Князь Рус - Наталья Павлищева

– Возвращайся.

Голос нормальный, свой, только такой, словно человек после тяжелой болезни.

– Нет, я с тобой.

– Возвращайся, и меня не спасешь, и сама пропадешь.

– Ну это мы еще посмотрим! – Мста не собиралась отдавать любимого Маре!

Дальше шли молча, Волхов все так же впереди, правда уже не спешил, но шел уверенно. Мста поняла, что где-то там его и правда ждет Мара.

Они вышли к речке с порогами в середине дня. Шум перекатывающейся по камням воды был слышен издалека. Мста вдруг почувствовала, как ее сердце зашлось ужасом – на высоком берегу стояла женщина. Не нужно было объяснять, что это Мара. Она спокойно следила, как подходят Волхов с Мстой. Женщине очень хотелось взять мужа за руку, но тот не позволил.

Только оказавшись рядом с Марой, Мста вдруг поняла, что проиграет, что у нее не хватит сил противостоять колдунье!

– Пришел? Не забыл? – Голос почти сладкий, приветливый. Не знать, что за ним стоит звериный оскал, так и обрадуешься. – Зачем ее привел?

– Сама пошла.

Мста наконец опомнилась:

– Мара, отпусти моего мужа. Совсем отпусти. Ты уже забрала мать и отца, достаточно.

– Я сама знаю, кто мне нужен, не тебе решать! – С Мары слетела вся ее ласковость, в глазах появился желтый огонек, а в голосе звериная хрипотца, как бывало у Волхова. – За тобой должок твоего отца, придет время, спрошу…

Волхов заслонил Мсту собой:

– Оставь ее. Чего ты от меня хочешь?

– Чего хочу?! – расхохоталась Мара грубым мужским голосом. – Душу твою в полное владение. Забыл, как чужаков одолеть помогли? Плати, Волхов, время пришло.

– Ты и так мной правишь.

– Не-ет… ты женился, дите родил… Так те, кто со мной знается, не живут. А могу не твою, а ее душу взять, – она показала на Мсту. – Выбирай, ты или она?

Мсту обуял ужас, она хотела крикнуть «нет!», но только беззвучно открывала рот, кажется, из него не вылетало ни звука.

– Выбирай, Волхов, ты или она?

Повинуясь какой-то неведомой силе, Мста сделала шаг спиной к обрыву. Она изо всех сил пыталась сопротивляться, но что-то невидимое толкало ее к краю, где внизу каменные перекаты реки.

– Ты или она?!

Волхов сжал невыносимо болевшую голову руками. Голос Мары грохотал сильнее воды на скалах. Еще чуть, и женщина полетит вниз, ломая кости. Мста уже была на самом краю, когда Волхов крикнул:

– Я!

И невидимая сила сразу отпустила, Мста сумела отпрянуть от края обрыва. В ужасе оглянувшись, она увидела, что Волхов сидит, обхватив голову руками, а Мара куда-то исчезла, только огромная черная птица на камне чуть подальше не сводила с них глаз.

– Волхов…

– Не подходи.

Снова голос был низким и страшным. Мста разрыдалась, она упала на землю и плакала от пережитого ужаса и от бессилья. Птица тяжело взлетела, сделала небольшой круг над обрывом и исчезла с глаз. На камне осталось только большое черное перо.

Они долго молча сидели на берегу, потом Мста вдруг робко предложила:

– Волхов, давай уйдем от людей? Они сами найдут эти перекаты…

– Нет. Раньше надо было, теперь поздно.

– Не сдавайся, Волхов, ты сможешь вернуть.

– Что вернуть, душу? – вдруг расхохотался тот. – Мста, это моя черная душа улетела вслед за Марой! – он показал на перо на камне.

Немного погодя он вдруг уставился в глаза Мсты долгим неотрывным взглядом. Женщина сначала чуть испугалась, но потом подчинилась, стала смотреть также, не мигая. Как долго это продолжалось – неизвестно, но когда Волхов наконец отвел глаза, его лоб был мокрым, а Мста спокойно поднялась и потянулась:

– Нам пора, Волхов, люди заждались.

– Пора, – вздохнул тот.

Волхов с Мстой вернулись достаточно быстро, толково нарисовали на куске бересты, как пройти к речке с перекатами, получалось, что и летом проходимо. Родовичи немного подумали и решили идти. На сей раз вел всех Волхов, он был молчалив, отвечал только «да» или «нет», и то кивками. Словен забеспокоился, все же он знал о сыне то, чего не знали остальные. Что произошло там, в лесу? Но попытки расспросить о чем-то Мсту не удавались, женщина только пожимала плечами:

– Там речка, камни…

И смотрела так, словно была во сне.

Порусь бросилась к мужу:

– Рус, с Мстой происходит что-то странное! К Желотугу не подходит, сама словно неживая…

– Может, с Волховом поссорились?

– Да нет, он с нее глаз не сводит. Поговори с Волховом.

Разговора не вышло, племянник как-то странно посмотрел на князя и отмахнулся:

– В тяжести баба!

И снова Руса удивил голос Волхова.

– А ты чего хрипишь так?

– В воду упал ледяную.

Какую ледяную, если весна и вода не такая уж холодная? Но больше Волхов ничего объяснять не стал.

Объяснения про беременность Мсты Поруси понравились:

– Вот и хорошо, им с Волховом деток много нужно, а то какие-то странные оба.

А вот Русу не понравилось, не верилось, что у Волхова и Мсты все в порядке, только попросил Порусь получше смотреть за Желотугом и к матери лучше не подпускать. Та ахнула:

– Да как ты можешь, она же мать?!

Но малыш и сам не шел ни к Волхову, ни к Мсте.

Чигирь тоже забеспокоился:

– Рус, с ней что-то не так!

– Отстаньте от бабы.

– Мста никогда такой вялой не была, ходит, точно спит.

Но раздумывать оказалось некогда, снова снялись с места и пошли, продираясь через лес.

Наконец и родовичи вышли к речке, но Волхов повел их не прямо к ней, а чуть в сторону, обходя пороги по суше. Дальше река текла уже ровно и плавно, по такой сплавляться – одно удовольствие.

– Первак, эта река?

– Она…

Застучали топоры, готовя плоты, на берегу горели костры, на всю округу вкусно пахло мясом и рыбой, звенели голоса, суетились люди…

В тот день Мста долго смотрела на обрыв над порогами, словно что-то вспоминая, а потом вдруг исчезла. Волхов, который молча махал топором рядом с Радоком, заметил это не скоро. Беспокойно закрутил головой:

– Где Мста?

Елица удивленно покосилась на мужа Мсты: странные они какие-то, то она с него глаз не спускала, то теперь он. Махнула рукой:

– Вон с Порусью рыбу чистят…

Волхов на время успокоился, потом снова принялся оглядываться. Но работа не терпела, большое подрубленное дерево легло чуть не так, как хотели, пришлось срочно обрубать крупные ветки и перетаскивать. У мужиков хребтины трещали от усилий, пока сумели справиться с гигантом. Словен ругался:

– К чему такое большое брать, поменьше не нашлось? Как мальчишки!

Управились, когда уже почти стемнело, весенний день хоть и не зимний, а тоже короток. Приладив бревно, чтобы не унесло течением, Волхов отправился искать Мсту. Но на берегу, где женщины уже пекли в горячих углях начищенную рыбу, щедро обмазав глиной, ее не было.