Сезон ведьмовства - Наташа Мостерт

Экран компьютерного монитора заполнился множеством значков, непонятных и таинственных. Исидор прокручивал страницу за страницей, загадочные символы сливались друг с другом, напоминая причудливое тканое полотно.

Взору друзей также предстали наброски — эскизы архитектурных сооружений. Подробнейшие чертежи коридоров, разводных мостов, лестничных пролетов, галерей, детали потолочных орнаментов… И двери. Много дверей. Двери, обшитые деревом. Двери под навесами в форме морских раковин. Классические двери с архитравами и пилястрами. Маленькие, неприметные дверцы. Комнаты, в которые они вели, были помечены каким-то особым, тайным шифром. Тем не менее, глядя на эскизы, Габриель похолодел.

— Я был в этом месте.

Исидор крутанулся в кресле.

— Чего-чего?

— Это план дома миллиона дверей.

— Шутишь!

— По крайней мере частичный план. Судя по всему, это лишь малая, малая часть. Но я уверен, что ходил по этим комнатам. Видишь вон ту дверь? Она ведет в зал, снизу доверху набитый поломанными скрипками. А эта длинная комната — оранжерея, полная плотоядных растений, я помню это совершенно точно.

— Так что же это, черт побери, за дом?

— Не знаю. — У Габриеля от возбуждения приподнялись волоски на руках. — Но поверь, дружище, прогуляешься по нему и… сойдешь с ума.

ПОРТАЛ

Отправляясь на поиски таинственного портала, нужно… сделаться невидимым, чтобы проскользнуть внутрь незаметно.

Гэ Хун. Нэй Пянь (древний трактат, посвященный алхимии, медицине и религии, 320 г. н. э.) Цит. по: Ангада Ким. Невидимый кулак.

ГЛАВА 24

Кошмар обрушился на Габриеля следующим утром.

От Исидора он поехал домой и четыре часа проработал над содержимым диска, надеясь отыскать ключ к загадочной системе символов. Увы, попытки не привели к успеху. «Ключ Прометея» оставался книгой на чужом языке. На рассвете Габриель заснул перед монитором.

Когда он проснулся, часы показывали девять утра. Голова гудела. Он поднял глаза на дисплей и вздрогнул: нет, сейчас он просто не в силах работать над этим каверзным текстом. Может, стоит сходить в тренажерный зал? Пораненная ступня все еще побаливает, но тренировке не помешает. Физическая нагрузка заставит его взбодриться, а потом он сядет за документ на свежую голову.

Когда это произошло, Габриель ровным, размеренным темпом двигался по беговой дорожке. Только что он наблюдал, как симпатичная пышногрудая блондинка яростно атакует гребной тренажер, а в следующую секунду рухнул на резиновое покрытие. Дорожка потянула его вбок на скорости восемьдесят миль в час. Выпрямиться Габриель уже не смог, единственным его ощущением была невыносимая головная боль. А затем он провалился в пустоту.

— По-моему, у него эпилептический припадок, — послышался встревоженный женский голос.

— Надо вынести его на свежий воздух, — раздался другой голос — мужской, с командными нотками.

Габриель открыл глаза. Он лежал на спине, окруженный небольшой кучкой людей. Прямо как в кино, подумалось ему, когда главный герой падает без сознания. По сценарию, он должен задать вопрос: «Где я?»

Габриель знал, где находится. Голова раскалывалась от боли, но ориентацию он отнюдь не потерял. Он прекрасно понял, что с ним случилось и кто за это в ответе.

Опершись ладонями о пол, Габриель сел.

— Эй, полегче. Не спеши.

Обладатель властного голоса, тренер спортзала, поддержал его за плечи и помог подняться.

— Как ты себя чувствуешь? Позвать доктора?

— Не надо, я в порядке.

Тренер с сомнением посмотрел на его бледное лицо.

— Посиди-ка лучше немного. Я принесу воды.

Он усадил Габриеля на тренажер и решительно направился в сторону автомата с питьевой водой.

Габриель стер со лба капли пота — то ли он взмок от пробежки, то ли от спазмов. В голове у него поселился человечек с огромной киркой. Маленький мерзавец размахивал своим орудием и при каждом ударе откалывал кусочки серого мозгового вещества.

— Держи.

Пластиковый стаканчик едва выглядывал из дюжего кулака тренера.

— Спасибо.

Габриель заметил, что другие посетители тренажерного зала тоже украдкой посматривают на него, некоторые — сочувственно, а кое-кто из мужчин — с презрением.

Он отхлебнул воды, но от этого простого глотательного движения человечек в мозгу замахал киркой с удвоенной скоростью.

— Я, пожалуй, пойду домой, — сказал Габриель тренеру, который по-прежнему не сводил с него обеспокоенного взгляда.

— Да уж, приятель, — с облегчением вздохнул тот. — Тебе лучше отлежаться.

В мужской раздевалке Габриель достал из кабинки свою спортивную сумку, но не ушел, а присел на деревянную скамейку. Откинул голову и закрыл глаза. Пора вспомнить, как все произошло, кадр за кадром восстановить события в памяти.

Он бежит, дорожка плавно движется под ногами. Блондинка работает на гребном тренажере. Его начинает тошнить, сначала чуть-чуть, потом все сильнее. Звуки в зале как бы стихают, а затем появляется странное чувство: в голове Габриеля словно открывается окошко, проем, через который на него обрушивается яростный водопад образов. Срабатывает защитный рефлекс. Сознание отчаянно требует остановить сумасшедший поток. Габриель невероятным усилием ставит блокировку, информационная волна отступает, но голова разрывается на части. Такой кошмарной боли он еще никогда не испытывал, его сознание не выдерживает и отключается. Мозг Габриеля подобен перегревшемуся компьютеру. Черная пустота.

Ментальная атака. То, что повредило мозг Роберта Уиттингтона перед утоплением; то, что убило его отца. Теперь пришла очередь Габриеля.

До этого охотница за чужими мыслями уже дважды входила в его сознание, но с целью разведки — прощупывания, так сказать, знакомства. На этот раз она не сканировала, а била в цель.

Некоторое время Габриель сидел неподвижно, оценивая ситуацию, однако сосредоточиться было трудно. Человечек в голове энергично махал киркой. Должно быть, у него отличная физическая форма, если он еще ни разу не остановился. Габриель понимал, что нужно взять себя в руки и ехать домой, но здесь так спокойно, а он дико устал… Мысль о необходимости двигаться пугала. Вставай, Блэкстоун, если не собираешься проторчать в раздевалке до конца своих дней.

На улице ярко светило солнце. Следы вчерашней бури рассеялись, на небе не было ни облачка. Правда, стоял жуткий холод… или Габриель просто еще не оправился от шока?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});