В чем сила? (СИ) - Сергей Буденов

Из подвала вышли на улицу и оказались у торца одной из пятиэтажек Припяти. Была ночь. На небе ни облачка, свет луны почти померк, значит, скоро рассвет. Кончавшуюся уже ночь постоянно тревожили автоматные и пулеметные очереди, одиночные выстрелы из СВД, временами рвались гранаты — в городе шли бои. Шли они, по счастью, в основном с южной стороны, но иногда перестрелки разгорались и гораздо ближе.

— Нам дважды повезло, — весело сообщил Барон — Мы почти там, где нужно. Две улицы поперек пройти и мы на месте. Пошли.

Первый дом и улицу пересекли быстро и легко, стараясь двигаться в тени и как можно быстрее. Как только засели в зарослях сирени у очередного торца здания, по улице промчался отряд из десяти человек.

— Кто? — шепотом спросил Фома.

— Фанатики. — Ответил Барон — Наверно, на подмогу к своим спешат. Видать крепко их вояки пощипали, раз они туда все силы стягивают.

Немного осмотревшись, лидер махнул рукой, и отряд пересек еще одну улицу, — последнюю — оставалось преодолеть только один дом, и можно было попытаться уйти зарослями, вдоль идущего к ЧАЭС шоссе. И как назло, путь преграждала целая россыпь гравитационных аномалий, расположенных максимально тесно.

— Придется идти сквозь дом. Фома, в доме с артом будь аккуратен, фонари включать нельзя. Щас гляну и пойдем.

Барон вернулся к углу дома, долго выглядывал и наконец, подозвал отряд. Двинули к подъезду. На подходе пришлось залечь — через улицу со стороны атомной станции промчался еще один отряд. Сталкеры направились к подъезду, и в этот момент прозвучала очередь…

Пули прилетели мгновением позже. Одна ударила Ганса в предплечье, вторая чиркнула по шлему Фомы, остальные ушли мимо. Все попадали на асфальт. Как оказалось, последний боец из отряда бежал с отставанием и не успел появиться из-за угла, а когда появился, проявил бдительность.

— Фома, хватай очкарика и через дом! — рявкнул Барон и открыл огонь в ответ.

Монолитовца скосило. Фома поднял ученого и потащил в подъезд. Со стороны убежавшей группы монолитовцев прилетела еще одна очередь, вскрикнул Барон, пару пуль врезалось в рюкзак Кирилла, отчего он чуть не упал. Сзади завязалась перестрелка, прикрывающие бойцы вбежали в подъезд, но Фома не отвлекался — упорно шел вглубь первой попавшейся квартиры. Не повезло — каждое из окон закрывали космы «жгучего пуха», растущего внутри дома прямо с потолка. Артефакт никак его не позиционировал — значит, тоже растительность.

— Давай на второй этаж! — он побежал обратно.

Перестрелка перенеслась вглубь дома, куда-то влево — наверняка бойцы уводят врага в сторону. Фома выскочил в подъезд и лицом к лицу столкнулся с одним из монолитовцев — повезло, что с последним. Одет, как и те, что попадались в тоннеле, только живой и без маски или шлема. Если человека с таким выражением лица можно назвать живым. Эмоций его лицо не выражало никаких, ни малейшего движения мышц, ни даже намека на них. Страха или каких-либо других чувств сектант тоже не выражал и глядел двумя стеклянными невыразительными шариками глаз. С виду обычный парень лет двадцати пяти, но выглядит так, словно робот. Киборг, если точнее. Как терминатор с киноленты, только вживую. Такой одинаково ровно убьет человека, или приласкает котенка, все одно — выражение застывшего лица не изменится ни на йоту.

Фома замешкался лишь на миг, краткий, как мысль, выбил оружие из рук врага ударом ноги. Второй удар сектант парировал, поймав ногу. Но Фома снова оказался быстрее — недаром прошел адское подземелье — быстро отбросил винтовку, ткнул несвободной ногой врага в стену, освобождая ее, и впечатал кулак ему в лицо, заглушая крик о помощи. Затем ударил еще, заткнул ему рот рукой и провел ножом по горлу.

Кирилл стоял сзади и обомлел от ужаса и той простоты, с которой сталкер убил врага.

— Хватай его ствол и бегом наверх! — прошипел Фома и помчался по лестнице.

Второй этаж был чист от врагов и аномалий и он уже наметил окно для прыжка. Перестрелка была уже в соседнем доме — Барон с Гансом умело уводили врага в сторону. Подоспел ученый.

— Слушай внимательно. Снимешь и сбросишь мне рюкзак. Когда будешь прыгать, держи ноги плотнее и в конце сделай кувырок в сторону.

— Зачем? — оторопел Кирилл.

— Энергию падения погасишь и травм избежишь. Держи.

Он отдал рюкзак, винтовку и выпрыгнул в окно. Стоя внизу, поймал всю поклажу и несколько секунд матерился сквозь зубы, ожидая, когда прыгнет ученый. Кирилл все сделал правильно, но недостаточно — приложился плечом. Фома искренне не мог понять, как — он же смог с первого раза. Или рожденному ползать, летать не положено?

— Где сканер надо ставить?

— Можно где-нибудь здесь. Только от лишних глаз спрятать. — Ответил ученый, потирая плечо.

— Готовь.

Стрельба, учиненная Бароном и Гансом, ушла далеко и почти прекратилась. Ученый достал один из кейсов и впервые за все время выругался, отчего Фома невольно вытаращил глаза.

— В чем дело?

— Сканер невосстановимо поврежден. Черт! Две пули и обе в цель.

— Ну, второй-то цел?

— Цел. Но его надо поставить там.

— Какая разница? Ставь и пошли отсюда!

— Вот именно — какая тебе разница, здесь его ставить или там? — запротестовал ученый — Все равно пришлось бы туда идти, если бы не утрата одного из сканеров. А данные с него, расположенного там, будут ценнее.

— Собирайся тогда. Где твой ствол?

— Я… не взял его. Замешкал.

Фома сквозь зубы выругался, сгреб в охапку нерадивого ученого и заспешил к атомной станции. Стрельба — не только ближайшая, но вообще любая во всем городе — затихла. Лишь изредка кое-где громыхала очередь и все затихало снова.

До пруда охладителя добрались быстро, не смотря на приличное расстояние. Дороги Фома не запомнил, растрачивая внимание на постоянный контроль на все триста шестьдесят, опасаясь быть замеченными. Но никто не показывался ни впереди, ни сзади. Атомная станция, омрачавшая дух своим видом издали, была еще более мрачной и молчаливо-одинокой вблизи. В рождавшемся безоблачном рассвете полосатая труба выглядела одиноко протянутой рукой к небесам в мольбе о помощи. Громада саркофага внушала панические мысли — это то, что ощущал Фома со своим упертым безразличием. Казалось, каждая песчинка обладала противной всему живому волей, и в особенности — к человеку. Как чувствовал себя ученый, он не знал, но судя по виду — ничего хорошего.

— Разворачивай свой сканер, и валим отсюда! — Фома закричал, решая не обращать внимания на атмосферу абсолютной, вселенской безнадежной пустоты, и… помогло. Не стало ничего, только одинокая станция, копошащийся в рюкзаке ученый и… какой-то звук, сродни человеческому голосу.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});