Мир островов. Рождение. - Иван Киричатый

— Ладно, — смирено согласился Никомир, — говори, чего хочешь и начинай. Сил нет, больше терпеть. Вылечишь, отблагодарю.

— Мне нужны вон те яства, — кивнул Владимир на нетронутый поднос с едой, — и один диларк как слуге божьему.

— Целый диларк, — попытался торговаться Никомир, — безумно дорого!

— Обычно, за такие пустяки я беру два диларка. Но тебе, как нанимателю, скидка!

— Ладно, лечи, — согласился Никомир, поняв, что дальше торг не уместен.

— Асалдухи, защитник всех обиженных… — воззвал Владимир, пытаясь нащупать тончайшую нить, когда-то связавшую его с всемогущим богом.

Со стороны это выглядело так, как будто юноша что-то забубнил про себя. Протянул руку к щеке купца, и раз — боль ушла, а опухоль пропала.

Никомир, не веря в свое счастье, осторожно трогал рукой недавно болевший зуб, ожидая в любой момент возвращение боли. Но боль к его огромному удовольствию не возвращалась.

— Молодец, — потерев руки, довольно сказал Никомир, — свободен.

— А также пожертвование?

— Какое пожертвование?

— Бог взял, бог вернет обратно, — со злостью пригрозил Владимир, направив руку на купца.

— Понял, понял, — испугано ответил Никомир, — завтра зайдешь и получишь обещанное.

— Сегодня и сейчас, — требовательно настоял Владимир.

— Хорошо, хорошо, — процедил Никомир, зыркая на юношу, словно собираясь прожечь в нем две дыры, — вот тебе диларк. Грабитель и злодей! Где поднос, видишь сам, все равно мне кушать пока не хочется.

В тот вечер Владимир получил еще два удовольствия. Первое. Он вкусно покушал с Валеном самыми изысканными яствами со стола купца, не забыв, естественно, принести пожертвование богу Асалдухи. И второе, бросил под ноги чрезвычайно удивленному и растерянному Ромусу, с лихвой оплаченный долг. Когда он засыпал, Владимиру привиделось, что сам Асалдухи хитро и неоднозначно подмигнул ему. А жизнь-то налаживается!

Утро следующего дня началось с тревоги. В колокол били так нещадно, что не услышать было нереально. Владимир с Валеном тот час же вскочили в спешке ударившись лбами.

— А, — вскрикнул Ившин, — больно. Кто там так лупит в колокол? Кому не спится?

Тесед потер место удара. И сел обратно на койку.

— Так хряснулись, что аж звездочки в глазах. Звуки колокола, это тревога. Разве у вас в деревне не так было? Раз, раз, раз.

— У нас в деревне часто били к тревоге, редко — к собранию. Вот и все сигналы. На кораблях больше сигналов, вот я и запутался.

— Так звуки похожи ведь, мог и догадаться. — Улыбнулся Вален. — Не расстраивайся, а лучше привыкай к настоящей жизни, сухопутная крыса.

— Сам такой! — парировал Владимир

— Хватит болтать, марш наверх!

Поднявшись наверх, Владимир без лишних слов понял, что они в ловушке. Их с двух сторон прижали к месту ночлега две боевых галеры.

— Пираты, — тихо прошептал Вален.

С берега к трапу подошла еще группа пиратов. Владимир насчитал девять, вместе… Вместе с их злополучным нанимателем. Кто-то из команды «Синей жемчужины» опомнился, и попытался убрать трап.

— А вот это делать я бы не советовал, — довольно крикнул наниматель, — или уже старых знакомых не узнаете? А может тебя стоит нашинковать стрелами для полного понимания?

Моряк тот час же бросил попытку убрать трап, подняв при этом руки вверх.

— Вот так-то лучше! И хватит там мучить колокол. Уже уши болят.

Удары стихли.

— Никомир, — позвал наниматель, — дружище! Где ты там прячешься?

Купец, не смотря на все призывы, не появлялся.

— Не бойся, — продолжал наниматель слащавым голосом, — я тебя не обижу. Слово Харта крепче стали!

— А не тот ли это Харт, который обещал, что когда я доставлю вам груз, меня никто не тронет? — глухо раздалось из трюма корабля. — Ты мне обещал защиту!

— Все верно, — захохотал наниматель, — я защиту обещал, когда ты доставишь груз и потом дать тебе возможность уйти. Но есть одно «но».

— И что за «но»?

— Я обещал когда ты доставишь груз! Вот только груз так и не был доставлен!

— Но до места доставки плыть еще сутки!

— Вот именно, — захохотал наниматель, — мое слово крепче стали.

— Но, — снова не понял Никомир, — я не нарушал условия контракта, плыву в положенное место и в оговоренное время.

— Все правильно, но мне надоели эти пустые разговоры. В следующий раз с такими, как я, договаривайся получше.

— Ну все, — простонал один из охранников рядом, — или перебьют или в рабство продадут.

Во рту Владимира стало сухо. Его в рабство?! Лучше умереть, чем такая жизнь!

— Если мы сдадимся, — встрял в разговор Ромус, — какие условия для моих людей!?

— Ромус Ломающий… — узнал начальника охраны Харт. — Жизнь! Разве этого мало?

— И все-таки, — Никомир решился показаться на глаза пиратов, — какова моя судьба, судьба моих людей, корабля и груза?

— Ладно объясню, я сегодня добрый. Все имущество переходит в руки братства рыси. Команда и твоя охрана тоже считаются имуществом. А ты, Никомир, свободен как сопля в полете. Так что можешь валить на все четыре стороны, пока я добрый.

Пираты, что были с нанимателем, довольно загоготали.

— Как же я без корабля, отсюда выберусь, это же остров?!

— А это уже не мои проблемы, — ответил Харт, — плот построишь или чего другого. Скажи спасибо, что я чту кодекс чести пиратов и дарю тебе свободу.

— Но свобода на безлюдном острове хуже смерти, — запричитал Никомир.

— Вот придурок! Твои люди на рудниках Тиберии будут считать твою свободу раем. Можешь, конечно, если так хочется, присоседиться к ним.

— Я согласен. — Понурив голову, ответил Никомир. — Может кто-то из купеческой братии меня выкупит. Ты ж не откажешь мне в последней просьбе и сообщишь, кому я скажу?

И когда уже все было понятно, неожиданно вмешался начальник охраны. Растолкав собравшихся на его дороге, он вышел к трапу.

— Братцы, извините кого обидел и все такое. И ты меня, Владимир, извини, ты тысячу раз оказался прав, нельзя было доверять этой крысе.

И с криком: «Лучше умереть свободным!», бросился первым в атаку. Часть охранников бросилась за своим начальником. Владимир с Валеном тоже устремились вслед Ромусу. На «Синей жемчужине» остались лишь Никомир, команда корабля, а также те из охраны, кто посчитал, что жизнь дороже.

* * *

Явнир в качестве наказания получил магическую взбучку от Агнефиса Магнефикуса. Наказание провинившегося Магнефикус не доверил никому, лично пожелав привести его в исполнение. При этом полностью проигнорировав заявление Пирокара, что он постарается жестко наказать своего подчиненного. Лучше бы это сделал глава карающих, физическая боль ничто по сравнению с пережитым. Явниру до сих пор становилось ужасно жутко, при воспоминании о том, как глава Высшего круга применил на нем одно из своих многочисленных, по его заявлению, слабых заклинаний боли. Из-за таких воспоминаний тело отозвалось болезненной судорогой и танир, корчась, упал на палубу триеры «Храбрость Ратмира». После месяца погони, заклинание еще имело силу и продолжало действовать, терзая беззащитное тело Явнира. Тогда его жалкая потуга защититься от заклинания продлилась не больше минуты. К счастью Явнира, Агнефиса больше позабавило, чем разозлило такая жалкая попытка наказуемого, и он не стал убивать танира, а лишь еще немного продлил муки мага. Больше рисковать Явнир не собирался, стоически вынося боль, к счастью, каждый новый приступ был заметно слабее предыдущего. «Агнефис Магнефикус требует слепой веры и слепого подчинения, а не бессмысленных споров и личного мнения» — вот такой урок пытался донести до него Агнефис. Этот урок танир выучил и будет помнить всегда. Какое наказание получил Фирус, Явнир не знал, а жаль, муки Скользкого немного порадовали бы танира, облегчили его душевную боль. Вот кому не повезло, так это Зорку. Бравый на словах вояка, оказался на эшафоте, до последнего ползал как червь, надеясь на милость Агнефиса. Таниру капитана карателей было совсем не жаль, но если он в очередной раз упустит нарушителя, быть ему на месте Зорка. И очень вероятно, что его будет ждать не быстрая смерть, как Зорка, а долги муки. Новый капитан карателей Петр был тише воды и ниже травы, полностью подчиняясь указаниям Явнира. Оно и правильно, возможно, на месте капитана он поступил бы также. Никому не хочется повторить судьбу своего предшественника. Что делать с таинственным магом, отступником или нарушителем, или выдуманным Темным Повелителем, Явнир не знал. Предыдущее желания выудить из него неизвестные таниру знания остались, но в этот раз при неудаче он не позволит ему уйти, ни за что! Явнир чисто теоретически предполагал неудачу, но ее не должно быть. На его стороне настоящая боевая триера и еще четыре галлеры карателей. А что у нарушителя — одна несчастная пиратская лоханка. Танир злобно и громко засмеялся в предвкушении скорой неминуемой развязки. Проследить путь нарушителя оказалось проще простого, вместо того, чтобы затаиться и спрятаться в непроходимых джунглях неизвестный маг использовал заклинания налево и направо. Отголоски последнего почувствовал даже Явнир, магическая дрожь пробежала по эфиру. Почувствовал, это мало сказано.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});