Пари куртизанки - Клаудиа Дэйн

Крэнли искоса взглянул на девушку. Она выглядела как обычно — никаких признаков истерики заметно не было. Разумеется, такое дикое требование привело его в смятение, и он понадеялся, что это лишь шутка. Ведь Эми — мать его будущих детей и все такое прочее. Однако продолжал изучать ее, стараясь понять, чего же именно она хочет.

Унести ее? Завоевать? Сейчас, когда он только что взял главный приз, отвоевав Амелию у ее отца? Теперь все абсолютно законно, дело сделано… о чем ей еще неизвестно, поскольку никто не сообщил девушке об этом. Единственное, что им оставалось, — произнести свои клятвы у алтаря: формальная, но необходимая часть ритуала.

А она хотела, чтобы он унес ее? Зачем?

Ну что ж, надо попробовать! Он и сам представлял это не раз. Как и тактику завоевания Эми. Гораздо чаще, чем она думает.

— Где же ты хотела бы очутиться, дорогая? — Он склонился к ее уху.

— В опасном месте.

— Но не слишком далеко? — предположил Крэнли с ухмылкой. Он не мог вспомнить, когда в последний раз ему хотелось смеяться, когда его обуревала настоящая радость, радость победителя.

Но что все-таки она имела в виду, когда говорила про «опасное место»?

— Если мы будем и дальше терять время, ничего не произойдет. — Амелия явно теряла терпение.

— Чего именно?

— Завоевания, — прошептала она, опаляя его своим горячим дыханием, — неожиданного нападения, как вы всегда поступали. Только на этот раз я хочу намного больше.

— И насколько же?

— Посмотрим, Крэнли. — Девушка в упор посмотрела прямо ему в глаза — дразня, провоцируя и бросая вызов.

Этого было достаточно, чтобы он потерял голову.

— Идите в холл, — прошептал Крэнли, — я найду вас там.

— Вы не унесете меня прямо отсюда, мой дорогой? — Ее голос звучал почти разочарованно.

— Я бы сделал это, но боюсь, что мисс Прествик не одобрит нас. Она кажется девушкой весьма строгих правил.

— И абсолютно права. Как же еще Пенелопа сможет раздобыть себе герцога? — Глаза Амелии шаловливо заблестели. — Тогда встретимся в холле у лестничной площадки. Вы ведь поторопитесь, не так ли?

— Постараюсь. — Он учтиво поклонился ей и направился в гостиную. Сначала необходимо найти Олдрета и убедиться, что все необходимые документы подписаны, прежде чем коснуться его дочери. Возможно, Эми сейчас и беспечна, однако такого рода вещи весьма легко использовать против мужчины в будущем. Он был уверен в этом и не собирался рисковать.

— Какое счастье, что с этим наконец-то покончено! — еле слышно произнесла Молли, герцогиня Хайд, наблюдая, как Амелия направилась из гостиной в холл. Крэнли шел за ней едва ли не по пятам, спеша в библиотеку. — Полагаете, теперь все формальности соблюдены?

— Об этом начали беспокоиться заранее, — ответил ее муж. — Контракты подписаны давно. Олдрет не возражает. Крэнли должен быть счастлив.

— Думаю, вы правы. — Однако в голосе герцогини слышалось беспокойство. — Сколько же было суеты! Не представляю, как бы мы справились без помощи Софии. Это редкая удача. Амелия Кавершем попросила ее о помощи, хотя это и вызвало скандал. Но ничего — после появления первого же ребенка обо всем забудут. Кому интересно вспоминать давно утихшие страсти?

— Но некоторые люди помнят все, Молли!

Герцог никогда не имел склонности проявлять характер как на людях, так и в кругу семьи. Он был спокойным человеком, чем-то вроде тихой гавани для жены, что она так ценила в нем. Откровенно говоря, именно это качество привлекло ее к нему сразу и навсегда.

— Дорогой, ты прекрасно знаешь, что София никогда никому не скажет ни слова. Ей можно доверять.

— Мне все-таки кажется, что твоя подруга слишком коварна, — мягко возразил тот.

Молли рассмеялась:

— Женщина может совмещать много разных качеств, мой милый.

— Ты это постоянно подтверждаешь, Молли! — Он отхлебнул чаю, чтобы скрыть встрепенувшуюся нежность к жене.

— Неужели я все еще волную тебя как женщина? — Она с улыбкой взглянула на него снизу вверх. Ее муж был очень высоким, а она сама — миниатюрной; по многим причинам такая разница ей нравилась.

— Разве я скомпрометировал бы тебя, если бы это было не так? — ответил он. — Как же еще я мог быть уверенным, что твой отец разрешит мне жениться на тебе? Я сделал абсолютно все, что было необходимо.

— Ты полагал, что носить титул герцога и служить в гвардии его величества недостаточно?

— Я не собирался полагаться на удачу, учитывая к тому же опасность со стороны индейцев.

— И в чем же она заключалась?

— В твоей непредсказуемости, — решительно ответил он.

— Какой роскошный комплимент! Неужели столько лет спустя я все еще могу удивлять тебя?

— Еще как, дорогая!

— О, а вот и наш сын! Что он делает? — Она положила ладонь на руку мужа, заставляя его пройтись с ней к двери в холл. Там, скрытая в тени, стояла Амелия, нетерпеливо ожидавшая чего-то.

На мгновение родители Крэнли застыли, наблюдая за ними. Затем Молли нарушила молчание:

— Он так похож на тебя, милый! Мне кажется, что я вернулась назад — в тот осенний день в Конкорде.

— Десятое октября тысяча семьсот семьдесят второго, — прошептал он.

— Какой же ты романтик! — воскликнула Молли.

Герцог Хайд слегка покраснел. Он по-прежнему чувствовал себя влюбленным.

Глава 27

Крэнли спустился с девушкой на руках вниз по лестнице, мимо слуг, мимо конюхов, и отнес ее в конюшню. Трое мальчишек бросили уборку, чтобы поглазеть на молодую пару. Он грозно рявкнул, и их грязные башмаки — единственное, что Амелия видела, — мигом исчезли. Девушка надеялась, что далеко.

Крэнли слегка шепнул ее по попке, снял со своего плеча, причем девушка оскорбленно запротестовала, и бросил в ворох свежего сена.

— Ты хотела опасности? Я постараюсь предоставить ее тебе. — Он смотрел на нее сверху вниз, уперев руки в бедра. Девушка не могла не признать, что он выглядит в точности как моряк.

— Не обязательно было швырять меня! — Она извлекла колющийся пучок сена из корсажа.

— Неужели? Прошу прощения! — В его голосе не было ни капли сожаления. — Я старался быть дерзким. Должно быть, мне следует продолжать, не так ли?

С этими словами он опустился на сено у ее ног и обеими руками поднял ее юбки раньше, чем Амелия успела пнуть его в грудь. Но она все же сделала это. Он не обратил на это ни малейшего внимания.

— Крэнли! Что ты себе позволяешь?

— Совращаю тебя, разумеется, — ответил он. — Это происходит довольно быстро. Я думал, тебе известно об этом.