ответила она. — Я вас видела.

Господи. Нет.

Боже, пожалуйста, нет.

— Нет, — сказал он.

— Колт, я вас видела, ты лежал на ней, и вы целовались.

Он закрыл глаза и покачал головой, потом шагнул назад, вытянув свою руку из её.

Он стал вспоминать вечеринку.

Там легко было бы подсыпать кому-нибудь сильное снотворное. Много народа, много спиртного, травка, толпа и неразбериха. Он не сомневался, что оставлял где-нибудь свой напиток и позже вернулся за ним. Или отдавал свой стакан кому-нибудь, кто предлагал ему налить.

Наркота для изнасилования тогда не был распространена, но люди находили способы подмешивать снотворное на протяжении сотен лет, а то и дольше.

— Колт?

Он снова открыл глаза.

— Ты этого не видела, Феб.

— Видела, — прошептала она.

— Ты уверена?

— Колт, почему ты ведёшь себя...

— Ответь мне, — выдавил он.

Она кивнула:

— Я искала тебя, спрашивала у всех. Крейг Лансдон сказал мне...

Мышцы Колта так напряглись, что ему показалось, они сейчас лопнут.

— Крейг Ландсон?

Он увидел, как побледнело её лицо. Она вспомнила. Крейг Ландсон был лучшим другом Денни Лоу.

— Нет. — Она отшатнулась назад, вытянув руку в поисках опоры, но не найдя её, продолжала отступать назад, пока её ноги не наткнулись на диван. Тогда она остановилась.

Всё это время она не отрывала от него взгляд.

— Я не помню ничего о той ночи, — сказал ей Колт.

— Ты говорил это раньше, — прошептала она, её слова были полны понимания.

— Потому что это правда.

В её глазах заблестели слёзы, когда она прошептала:

— Они подсыпали тебе что-то.

— И Эми тоже.

Он увидел, что Феб заметно затрясло.

— Эми тоже, — кивнула она. — Эми тоже. О Боже мой. — Она подняла руки и запустила пальцы в волосы, приложив ладони ко лбу. — Эми. — Её глаза прикипели к нему. — Я думала, что это странно, даже тогда, думала... — Она замолчала. — Ты посмотрел как будто сквозь меня. Эми выглядела...

Она замолчала, вытащила пальцы из волос и побежала. Он рванул за ней и догнал её в коридоре, но она сопротивлялась, и ему пришлось прижать её к стене, чтобы остановить. Схватив её за запястья, он прижал её руки к стене по обе стороны от головы.

— Я спросила у Крейга, где ты! — выкрикнула она ему в лицо. — Он сказал, что видел тебя наверху и мне лучше пойти туда. Я никогда не забуду, он сказал мне: «Он наверху, Феб, я видел Колта наверху. Он выглядел нехорошо, тебе стоит его проверить». Он казался обеспокоенным. Вот мудак!

— Феб...

Она вырывалась из его хватки.

— Он отправил меня к тебе. Он и Денни. Эти грёбаные ублюдки! — Она перестала вырываться и уставилась на него. — Они разрушили мою жизнь. Разбили моё сердце. Разорвали меня на кусочки! — пронзительно закричала она. — И тебя! И Эми!

Эми.

Колт отпустил Феб и шагнул назад. Его плечи ударились о противоположную стену.

Эми родила ребёнка. Она родила ребёнка от него.

— Твою мать, — прошептал он.

— Что? — рявкнула Феб.

— Твою мать.

— Колт.

Он поднял голову и посмотрел на неё.

— Эми родила ребёнка, отдала его на усыновление.

Голова Феб дёрнулась назад с такой силой, что её волосы разметались по плечам, и он увидел, как вздрогнуло её тело.

— Что? — прошептала она, но он её не слышал, потому что именно в этот момент потерял контроль.

* * *

Я смотрела, как Колт рванулся в гостиную, прямиком к своей кобуре на обеденном столе.

Я бросилась за ним с криком:

— Колт!

— Позвони отцу, пускай придёт, запри за мной.

В отчаянии я встала между ним и дверью. Я увидела его лицо за секунду до того, как он пошёл в гостиную, а я уже видела это выражение на его лице раньше.