Закулисные игры - Рона Джеф

Парень, окликнувший ее в гостиной, проследовал за ней в спальню и поцеловал в ухо. Она отпрянула, но он уже обнимал ее. Он целовал ее губы, а Джерри пыталась понять нравится ли ей это... Так давно она не ощущала прикосновения мужчины, и она была так одинока... К горлу подступила тошнота, и Джерри оттолкнула парня от себя. У него были маленькие хитрые глазки. Для нее он был никто, всего лишь тело; тело, которое могло умереть в любую минуту. Комната дышала смертью, в ней было больше мертвечины, чем в кошмарах, которые мучили Джерри по ночам, но ведь эти люди делали вид, что живы!

- Эй! - сказал парень. Он был то ли пьян, то ли - в наркотическом бреду и продолжал держать ее за край сорочки. Она услышала треск рвущейся ткани и попыталась вырваться и убежать в светлую гостиную. Рубашка еще кое-как держалась на ней. Парень бросился за Джерри.

- Эй! - опять крикнул он.

- Ты разорвал мне платье, - сказала Джерри.

- Ночную рубашку...

- Это платье. Пошел вон!

К ней направился еще кто-то. Джерри бросилась в ванную. Там стояли трое мужчин, как ни странно, одетые. Они были настолько поглощены своим занятием, что даже не заметили ее. Они измеряли свои члены с помощью косметического карандаша. Один из них оказался коротышкой, и даже поднялся на цыпочки, чтобы представить свое оснащение во всей красе. Во втором Джерри инстинктивно угадала одного из тех, кто собирается стать восходящей звездой кино. Третьим был Дик.

- Я выиграл, - сказал Дик. - У меня больше почти на дюйм, а он еще не полностью встал. - Он начал мастурбировать.

- Давай я сделаю это, - заявил восходящая звезда и, встав на колени перед Диком, взял его член в рот. Дик с восторгом смотрел вниз, сложив руки на груди и широко расставив ноги.

Джерри не верила своим глазам. Картинка напоминала непристойные фрески в Помпее - это не мог быть мужчина, которого она любила, романтический герой, разбивший столько женских сердец. Но она чувствовала только легкую тошноту и печаль. Ей стало жалко Дика Девере. Теперь уже не важно сколько девичьих сердец он разбил. Всю оставшуюся жизнь он будет страдать гораздо больше. Она пришла в себя.

Джерри бросилась вон из дома. Всю обратную дорогу она шла по самой кромке прибоя. Шум и музыка таяли вдали, за ее спиной. В остальных домах царила тьма и спокойствие - так, как и должно быть. В ночном небе мерцали звезды. О, Дедди, Дедди, где же ты? Может ты на одной из этих звезд? Джерри молилась об этом. Она сама могла выбрать звезду и поверить, что Дедди смотрит на нее оттуда. Она так хотела в это поверить.

Вскоре вдали показался ее дом, и Джерри почему-то обрадовалась. Сейчас он казался ей _е_е_ домом. В нем теперь не было одиноко и страшно. Над головой светили звезды. Ей хотелось написать стихотворение про звезды. Но у нее так кружилась голова, что Джерри направилась прямиком в постель и сразу же заснула.

- Какой сегодня день? - спросила она у женщины на другое утро.

- Двадцать третье мая.

- Мая? - Она оказывается пробыла здесь гораздо дольше, чем ей показалось. Ей хотелось о чем-нибудь еще спросить женщину. - А вам нравится работать на мистера Либру?

- Это - работа. А яйца вам нравятся? Или я их не доварила?

- Все хорошо. И как давно вы на него работаете?

- С тех пор, как умер мой муж.

- А когда это случилось?

- В декабре будет уже шесть лет.

Поддерживать разговор становилось трудно, да и женщина не стремилась к этому.

- Здесь наверное скучно одной? - спросила Джерри.

- Нет. У меня есть есть друзья.

- Я не так уж много знаю о нем, - сказала Джерри.

- О ком?

- О мистере Либре.

Женщина улыбнулась. Она была чуть полноватой. На вид ей можно было дать лет сорок.

- Я тоже не так уж и много о нем знаю, хотя знаю его всю жизнь.

- Всю жизнь?

- А вы разве не знаете? Я его сестра.

- Его сестра? - Джерри сама себе казалась тупицей, повторяя за женщиной ее фразы.

- Сэм заботиться о своей семье, - сказала женщина. И Джерри не могла понять, гордится ли женщина этим или язвит.

- Он и обо мне заботится, - сказала Джерри. - Он хороший, правда?

- Кто может сказать, что хорошо, а что плохо?

- Я не его подружка, если вы об этом подумала.

- А кто об этом говорит? Люди могут чувствовать перед кем-то свою вину, и поэтому делать добро другим, чтобы как-то сгладить это чувство. Женщина пожала плечами.

- А почему он должен чувствовать вину?

- Не спрашивайте меня. Я ничего не знаю о мире, в котором он живет. Поверьте мне, я не соглашусь переехать в Нью-Йорк ни за какие деньги. Двадцать два года я прожила с любимым мною мужчиной. У меня две дочери, они уже замужем. Я не имею ничего общего с шоу-бизнесом. Кто знает, что он делает в Нью-Йорке?

"Действительно, кто?" - подумала Джерри.

Женщина взяла поднос.

- Почему бы вам не поехать куда-нибудь? Молодым девушкам не стоит сидеть дома целыми днями. Поезжайте. Вы заболеете, если будете только сидеть изо дня в день наедине со своими мыслями. Осмотрите окрестности. Калифорния прекрасна. - Она вышла из комнаты. Эта женщина дала ей хороший совет, и мир стал чуть-чуть ярче.

Она оделась, вывела машину и поехала по автостраде, поглядывая по сторонам в поисках супермаркета, где женщина (нет, сестра Либры, но так думать о ней Джерри не могла, настолько женщина не походила на своего брата) покупала продукты. На пляже играли дети. Джерри остановилась. Они были такими счастливыми, что заразили этими чувствами Джерри, хотя и не обращали на нее ни малейшего внимания. Для них она, наверное, вообще уже старушка. Она купила хот-дог и банку колы и съела прямо на пляже. Ну и тоска же здесь! Как же раньше это не приходило ей в голову? Она загорела настолько, что цвет ее кожи стал как у Силки. Стать чернее было уже просто невозможно, а зачем тогда лежать на пляже? Плавать Джерри не особенно любила. Серфингом тоже не увлекалась. Делать на взморье было абсолютно нечего. Она поймала себя на мысли, что стала думать как Либра. И рассмеялась. Она скучала без него. Интересно, кого он нанял на ее место? Может, он тоже по ней скучает?

Вечером позвонил Винсент.

- Я же просила тебя не звонить, - сказала Джерри.

- Я скучаю по тебе. Что ты делаешь?

- Ничего. Отдыхаю.

- Скучно?

- Немного.

- Здесь тоже тоска, - сказал Винсент. - Я снова вызывал мастера для кондиционера. Он опять сломался. Мастер посоветовал купить новый. Сказал, что больше не будет его чинить.

"А зачем мне новый? - подумала Джерри. - Я же никогда не вернусь домой". - А что еще новенького?

- Я сделал несколько снимков. Я пошлю один тебе. Познакомился с одним геем, он писатель, мистер Эмеральд. Он говорит, что по его книге будут снимать фильм. И предложил мне роль. Надо сыграть парня, переодетого девушкой.

- Нечего тебе играть таких парней! - заявила Джерри. - Ты что, хочешь проститься со своей карьерой, даже не успев начать? Я не хочу, чтобы ты вообще куда-нибудь выходил, пока из нового яйца не вылупишься. В следующем году, в _с_л_е_д_у_ю_щ_е_м _г_о_д_у_, когда ты окончательно вырастешь, я сделаю тебя секс-символом. И нечего считать себя педиком!

- Хорошо, Джерри, я ничего не буду делать без тебя, - ответил Винсент патетическим тоном. - Я не знаю, что мне делать, пока ты не приедешь и не расскажешь мне об этом. Ты так нужна мне.

- Сиди в Нью-Йорке и делай, что я тебе говорила. Скажи, что не будешь играть. Обещай мне.

- Хорошо. Но он говорил, что я идеально подхожу для этой роли.

- Да в кино миллион ролей для педиков! - взбесилась Джерри. - Ты хочешь работать по-настоящему?

- Конечно, хочу.

- Тогда жди. Может этой зимой все получится. И вышли мне фото.

- О'кей. Завтра пошлю. Когда ты вернешься домой? Я так скучаю по тебе.

- Давай лучше попрощаемся. Либре же придется оплачивать этот разговор. Спасибо что позвонил. Я напишу тебе.

- Пока, - сказал Винсент грустно.

- До свидания. Я тоже по тебе скучаю, глупый. Ты же сам знаешь. Будь хорошим. И пошли мне фотографии.

Джерри повесила трубку. Пошел он... Она же не его мать. И вообще, она уже не занимается делами. Разбавив себе виски с содовой, она пошла в кинозал. Она хотела еще раз посмотреть один старый кинофильм. Главная роль в нем была будто специально написана для Винсента. Фильм был про мальчишку из колледжа, превратившегося в психопата-убийцу. Кто даже смог бы заподозрить в этом Винсента с его нежным лицом и нежным голоском? Но... Может быть, в следующем году. Но она все равно не будет работать в шоу-бизнесе. С этим покончено.

Следующие несколько дней прошли в тоскливом полусне, лежании на солнце и писании стихов, которые были даже хуже, чем раньше. Голова была пустая, будто солнце высушило ее мозг. Думать ни о чем не хотелось. Книги наводили тоску. Журналы были не лучше. Все фильмы, которые хранились у Либры, она просмотрела по крайней мере дважды. Стояла смертельная жара, и Джерри спала, спала, спала, одурманенная таблетками. Потом она наконец решила отказаться и от снотворного и от транквилизаторов. Поговорить было абсолютно не с кем... Джерри решила поехать в супермаркет.