Властелин мира - Адольф Мютцельбург

— Я занимаю высокое положение, а в недалеком будущем моя власть станет еще больше, — ответил Али Бен Мохаммед. — Я вижу, ты разумный человек. Буду с тобой откровенен. Султан Баучи — страны, где главный город Якоба, — стар и скоро умрет. Я буду его наследником. Султан не хозяин в своей стране. Баучи — всего лишь часть Великого государства Фульбе, во главе которого стоит Повелитель Всех Правоверных. Ты, может быть, слышал, что я ездил на запад советоваться с одним тамошним султаном насчет войны против черных язычников? Поэтому Повелитель Всех Правоверных и послал меня туда. Но переговоры я вел в своих интересах, а не в его. Я не желаю быть слугой, я хочу быть господином. Я договорился с султаном, что, когда подниму восстание против Повелителя Всех Правоверных, он пришлет мне помощь. Султан бросит свои войска против Тимбукту, я поведу свои против Сокото и Кано. Мы поделим Великое государство Фульбе.

— План дерзкий и отчаянный, — сказал Альбер.

И в самом деле, Великое государство Фульбе состояло из ряда провинций, каждая из которых была сама по себе большим государством и управлялась султаном. Султан в свою очередь был вассалом Повелителя Всех Правоверных, эмира эль-Муэммина, которому платил дань. Баучи со столицей Якоба — одна из самых крупных, живописных и плодородных провинций Фульбе, была к тому же самой важной, так как поставляла многочисленное и храброе войско, составлявшее костяк армии Фульбе. План передела крупного, обширного государства казался выполнимым. Восстание столь важной провинции, поддержанное нападением извне, легко могло увенчаться успехом, поскольку Фульбе существовало всего несколько лет и престиж эмира эль-Муэммина был пока недостаточным.

— План дерзкий, ты прав, — согласился Али. — Но мне известны силы, которые нужно пустить в ход. Страна Баучи верна мне, воины повинуются мне, даже если я прикажу им выступить против эмира эль-Муэммина. Впрочем, эмир и не подозревает о моем заговоре. Он целиком доверяет мне. Через двадцать месяцев я рассчитываю сам стать эмиром эль-Муэммином и тогда отдам тебе одну провинцию. А что до твоей сестры — разве может ей выпасть более счастливый жребий, чем сделаться женой могущественного владыки?

— Значит, ты требуешь, чтобы я отрекся от своей родины, жил на чужбине, нарушил завет отца и, собственную клятву? А где уверенность, что, добившись власти и могущества, ты сдержишь обещание?

— Положись на мое слово! — ответил Али Бен Мохаммед. — Почему бы мне не осыпать милостями брата моей жены, моего ближайшего родственника, ведь у меня никого больше нет? Но как только мы прибудем в Якоба, твоя сестра должна стать моей женой.

— А другие жены у тебя есть? Может быть, она станет третьей или четвертой?

— Нет, у меня только рабыни. Твоя сестра будет моей первой и последней женой!

— Но что побудило тебя сделать такой выбор? — спросил Альбер с наигранным удивлением. — Насколько я знаю, ты ведь даже не видел моей сестры?

— Одно мгновение, — ответил Али Бен Мохаммед. — И она стала для меня желаннее, чем оазис среди пустыни для измученного паломника! Она красива, умна и понятлива. Сна будет достойной женой повелителя!

— Для меня это большая честь, — сказал Альбер с притворным раболепием. — А если я все же откажусь?

— Это тебе не поможет, потому что ты в моей власти! — невозмутимо сказал Али. — Я убью тебя и завладею твоей сестрой!

— Я подумаю и поговорю с ней, — ответил Альбер и направил лошадь к ехавшей в одиночестве Юдифи.

Он вкратце рассказал ей о своем разговоре с Али Бен Мохаммедом и просил не впадать в отчаяние, а сохранять спокойствие. Заметив, что Али издали наблюдает за ним, он принялся изображать из себя человека, который напряженно и мучительно размышляет, но не может прийти к решению. Наконец, когда полуденный отдых подошел к концу и отряд вновь отправился в путь, он подъехал к Али, отозвал его в сторону и с видом примирившегося со своей судьбой человека сказал:

— Пусть будет так, как ты хочешь. Я понимаю, что не могу противиться твоей воле. Пусть моя сестра станет твоей женой; я отдаю наши судьбы в твои руки. Но не торопись! Сестра любит моего друга, товарища ее детства, и мысль о расставании с ним и с родиной будет ей тяжела. Будь снисходителен к ней! Пусть она свыкнется с этой мыслью!

В знак согласия Али Бен Мохаммед наклонил голову, и хотя Альбер не заметил больше никаких внешних признаков его удовлетворения и радости, ему почудилось, что Али поглядывает на него с большей доброжелательностью. Француз вернулся к Юдифи.

Альбер считал, что из отряда необходимо бежать прежде, чем они достигнут Якоба. Ведь совершить побег из города всегда труднее, чем по пути к нему. Казалось, побег не сулит особых сложностей. Альбера никогда не стерегли, палатки для себя и для Юдифи он всегда разбивал в некотором отдалении от всех остальных. Так что бежать им будет довольно легко. Важно только выбрать такой путь, чтобы уйти от преследования. Но как это сделать? Если Али разошлет свою свиту во все концы, беглецов, несомненно, обнаружат и схватят.

Тем не менее Альбер твердо решил бежать той же ночью. Стараясь оставаться незамеченным, он придирчиво осмотрел местность, чтобы сориентироваться. На юге и на востоке он увидел довольно внушительные горные цепи, а перед ними — долины, по которым текли реки. Горы могли бы стать самым надежным укрытием, а возможно, по ним проходила и граница. Во всяком случае, бежать следовало в таком направлении, которое не удаляло бы наших героев от города Кука — конечной цели их путешествия. Таким образом, Альбер должен был держать путь на восток, к горам.

Вечером отряд стал лагерем не на равнине, в тени деревьев, а в небольшой деревушке, жители которой были очень почтительны с Али Бен Мохаммедом. Он отвел Альберу и Юдифи хижину для ночлега. Оставшись с девушкой один на один, Альбер, не мешкая, сообщил ей, что решил бежать, ибо теперь достаточно хорошо узнал Али Бен Мохаммеда. Он убежден, что, едва они доберутся до Якоба, спасение станет невозможным. Юдифь согласилась с Альбером. Ни на секунду ее лицо не покидало выражение радости и тихого счастья. Альбер привел в порядок поклажу для лошадей, стоявших во дворе, после чего выскользнул за дверь, чтобы ознакомиться с деревушкой.

Ночь стояла тихая. Выяснить, где выставлены дозоры и не наблюдают ли за его хижиной издали, Альберу не удалось. Он прошел в глубь деревни. Ни души. Он даже приблизился к дому, где расположился сам Али Бен Мохаммед. Но и там все было погружено в глубокий сон. Альбер возвратился к Юдифи. Он сказал ей, что все спокойно и самое время бежать.