2009 № 9 - Мария ГАЛИНА

— Лидно. Тогда... — Гэвин порылся в кармане, потом в другом. — Тьфу, задница!

Аманита с удивленной улыбкой уставилась на него.

— Ключи посеял! — объяснил Гэвин. Он заново обшарил карманы, потом внимательно осмотрел землю в надежде, что ключи вывалились сию минуту. — Нигде не видно?

— Нет. А вы когда их видели в последний раз?

— Не помню.

— Не знаешь, где ключики, Санчо? — спросила она.

— Дер-ржи кар-рман! — ответствовал попугай.

— Задница! — Гэвин хрястнул по дверному косяку. — Дверь заперта, а мы снаружи! — Аманита беззвучно посмеивалась. — Хороши хиханьки. Доктор Джури меня убьет.

— Извините, — выговорила она. — Просто никак не могу поверить, что вы сказали «задница». Такой благовоспитанный юноша!

Гэвин залился краской.

— Сейчас не до воспитания.

— Утром можно сходить за слесарем. НГУ за вас поручится.

— А до тех пор?

— Переночуйте у меня, — предложила она. — Есть раскладная тахта.

— Это неудобно, — возразил Гэвин.

— Боитесь, соблазню? — оживилась Аманита. — Или воспитание не позволяет? — Опять сверкнула зубастая улыбка.

Гэвин, вконец сконфуженный, пожал плечами.

— Я просто...

— Кого еще вы тут знаете?

Не в бровь, а в глаз: в городе он знал только Аманиту.

— Ложись в др-рейф! — посоветовал Санчо.

— Ладно, — буркнул Гэвин.

Квартирка Аманиты помещалась на третьем этаже в доме напротив «Закусочной Дэнни и Энни» и представляла собой холостяцкий вариант: комната, плюс санузел, плюс кухонька, удручающе тесная. Да, раскладная тахта действительно была... но в качестве единственного спального места. Не успел Гэвин и рта раскрыть, как Аманита бросила на пол в дальний угол диванные подушки, достала из шкафа запасные одеяла и соорудила гнездышко. Гэвин выразил настойчивое желание спать в нем. Она пожала плечами и отправила его мыться. Вернувшись, он, цепенея от неловкости, дождался, пока она закроется в ванной, сбросил рубашку и как был, в брюках и майке, юркнул под тонкое шерстяное одеяло. Через несколько минут появилась Аманита, скромно одетая в футболку и спортивные штаны. Она улеглась в постель, пожелала ему спокойной ночи и потушила свет.

Гэвин долго не мог расслабиться, но наконец задремал под тихое дыхание Аманиты. Когда наутро его разбудила песнь Санчо, в щели по краям занавесок сочилось солнце, а хозяйки и след простыл. Гэвин на миг замер, цепляясь за смутное воспоминание о сне. Он лежит на подушках. Аманита стоит у окна и держит в руках — что?.. зеркало?.. Оно светится, словно внутри, за стеклом, горит луна. Далеко-далеко кричат чайки. Она поворачивается к нему, и лицо у нее другое. Собранное заново. Ладное. Она кладет зеркало и подходит к нему. Левый глаз сверкает.

Этот обрывок сна — больше он ничего не вспомнил — казался неуютно реальным. Гэвина пробрала дрожь, он откинул одеяло и сел, разминая лицо ладонями. У него давно не было девушки, но Аманита? Она нравилась ему, да. Интересная. Добрая. Умная. И необычная. Но необычная и в ином смысле. Чудная. Не в лице дело, твердо сказал он себе. Да и приснилась ему вовсе не Аманита. Та женщина — плод его подсознания. Не больше.

— Кр-расотка! — картаво крикнул Санчо.

— Ага-ага, — пробормотал Гэвин. — Но не в моем вкусе.

Две следующие недели он постоянно напоминал себе об этом. Сон не повторялся, во всяком случае как сон. Однако по вечерам Гэвин затевал споры с памятью. К тому времени как на его имя поступил следующий чек, он постановил: тема бесповоротно закрыта. Аманита его друг, и это прекрасно. Он отправился к «Дэнни и Энни» поесть пирога и обозначиться. Может, удастся сходить, например, в кино?

Когда Гэвин вошел, Аманиты на кухне не было. Он задержался возле кассы. Без поразительного лица Аманиты закусочная казалась бутафорской, хром и винил — грубой подделкой.

— Где кр-расотка? — проскрипел Санчо.

Посетители дружно вскинули головы, и Гэвин почувствовал, что краснеет.

Подошла симпатичная голубоглазая официантка Хэйзел, улыбнулась Санчо.

— Столик на двоих? — спросила она, вытаскивая меню из стойки у кассового аппарата.

— Аманита сегодня работает? — спросил Гэвин.

— Кто? — не поняла Хэйзел.

— Где наша кр-расотка? — повторил Санчо.

— А... — Хэйзел нахмурилась, улыбку в мгновение ока сменила кислая мина. — Должна была выйти. Но не объявилась ни вчера, ни сегодня.

— Заболела?

Хэйзел пожала плечами.

— Без понятия.

— Ей что, никто не позвонил?

— Вообще-то это она должна звонить. Вам нужен столик или нет?

— Дер-ржи кар-рман! — гаркнул Санчо.

— Угу, — пробормотал Гэвин. — В смысле нет. Нет, спасибо. Я не голоден.

Он вышел на улицу. Солнце садилось, в воздухе разливалась прохлада. Мимо шныряли парочки. Проехала машина, обдав Гэвина ритмичным уханьем басов. Он посмотрел наверх, на окно Аманитиной крошечной квартирки. Из-за плохо задернутой шторы пробивался слабый свет. Гэвин некоторое время держал окно в поле зрения, подстерегая признаки движения, присутствия. «С ней все в порядке», — сказал он себе. Ну, простудилась. Но сам он в это не верил.

— Айда! — гикнул Санчо и ущипнул Гэвина за ухо. — Айда!

Гэвин торопливо перешел через улицу, поднялся по узкой лестнице на площадку и осторожно постучал. Ответа не последовало. Он постучал чуть громче и позвал:

— Аманита! Это я, Гэвин.

Мертвая тишина. Он робко нажал на ручку. Та повернулась, дверь открылась. Он заглянул. Горела настольная лампа. Тахта была разобрана, пуста, постель смята.

— Аманита! — позвал он.

Санчо пронзительно свистнул, серой молнией сорвался с плеча и перелетел на стол. Чувствуя себя незваным гостем, Гэвин пошел за ним.

— Хватит, Санчо, — увещевал он. — Нам тут нечего...

На столе, в круге света под лампой, лежало письмо. Казенный гриф доводил до всеобщего сведения: отправитель — детский приют «Рейнольде» при Нью-Гемпширском отделе социальной помощи населению.

Письмо начиналось: «Дорогая Мэри».

Гэвин моргнул и перечитал. Мэри. Проще некуда. Понятно, почему ей захотелось сменить имя на что-нибудь типа Аманиты. Интересно, каких еще имен она себе навыдумывала. Он не удержался и прочел остальное.

«На прошлой неделе с нами связалась Ваша родная мать. Случай не редкий, однако мы строго придерживаемся политики защиты интересов наших подопечных. Заверяем, что причин для беспокойства нет; ей не сообщили ни Вашего теперешнего имени, ни Вашего адреса. Напротив, с нашей стороны был выдвинут целый ряд вопросов и затребованы справки из официальных инстанций с целью убедиться, та ли она, за кого себя выдает, а главное, насколько стабильно ее положение. Я с удовольствием увижусь с Вами, чтобы обсудить Ваш настрой относительно возможной встречи. Разумеется, решать Вам».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});