Иисус — крушение большого мифа - Евгений Нед

ее возникновения требуется наличие у учеников состояния мощнейшей экзальтации, коего нет ни в одном евангельском описании. Там есть описания растерянности, страха и скепсиса, но отнюдь не экзальтированного ожидания воскресения из мертвых любимого учителя.

Украсть тело и объявить о воскресении? Эта версия — самая древняя и куда более солидная по сравнению с двумя предыдущими. О ней упомянуто уже в Евангелии от Матфея, согласно которому этот слух распустили стражники, охранявшие гробницу (Мф.28:11–15). Хотя вряд ли тут могли быть потребны какие-то стражники (которых, скорее всего, не было вовсе, — во всяком случае, в других Евангелиях на них даже и намека нет), поскольку для возникновения такой версии никакого специального умысла не требовалось. Она самым естественным образом сложилась во многих головах, как реакция на то, что ученики лишь говорили о том, что Иисус воскрес, а «предъявить» его живым так и не предъявили.

И, тем не менее, несмотря на всю естественность возникновения данной версии в условиях засекречивания событий пост-распятия, она так же не может быть признана адекватной.

Во-первых потому, что разработать и осуществить тут надо было не просто план похищения тела, а и всю дальнейшую — на годы! — стратегию и тактику вранья на сей счет. Причем вранья группового — и вовсе не маленькой группой! — синхронного, постоянного, без сбоев и без допущения даже единичных срывов. Мало того, так еще и вранья не простого, а вдохновенного, а вдобавок — и это, пожалуй, главное! — вранья, требующего еще и серьезного самопожертвования, поскольку не могли же они не понимать, что, идя на открытый конфликт с властями, они запросто могут заработать себе немало серьезных проблем.

Чтобы все это проделать, ученики Христа должны были бы обладать какими-то просто сверх-способностями, в сочетании с коллективной параноидальной склонностью к мазохизму, подвигавшей их не отказываться от собственной лжи даже под пытками и под угрозой смертной казни!

Но, ни оными способностями, ни означенными склонностями ученики Иисуса явно не обладали, а потому и версия об «украденном теле», при всей своей кажущейся простоте, естественности и реалистичности, должна быть признана невозможной.

В свое время была выдвинута и еще одна версия, обычно называемая «версией обморока», но которую я бы назвал версией «естественного воскресения». Согласно этой версии, Иисус на кресте не умер, а лишь пережил состояние, которое когда-то окрестили «обмороком», а сегодня это состояние можно было бы назвать клинической смертью. Тогда все приняли его клиническую смерть за смерть настоящую, он был отнесен в гробницу, где затем и пришел в себя, выбрался из гробницы и пришел к ученикам. То есть, можно даже сказать, что он и воскрес, но только без всякой религиозно-волшебной атрибутики.

Опровергая эту версию, в традиционном христианстве ссылаются на ряд факторов. Прежде всего на то, что осуществлявшие казнь римские солдаты были, безусловно, большими специалистами в том, чтобы отличить живого человека от мертвого, так что уж и «обморок» Иисуса смогли бы распознать, без того, чтобы спутать его со смертью. К тому же, согласно Евангелию от Иоанна, один из солдат даже проткнул Иисуса копьем, именно для того, чтобы убедиться в том, что он действительно мертв.

При этом из раны от копья, согласно тексту, «истекла кровь и вода», и эта таинственная «вода» так же трактуется, как дополнительное свидетельство наступления смерти. Правда, толком никто эту «воду» объяснить не может, так что существуют две версии ее появления. Первая — это уже наступившее в мертвом теле свертывание крови, сопровождаемое разделением на фракции красных кровяных телец и кровяной плазмы, которая-то и была описана, как «вода». Вторая версия заключается в том, что копье вошло глубоко в грудную клетку, пробив легкое и сердце, и «водой» оказалась жидкость из пробитой околосердечной сумки. Так что, уж если Иисус даже и не умер бы непосредственно от распятия, то копье, пробившее его сердце, уж точно принесло бы смерть.

Однако, при ближайшем рассмотрении, первая версия опровержения оказывается вовсе не годна, поскольку, во-первых, свертывание крови наступает отнюдь не сразу после наступления смерти, а спустя достаточно длительное время, тогда как контрольный удар копья, согласно тексту, последовал сразу же после того, как Иисус продемонстрировал признаки наступления смерти. Ну, а во-вторых, уж если бы свертывание крови, по непонятным причинам, наступило бы сразу — то загустевшая кровь попросту вообще бы не вытекла.

Версия же номер два вызывает ряд вопросов. Прежде всего, о том, каким образом жидкость из околосердечной сумки пролилась именно наружу, преодолев толщу легкого, а не во внутренние органы? А так же — и это главное! — о том, как мог опытный римский воин допустить нанесение смертельной раны вместо тестирующего удара? Ведь он, без сомнения, должен был понимать, что нанесение смертельного удара в сердце преступнику, приговоренному к смерти медленной и мучительной — это серьезное преступление с его стороны! Так что его проверочный удар был бы именно проверочным, то есть — максимально болезненным и минимально вредоносным, но уж никак не смертоносным.

Да и вообще, персонаж этого воина с копьем весьма сомнителен, поскольку появляется он только в последнем из всех Евангелий, а в трех более ранних — почему-то нет ни слова ни о нем, ни о его тестирующем ударе копьем. Так что, вполне можно допустить, что появился этот персонаж в этом самом позднем Евангелии потому, что к тому времени и в той местности, где оно писалось, возникли дискуссии о том, следует ли разбавлять водой вино, используемое для причастия. Вообще, гастрономической нормой того времени было использование именно разбавленного вина, но, по-видимому, стали возникать мнения, что если вино причастия есть Кровь Христа, то как же и зачем же ее разбавлять? И вот тут-то в Евангелии и появляется воин с копьем, а из нанесенной им Христу раны истекает не только кровь, но и вода… Здесь, так сказать, и дискуссии конец, а кто победил в ней — молодец!

Возвращаясь же к возражениям против версии «обморока на кресте» и «естественного воскресения», нужно сказать, что остальные опровержения сводятся к тому, что если даже и принять возможность того, что Иисус действительно очнулся в гробнице от мнимой смерти, то, будучи изранен и обессилен, он не смог бы:

— выпутаться из пропитанных погребальными благовониями пелен;

— сдвинуть тяжеленный камень, закрывавший вход в гробницу;

— предстать перед учениками в таком виде и состоянии, которые могли бы вознести их падший дух и хоть на что-то вдохновить.

Разбирая по пунктам эти возражения, прежде всего, стоит отметить, что пункт первый, про погребальные пелены, пропитанные благовониями, с которыми очнувшийся Иисус попросту