Между людьми и кначетами - Шана Огней

дать шанс повести себя хорошо.

Я покачал головой с искренним восхищением:

– Ты потрясающий, Яр. Просто невероятный.

Выволочка

В гостиницу я вернулся поздно вечером. Верло уже был здесь. Логично – если у него и были друзья в академии, то, скорее всего, только среди одногруппников, а они все на стажировке. Так что ему было не с кем болтать взахлеб, как сделали мы с Яром.

Эх… Хотелось бы, чтобы этот момент никогда не наступил, но надо выполнять обещание, данное Ищейке. Я достал из-за спины книгу и протянул командиру.

– Вот.

Он принял, пролистал.

– Что это?

– Динай просил отдать.

Верло посмотрел на меня круглыми глазами. Ему не составило труда понять, что я всеми силами пытаюсь избежать фразы «Я украл ее у Нелая». Вопрос в том, сдаст он меня или нет. Было бы странно сдавать, на самом деле, после того как жизнью за меня рискнул, но боги знают, какие у него там принципы.

– Зачем?

– Чтобы вы отдали Хранителям Чистоты.

Кэллит поднял взгляд от страниц на меня. Кажется, он начал что-то подозревать.

– Почему он не мог сделать это сам?

– Я сказал ему, что не верю, будто он отдаст ее тем, кто ее действительно уничтожит.

– Интересно. – Командир захлопнул книгу и глядел на меня изучающе. – Я хочу услышать полную историю.

– Да какая там история?.. – Я поморщился. – Может, вы просто выполните, что он сказал, и все?

– Такая, которую ты пытаешься скрыть.

Твою мать. Не прокатило. Я выдохнул.

– Хорошо. Я спер эту книгу у Нелая. Он, конечно же, солгал, что уничтожил ее.

Крой прищурился:

– И ты решил рассказать об этом Динаю?

– Он сам узнал.

Я вздохнул. И что теперь сделать, чтобы он отстал?

– Борас знает? – Я неопределенно дернул плечами. – Ты понимаешь, что, украв книгу у Нелая, ставишь нас под удар? Если он поймет, что произошло, может пожелать вернуть книгу любыми способами.

Как он мягко выразил смысл слов «вернуть книгу даже через наши трупы». И не «может», а «уже попытался». Вмешался Верло:

– Этой книге нельзя было оставаться у Бораса! Они бы снова ей воспользовались. Вы же видели, сколько слуг там погибло! Нельзя было допускать повторения.

– Это так, – согласился Крой и вновь взглянул на меня, – но ты должен был сказать мне, что обнаружил книгу и что хочешь ее забрать. Ты не можешь ставить нас под удар таким способом.

Ну, я это уже сделал – значит, могу?

– Я не подумал об этом.

Кто же знал, что тупоголовый Верло решит меня защищать? А тот меня поддержал:

– Неочевидно, что Борас решил бы наказать нас, а не только вора! Главное, что Силь усек ошибку и больше так делать не будет, правда же?

Парень красноречиво взглянул на меня.

– Ну… – Я неловко улыбнулся. – Я не гарантирую, что подобного не случится. Часто приходится действовать быстро и совещаться некогда. Но… Во всяком случае, я могу постараться сообщить о том, что сделал, так скоро, как это будет возможно.

Кэллит покачал головой.

– Мы работаем вместе два с половиной месяца, а ты никак не можешь понять, что мы товарищи. Ты не умеешь работать в команде.

– Все он умеет! – возразил Верло. – Он много раз прикрывал мне спину в бою!

– Работа в команде этим не ограничивается. Помогать можно и простым людям, которые оказались под угрозой, но не являются товарищами. Да, Силь помогает, и делает это хорошо. – Я аж немного смутился от внезапной похвалы. – Но не работает в команде. Работать в команде – значит наладить взаимопонимание, кооперацию, взаимодействие. Уметь не только прикрывать спину, но и доверять свою, чтобы товарищ ее прикрыл. Силь, ты постоянно пытаешься действовать один, не делясь с нами своими планами, не просто не советуясь, но даже не ставя нас в известность. До поры до времени это угрожало только твоей жизни – но теперь это отражается и на нас. Тот кначет в пруду, эта кража… Ты понимаешь, что я хочу сказать?

Прекрасно понимаю. Я скрестил руки на груди:

– Никто не заставлял вас меня тогда спасать! Я отошел от вас и Аэз… Кначет меня захватил – сам виноват! Дали бы меня убить, и все. Если бы А… кначет хотел убить Дована и Зэйкаль… Это же просто нерационально – жертвовать двумя, чтобы спасти одного!

Голос Верло почему-то звучал грустно:

– Ты совершенно прав. Мы не должны были так поступать. Но мы хотели, хотели тебя спасти. Потому что ты наш товарищ. Ты нам дорог.

Как все внутри сжимается… Ну зачем ты так говоришь?.. Я этого не просил!

– Ну так не надо! – Я взглянул ему в глаза. – Не надо меня спасать! В следующий раз – думайте о себе, а не обо мне!

– Нет, – голос Кроя звучит безапелляционно.

– Да почему нет?! Почему я должен… – Я хотел сказать «чувствовать вину», но язык не повернулся признать это вслух. – Почему я должен беспокоиться за вас, если я вас прямыми словами предупреждаю, что вмешиваться в мои личные дела опасно, а вы все равно пытаетесь меня спасать?!

– Не должен, – спокойно ответил Кэллит. – Я не могу заставить тебя вести иначе. Ты можешь продолжать ставить под угрозу свою и наши жизни. А я буду продолжать пытаться тебя спасти.

Верло упрямым тоном поддержал командира:

– И я тоже!

Дураки… Какие же дураки!

– Ладно Крой, он командир и так или иначе отвечает за меня, а ты-то куда?! – Я был готов выть от отчаяния. Ну ты же сегодня чуть не умер из-за меня, болван!

Парень глянул на меня с вызовом:

– Что хочу, то и делаю, и ты мне не указ!

– Ну и отлично, – процедил я, – ну и умирайте за придурков, если вам так хочется!

Выйдя из номера, я хлопнул дверью.

Надо подышать свежим воздухом, остыть. Почему, почему я чувствую вину?! Да, они на моей стороне по факту принадлежности к команде, даже не подозревая, что все это время я спасаю кначетов. Получается, я как будто обманываю их, предаю. Но ведь это не так! Я никогда не пытался втереться им в доверие, никогда не пытался ими воспользоваться в плохих целях. Я просто пытаюсь спасать невиновных кначетов, и все… Это так тупо. Они ведут себя как идиоты! Какой смысл в их самоотверженности?! Какой смысл заявлять мне, что они все равно будут меня поддерживать?!

Кантэзо появился, как всегда, внезапно и сразу начал разговор. Из необычного было только сочувствие в голосе:

– Ты действительно так переживаешь? Это же лютейшая манипуляция. Они фактически таким образом говорят тебе «Перестань так делать, или будешь виноват в нашей смерти».