Прикосновение хаоса - Скарлетт Сент-Клэр

может убить нас. Сначала его нужно остановить.

– Я как раз хотел это сказать, – вмешался Аполлон. – Но что, если… мы убьем его?

– Если бы это было так просто, мы бы уже давно это сделали, – осадил его Аид. – Тесей снискал расположение смертных, и с сегодняшнего дня они видят в нем жертву. Если он падет на пике своей популярности, Триада и нечестивцы постараются, чтобы во всем обвинили богов.

– Если Тесей заставил весь мир поверить, что его жена и ребенок были похищены богом, то разве его жена не может просто сообщить миру обратное? – спросил Илиас.

– Нет, – отрезала Ариадна. – Пока Тесей не будет покорен или мертв, вы не можете просить ее об этом. Это слишком опасно.

– Ты не доверяешь нам защищать ее? – спросила Афродита.

– Простите меня, но вы все указали на то, что Тесей представляет для вас такую же угрозу, как и для всех остальных, – ответила Ариадна. – Так что нет.

– И все же вам не составляет труда пользоваться нашей добротой и принимать нашу защиту!

– Афродита, – рявкнул Дионис, но Гефест тут же возник за спиной богини любви.

– Я не помню, чтобы ты имела к этому какое-то отношение, – ответила Ариадна.

– Остановитесь, – приказала Персефона. Ее голос был похож на взмах кнута и заставил всех замолчать. – Если Тесей не убьет нас первым, то это сделают междоусобицы. За доброту и защиту не нужно платить. Если Федра желает сделать заявление, она может это сделать, но это должно быть ее решение, и ничье другое.

Глаза Персефоны блестели, когда она говорила, и она посмотрела на Афродиту, а затем на Ариадну. Аид выпрямился, его брюки внезапно стали слишком тесными.

Черт, его жена была горячей штучкой.

– Есть и другие способы победить Тесея, – сказал Аид. – Мы должны сделать что-то, что заставит его публично проявить свою истинную натуру.

– Я могу разузнать о его прошлом, – предложила Сивилла. – Возможно, в его прошлом есть что-то, что поможет…

– Вы ничего не найдете, – сказала Ариадна.

– Нет человека без секретов, – возразила Афродита.

– Ты думаешь, я не пыталась раскопать на него компромат?

– Я понимаю, что ты приложила немало усилий, но, в конце концов, ты всего лишь смертная.

– Может, я и смертная, но я знаю его, – сказала она. – Если у него есть секреты, они умирают вместе с теми, кому он их рассказал.

– Ты все еще жива, – парировала Афродита.

– Я жива, потому что могу плести его гребаные сети.

– Ты плела сети? – спросил Дионис, такой же удивленный, как и все остальные, за исключением, очевидно, Персефоны, потому что, когда Аид посмотрел на нее, чтобы оценить ее реакцию на эту новость, ее лицо порозовело от чувства вины.

– А что вы думали – почему он так сильно хочет меня? – спросила Ариадна.

На мгновение воцарилась тишина.

– Я могла бы устроить погребальные игры, – сказала Афродита. – В честь Адониса, Тюхе, Гипноса и тех, кто погиб во время атаки на стадион «Талария». Это откроет смертным глаза на то, что сделали неверные и Триада, и убедит их встать на нашу сторону.

Траурные игры почти всегда проводились после тяжелой утраты и представляли собой серию спортивных состязаний. Хотя они были призваны отвлечь всех от горя, они, скорее всего, только усугубят разрыв между правоверными и нечестивыми.

При упоминании о стадионе Персефона невольно положила руку себе на плечо. Во время потасовки ее ранили, и, хотя она исцелилась, Аид никогда не забудет вида ее крови.

– Нет, – возразил Гефест.

В его тоне прозвучала решительность, которая подсказала Аиду, что, скорее всего, возражение ему повлечет за собой последствия. Он уже собирался предложить, что сам готов устроить игры, когда Афродита повернулась и сердито посмотрела на своего мужа.

– Ты говоришь так только потому, что я упомянула Адониса.

Гефест не дрогнул. Его большие руки были скрещены на груди.

– Триада уже нацелилась на тебя, – сказал он. – Если ты будешь принимать игры на своей территории, ты только привлечешь к себе больше внимания, а ты сейчас бессильна.

– Смысл в том, чтобы заставить их действовать публично, – сказала Афродита. – Они хотели моего внимания, и теперь оно у них есть.

– Ты этого не сделаешь, – сказал Гефест. – Я не позволю.

– Ты мне не позволишь? – повторила Афродита. – С каких это пор мне требуется твое разрешение?

– Это не обсуждается, – отрезал он.

– Что это? Какая-то слабая попытка вести себя как мой муж? Ты давным-давно освободил меня от этих обязательств, помнишь?

Гефест навис над ней, прищурив глаза.

– Не делай вид, что сама не стремилась освободиться от меня.

– Ты называешь это свободой?

– Почему бы вам обоим просто не потрахаться и не покончить с этим? – спросил Гермес.

Афродита повернулась к Гермесу.

– Я убью тебя!

– Не тот случай, – сказал бог.

– Это как раз тот случай, Гермес, – сказала Сивилла.

– Если мы устроим погребальные игры в честь Тюхе и Гипноса, – сказал Аполлон, – мы сообщим всему миру, что Тесей нашел способ убить нас всех.

– Это лучше, чем позволить Тесею сделать это, – сказала Сивилла. – По крайней мере, тогда вы сможете контролировать ход повествования.

– И что же это за повествование? – спросил Аполлон. – О том, что Тесей могущественнее олимпийцев?

– Что Тесей убил невинных богов, – ответила Сивилла.

– Если это правда, то исполнил ли он пророчество офиотавра? – спросил Дионис.

– Мы узнаем, когда наступит ночь, – сказал Аид.

Если пророчество сбылось, то офиотавр должен вернуться на небо в качестве созвездия, но Аид не питал особых надежд.

– Если мы проведем погребальные игры, это может понравиться смертным, но это не решит проблему с Тесеем, – сказал Дионис.

– Если только он не умрет во время игр, – добавил Аполлон.

– Это было бы нарушением правил, – сказала Гармония.

Что было правдой. Традиционно воюющие стороны объявляли о прекращении боевых действий. Предполагалось, что игры должны были стать поводом для празднования жизни, а не для поощрения еще большего насилия.

– Учитывая обстоятельства, меньше всего я бы беспокоился о правилах, – сказал Аид.

– Я думала, тебя волнует общественное мнение, – сказала Сивилла. – Если ты убьешь Тесея во время перемирия, ты только докажешь, что он был прав.

– Не совершайте ошибку, думая, что Тесей будет сражаться честно, – сказал Аид.

– Можем ли мы быть уверены, что он вообще придет на игры? – спросила Персефона.

– Он придет, – сказала Ариадна. – Он захочет защититься от обвинений Афродиты.

Аид почувствовал, как в Гефесте вспыхнул гнев. Это было именно то, чего опасался бог. Последовало напряженное молчание.

– Так это и есть твой план? – спросил Дионис. – Казнить Тесея публично, и что потом? У него есть армия полубогов с оружием, способным убить нас.

– Тогда мы тоже придем вооруженными и сделаем так, что игры закончатся битвой.

Никто не высказался ни за, ни против, но Аид знал, что они должны что-то предпринять. Планы Тесея уже исполнялись. Они начали осуществляться еще с того момента, как он попросил Аида об услуге в обмен на Сизифа. Этой услугой был доступ в подземный мир – к его шлему и Гипносу. Сон Зевса был всего лишь очередной стадией,