Сезон ведьмовства - Наташа Мостерт

— Профессор Столлуорди, вас беспокоит Габриель Блэкстоун. У меня есть диск, на котором предположительно записан план дворца памяти. Я был бы очень признателен, если бы вы помогли мне расшифровать эти схемы.

— Дворец памяти? К какому периоду он относится?

— Ммм…

— Античность? Средневековье? Эпоха Ренессанса?

— Нет. Думаю, это современный дворец.

Возникла долгая пауза. Когда Столлуорди заговорил снова, в его голосе чувствовался неподдельный интерес.

— Если это так, мистер Блэкстоун, то мы имеем дело с уникальным случаем. Пришлите мне ваш план по электронной почте, я с удовольствием его посмотрю.

— Профессор, мне бы не хотелось отправлять его но электронке.

Пока Габриель не выяснит, что это за штука, в Сеть он файл не выпустит. Ему совсем не хотелось, чтобы случайные копии «Ключа Прометея» болтались по киберпространству.

— Могу я попросить вас о личной встрече?

Столлуорди немного помолчал.

— Хорошо, — ответил он наконец. — Жду вас у себя. Скажем, сегодня в семь часов вас устроит?

— Да. Спасибо, профессор. Будьте добры, продиктуйте адрес.

Габриель с тяжелым сердцем положил трубку. Кембридж. Пятьдесят четыре мили по шоссе М-11 в час пик, не слишком приятная перспектива, особенно если учесть, что он по-прежнему в полумертвом состоянии.

Страх сжал его ледяной рукой. А вдруг Минналуш решит нанести очередной ментальный удар? Утром Габриель свалился с велосипеда, но если это повторится, когда он будет за рулем автомобиля… Искореженный металл, сирены, мигалки, машины «скорой помощи». Смерть. Он впервые признался себе: его жизнь под угрозой. Минналуш способна пойти на убийство.

Однако, не получив ответов, Габриель никогда не будет чувствовать себя в безопасности. Минналуш держит его под прицелом. Не разгадав ее планов, он не сможет защититься. Знай врага своего.

Идея! Он попросит Исидора отвезти его к Столлуорди, таким образом риск дорожной аварии сведется к минимуму. К тому же вдвоем веселее. И все-таки… нет, не стоит подвергать Исидора опасности. Вчера он сглупил, позволив товарищу ждать его возле Монк-хауса. Нельзя допустить, чтобы Исидор попал в поле зрения Минналуш. Отныне Габриель будет действовать в одиночку. Хорошо хоть Фрэнки далеко. Габриель впервые порадовался этому с тех пор, как она уехала.

Так, раз уж он решил, надо поскорее выбраться на дорогу. Он будет двигаться на маленькой скорости, а при первых же признаках ментальной атаки съедет на обочину и остановится.

В ванной комнате Габриель умылся и причесался перед зеркалом. Глаза покраснели, голова болела, одно веко дергалось в нервном тике. Он прижал пальцами кожу под глазом, где дрожал нерв, но когда убрал руку, едва заметное подергивание возобновилось.

Габриель натянул пальто, сгреб ключи от машины, вышел за дверь и вдруг заколебался, почуяв скрытую угрозу, витавшую в воздухе. Вместо того чтобы вызвать лифт — мысль о закрытом пространстве внезапно показалась невыносимой, — Габриель предпочел спуститься по лестнице.

Его неотступно преследовало чувство, будто за ним наблюдают, неприятное ощущение чужого присутствия, тайного и злобного. Возможно, кто-то поджидает, когда он покинет безопасные пределы своей квартиры. По спине у Габриеля пробежал холодок. Он упрямо спускался по ступеням, глядя перед собой. В голове глухо пульсировала боль, сердце бешено колотилось. На повороте лестницы он заставил себя посмотреть наверх. Ему почудилось какое-то движение, белое пятно лица. Может, кто-то перегнулся через перила и сразу отпрянул, поймав взгляд Габриеля? Он застыл и долгое время прислушивался. Тишина. Однако вместо облегчения им овладел страх. Страх петлей сдавил горло. Габриель напрягся. Вот сейчас раздадутся шаги… На плечо ляжет чья-то рука.

Он сорвался с места и побежал вниз. Габриель мчался, перепрыгивая через две ступеньки. Сердце готово было выскочить из груди. В вестибюле он мельком уловил свое отражение в зеркале и остолбенел: из зеркала на него смотрел человек, обуянный ужасом.

ГЛАВА 26

Поездка в Кембридж заняла полтора часа и прошла гладко. Дурное предчувствие, однако, не исчезало. К тому времени, как Габриель наконец пристроил машину на парковке, от нервного напряжения у него затекла шея и одеревенела спина.

Профессор дал адрес колледжа, но не объяснил, как туда добраться. Габриель умудрился дважды заблудиться и лишь после этого поехал в верном направлении — дорогу показала симпатичная студентка. Он бросил взгляд на часы: десять минут восьмого. Черт, уже опаздывает.

Габриель двигался, следуя указаниям девушки, и думал о человеке, с которым собирался встретиться. «Средневековые коды и шифры» — довольно редкая специальность даже в высоколобых научных кругах. Очевидно, профессор — тот еще оригинал. Габриель представлял себе типичного ученого сухаря — сутулого, лысеющего, близорукого. Адриан Столлуорди, напротив, оказался весьма привлекательным: голубые глаза, широкие плечи, узкие бедра. Фотография, запечатлевшая профессора с веслом в руке на фоне гребной лодки, объясняла его отличную спортивную форму. Судя по всему, молоденькие студентки толпой валили на лекции Столлуорди.

Рукопожатие профессора было твердым, улыбка — неожиданно теплой и располагающей.

— Добрый вечер, мистер Блэкстоун. Присаживайтесь.

Столлуорди показал на старенькое кресло.

Пружины сиденья совсем просели, и Габриель чуть не оказался на полу, однако, устроившись, обнаружил, что кресло очень даже уютное.

На профессорском столе стояла потрепанная картонная табличка с надписью «Просьба отключать сотовые телефоны». Заметив, что Габриель смотрит на нее, Столлуорди сконфуженно улыбнулся:

— Терпеть не могу мобильники. Хуже крыс.

— Понимаю. — Габриель извлек из куртки телефон, нажал кнопку отключения и подождал, пока погаснет дисплей. — Вот, пожалуйста.

— Благодарю, — коротко кивнул Столлуорди.

Перегнувшись через стол, Габриель протянул ему диск с «Ключом Прометея».

— Если вы сумеете объяснить мне, что это такое, профессор, буду вам премного обязан.

Адриан Столлуорди взял диск и вставил его в дисковод компьютера.

— Это может потребовать некоторого времени.

— Я не спешу.

Габриель огляделся по сторонам. Пускай Столлуорди и не походил на классического ученого, его убогое обиталище ничем не отличалось от стандартного профессорского кабинета. На полу — грязный восточный ковер с проплешинами, на окнах несвежие занавески отвратительного коричневого цвета, и повсюду — книги, книги, книги. Точную копию этого кабинета можно найти в любом университетском кампусе, в любой точке мира. Кроме того, в комнате стоял жуткий холод, огонь в закопченном камине больше чадил, нежели согревал.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});