Наблюдатель - Дэвид Эллис

Когда Кэсси приходила домой, у него поднималось настроение. Она всегда здоровалась с ним и даже произносила несколько слов по-русски.

Но только не в тот день. Кэсси прошла мимо. Лео последовал за ней. Она стала подниматься по лестнице, а Гвендолин спускалась вниз. Лео остановился. Миссис Бентли страшно разозлилась, когда узнала, что он подслушал разговор Кэсси с Гвендолин.

— Что ты сказала моей матери?

— То, что ей и так давно известно.

— Ты ничего не знала о моем отце.

— Нет, Кэсси. Ты единственная, кто до сих пор не в курсе.

Кэсси крепче схватилась за перила, опустила голову, пытаясь справиться с гневом.

— Не пойми меня превратно, кузина, но на твоем месте я бы проверила, куда он ходит. С кем встречается. Возможно, с кем-то из твоих знакомых.

Кэсси посмотрела на Гвендолин и уже открыла рот, чтобы ответить, но Лео показалось, что она не может найти силы. Она повернулась и сбежала вниз по лестнице.

— Мне не терпится выслушать объяснения дяди Гарланда! — крикнула ей вслед Гвендолин. — Уверена, он сожалеет о том, что подписал брачный договор!

Лео отвлекся от воспоминаний. Рекламный ролик закончился. По новому кабельному каналу показывали новости. Он вскочил с кровати, когда увидел Пола Райли, выступающего перед репортерами у полицейского участка. Лео прибавил звук и затаил дыхание.

— Лео Козловски не убивал женщин, тела которых нашли в колледже Мэнсбери. Это сделал Терри Бургос.

Он закрыл глаза, вслушиваясь в слова Пола Райли.

— Полиция обратилась ко мне за помощью, и я постараюсь распутать это дело. Дайте мне пару дней. Обещаю во всем разобраться. Никакой ошибки не было. Терри Бургос на самом деле убил тех девушек.

Уголки губ Лео поползли вверх. Это была почти улыбка.

Макдермотт смотрел телевизор в кафетерии, куда пошел выпить кофе и немного взбодриться. Передавали прямой репортаж: Пол Райли стоял возле полицейского участка и делал заявление для прессы.

— Что за чушь? — нахмурилась Столетти. Она всегда недолюбливала Райли, а этот день выдался особенно неудачным. Столетти не могла еще держать удар так же хорошо, как ее старший напарник, и все же старалась справиться с выпавшими на их долю трудностями. — Бургос убил тех девушек? Полиции нужна помощь? «Дайте мне пару дней»? Ему известно то, о чем мы пока не знаем?

Макдермотт рассеянно кивнул, глядя, как по телевизору повторяют эффектные реплики Райли: «Полиция обратилась ко мне за помощью, и я постараюсь распутать это дело. Дайте мне пару дней».

Столетти вздохнула.

— Я ухожу, Майк. Нам здесь больше нечего делать. Меня сегодня и так все время прикладывали лицом об стол. С меня хватит.

«Обещаю во всем разобраться».

— Вы будете присутствовать на допросе Бентли? Он приедет через час.

Макдермотт пожал плечами.

«Никакой ошибки не было. Терри Бургос на самом деле убил тех девушек».

Столетти подошла к Макдермотту и указала на телевизор, на экране которого возникло рассерженное, взволнованное лицо Пола Райли.

— Вот черт. Я думаю, он пытается спустить пар. Сегодня у него тоже, мягко говоря, день не самый удачный. Но он выставляет себя круглым идиотом. — Она похлопала Макдермотта по руке и плечу.

— Возможно, — пробормотал Макдермотт. — Возможно, он ведет себя как идиот. Или просто решил «вести себя хорошо».

ЧАСТЬ ДЕВЯТАЯ

Пятница 25 июня 2005 года

Глава сорок восьмая

Я сидел в коридоре на верхнем этаже дома у лестницы и смотрел на панель сигнализации на стене. Она не была включена и даже не подсоединена к полицейскому пульту. И хотя сигнализация не работала, я установил ее у всех дверей и некоторых окон, откуда можно проникнуть в дом. Еще на первом этаже и на последнем пролете лестницы находились датчики, реагирующие на движение. Если кто-то попытается войти в дом, то на экране загорится цифра, соответствующая номеру входа. Никаких пронзительных сигналов или звонков в полицию не последует, но по крайней мере я буду оповещен.

Под первой зоной подразумевалась входная дверь. Под второй — раздвижная стеклянная дверь. Третьей зоной была дверь в подвал. Четвертой и пятой — окна на первом этаже.

Я закрыл глаза. В висках стучало, желудок сводило от спазмов, во всем теле чувствовалась страшная усталость. Но уже через секунду я открыл глаза и стряхнул оцепенение.

Я посмотрел на экран, где отражались зоны. Он по-прежнему был темным.

В пять минут второго Гарланд Бентли прибыл в сопровождении адвоката. Ему велели явиться ровно в час ночи, но он опоздал, и Макдермотт взял это на заметку. Возможно, сказалась небольшая погрешность часов, но Макдермотт все равно думал, что Бентли явится точно в срок. На нем был темно-синий костюм, выполненный по индивидуальному заказу. Полицейский не мог себе позволить такой даже за месячную зарплату. Макдермотту показалось, что Бентли специально выбрал костюм подороже.

Макдермотту предстояло играть роль стороннего наблюдателя после того, как его временно отстранили отдел. Коммандер, губернатор и суперинтендант полиции Эдгар Троттер собрались в кабинете лейтенанта полиции и приняли на редкость неудачное решение — Гарланда Бентли должен был допрашивать Эдгар Троттер вместе с одним из своих старших помощников.

Макдермотт вошел в центральную комнату для наблюдений с высоко поднятой головой — он не будет кланяться этим идиотам — и встал рядом с шефом полиции. Гарланд Бентли, находящийся в комнате для допросов номер один, расправил пальто и что-то прошептал на ухо адвокату. Лицо адвоката показалось Макдермотту знакомым. Это был крупный красивый чернокожий мужчина в ладно скроенном костюме-тройке серого цвета в полоску. Эти двое выглядели безукоризненно, вид у них был слишком уж решительный и безупречный для людей, которых посреди ночи вызвали на допрос. Это не могло быть совпадением. Они подготовились к представлению.

Когда Эдгар Троттер вошел в комнату в сопровождении лейтенанта, они уставились на него и тут же поднялись со своих мест.

— Гарланд, — произнес Троттер, затем кивнул адвокату Бентли: — Мейсон.

Мейсон… Ну конечно! До недавнего времени Мейсон Тремонт занимал пост федерального прокурора, и этот город также находился в его ведении. Неудивительно, что Бентли задействовал тяжелую артиллерию.

Они начали со слов соболезнования. Как вы пережили этот момент? Как губернатор? Как ваша мать? Наверное, Эбби пришлось тяжело.

Макдермотт посмотрел на шефа, удивленно приподняв брови. Весьма необычное начало для допроса. Эти люди — старые друзья. Гарланд Бентли вкладывал сотни тысяч долларов в кампанию губернатора Троттера, а Мейсона Тремонта федеральным прокурором назначил президент-республиканец по просьбе губернатора, который был с ним в дружеских отношениях. И если Макдермотту не изменяла память, то это своего рода благодарность за то, что Тремонт сумел обеспечить серьезный приток средств в избирательную кампанию.

А теперь сын губернатора должен допросить соратника отца.

Когда все уселись, Мейсон Тремонт заявил:

— Разумеется, Эдгар, мы готовы помогать вам по мере наших сил. Но одно дело… — он взглянул на Гарланда и едва сдержал улыбку, демонстрируя тем самым свой скептицизм, — одно дело, если тебя просят о помощи как друга, и совсем другое — когда угрожают и обращаются как с подозреваемым. Один из офицеров, кажется, его фамилия Макдермотт… Так вот, после разговора с ним у нас возникло впечатление, что речь идет о последнем и что у полиции возникли подозрения…

— Макдермотт отстранен от дела, — прервал его Эдгар Троттер. — Теперь вы будете иметь дело со мной.

Макдермотт сосредоточился. Как же ему хотелось поскорее увидеть поражение Эдгара Троттера! Стать свидетелем сначала болтовни о неэффективности полиции, а потом неудачи, в результате которой у Троттера не останется выбора, кроме как с неохотой вернуться в свой коровник и позволить Макдермотту вновь приступить к работе. Макдермотт не мог отрицать: это доставило бы ему большое удовольствие. Но еще больше ему хотелось узнать, что же на самом деле известно Бентли.

Троттер начал с общих фраз. Мол, существуют подозрения, а вовсе не проверенные факты, что Гарланд спал с Элли Данцингер, что Гарланд является отцом не только Кэсси, но и Гвендолин и что Кэсси была беременна и сделала аборт незадолго до гибели. Он заявил о том, что следствию известно, будто Лео Козловски работал в доме, принадлежавшем Мие Лейк и ее дочери Гвендолин. «Вот какой информацией мы располагаем» — этими словами Троттер завершил свой рассказ.

— Гарланд, вы знаете, где сейчас находится Козловски?

— Нет, Эдгар. Я даже не уверен, что знал когда-либо это имя. Я никогда не общался с ним, по крайней мере не помню ничего подобного.