Слишком большие, чтобы рухнуть. Инсайдерская история о том, как Уолл-стрит и Вашингтон боролись, чтобы спасти финансовую систему от кризиса и от самих себя - Эндрю Соркин

– Я понял, что должен вам позвонить, – сказал Фулд Даймонду, дозвонившись до него чуть позже.

Даймонд нервничал: он был уверен, что ясно дал понять Гайтнеру о нежелании говарить о сделке лично с Фулдом. Сделка должна проходить при посредничестве правительства США.

– Думаю, мы должны поговорить, – начал Фулд.

– Не уверен, что это целесообразно, – ответил Даймонд.

Фулд не понимал, что происходит. Гайтнер велел ему позвонить, а теперь Даймонд говорил, что не заинтересован в сделке?

Не желая форсировать ситуацию, он повесил трубку и перезвонил Гайтнеру.

– Я только что разговаривал с Бобом Даймондом, – заявил он Гайтнеру. – Он говорит, что не заинтересован. Я думал, вы сказали, что он хочет поговорить с нами.

– Да, хочет, – ответил Гайтнер. – Перезвоните ему.

Через пять минут Фулд снова позвонил Даймонду «Я только что сказал вам, что мы не заинтересованы» – ответ Даймонда не изменился.

Фулд, ощущая себя частью какого-то фарса, снова позвонил Гайтнеру: «Я не понимаю, что происходит. Я звонил ему дважды, и оба раза он ответил, что не желает говорить со мной. Вы говорите, что он заинтересован, а он говорит, что нет».

Гайтнер пообещал связаться с Даймондом и посоветовал Фулду сделать еще одну попытку. Как ни странно, Даймонд внезапно оказался готовым к разговору. «Мы прилетим сегодня вечером, – сказал он. – К утру пятницы мои люди будут готовы».

Barclays и Bank of America официально стали конкурентами.

* * *

Фулд не знал, что все утро Даймонд и его команда вели переговоры с Гайтнером и Полсоном и пришли к соглашению, что Barclays проанализирует бухгалтерские книги Lehman настолько быстро, насколько это возможно. Роль Фулда свелась к формальности.

Прежде чем этой ночью улететь в Нью-Йорк, Даймонд надеялся получить некоторые гарантии того, что поездка не пройдет впустую. В разговоре с Полсоном он специально поинтересовался, может ли Barclays быть эксклюзивным претендентом на Lehman. Он читал новости о заинтересованности Bank of America и не понаслышке знал, что этот банк может быть серьезным конкурентом и способен сорвать сделку.

Годом ранее Bank of America вмешался в схватку за поглощение голландского банка ABN AMRO – поединок, в котором боролись Barclays и группа, включавшая Royal Bank of Scotland. Согласившись купить у ABN чикагский банк LaSalle[503] за 21 млрд долларов, Bank of America фактически выхватил у всех из-под носа изюминку, которую мечтала заполучить группа RBS. Ее отсутствие в портфеле все меняло. В конце концов Barclays проиграл войну за ABN, а у Bank of America остался LaSalle. Сорвавшаяся сделка была ударом для Даймонда и его мечты о расширении. К тому же он был уверен, что Bank of America сильно переплатил.

– Если Bank of America будет там, не смущайте нас, – сказал Даймонд Полсону. – Не доводите нас до сделки лишь для того, чтобы Bank of America перебил наше предложение.

– У вас нет исключительного права, – ответил Полсон. – Но, честно говоря, у вас сильная позиция, и я сделаю все, чтобы не смутить вас.

Перед тем как закончить разговор, Даймонд хотел прояснить еще вот что: он искал какую-нибудь форму государственной помощи.

Полсон на это твердо заявил, что никакой прямой помощи от правительства не будет, но добавил: «Мы подумаем, как вам помочь».

* * *

Когда Том Руссо ворвался в офис Дика Фулда, его мрачный вид выделялся даже на общем тоскливом фоне 31-го этажа.

– В чем дело? – рявкнул Фулд.

– Я только что говорил с Томом Бакстером, – ответил Руссо, ссылаясь на главного юрисконсульта Федерального резервного банка Нью-Йорка. – Он сказал, что Гайтнер хочет, чтобы вы вышли из состава совета ФРБ. – Руссо сделал паузу, чтобы Фулд смог переварить новость. – Учитывая наше положение, это провоцирует слишком много сложностей и конфликтов.

Требование Гайтнера не стало неожиданностью. Если была хотя бы малейшая возможность того, что правительство на каком-то этапе сделки вложит деньги, чтобы найти покупателя для Lehman, оно не могло позволить себе, чтобы это выглядело как помощь инсайдеру. Малейшее проявление протекционизма могло закончиться катастрофой.

Несмотря на это, Фулд воспринял эти слова как личное оскорбление. На мгновение показалось, что он заплачет, но он сдержался и пробормотал: «Не могу поверить».

Фулд продиктовал заявление об отставке на имя Стивена Фридмана, председателя совета директоров:

Уважаемый Стив,

настоящим с глубоким сожалением[504]прошу о своей отставке с поста члена совета директоров Федерального резервного банка Нью-Йорка. В свете текущей ситуации в Lehman Brothers у меня, к несчастью, нет времени, чтобы заниматься вопросам совета, и, следовательно, я уверен, что моя незамедлительная отставка будет в интересах совета. Мне очень понравилось работать в совете, и я с огромным уважением отношусь как к совету, так и к организации в целом. Благодарю.

С уважением…

Со сдержанным вздохом Фулд поставил свою подпись, черкнув огромное «Д».

* * *

Боб Вилюмштад мерил шагами свой кабинет на Пайн-стрит, 70, и волнение перед намеченной на это утро решающей встречей с рейтинговым агентством, которое делало угрожающие заявления о грядущем понижении рейтинга, нарастало. Вилюмштад только что закончил разговор с Гайтнером[505]. Тот следил за процессом превращения AIG в брокерско-дилерскую компанию, чтобы при необходимости немного надавить. «Мы сейчас заняты с Lehman, – извинился Гайтнер. – Давайте поговорим завтра утром».

Было только 10:30, но рынок уже ощущал нервозность, которую Вилюмштад изо всех сил пытался скрыть всю неделю. Цена страховки долга AIG[506] подскочила на 15 %, до 612 базисных пунктов, самого высокого уровня за всю историю. Это означало, что застраховать 10 млн долларов долга AIG на пять лет будет стоить 612 тыс. В условиях, когда Lehman отчаянно пытался найти деньги, инвесторы сделали ставку на то, что AIG вскоре придется столкнуться с той же проблемой. Компании, возможно, также придется выплачивать астрономические суммы инвесторам, которые скупали страховки, чтобы защититься от потенциального банкротства Lehman.

Хуже того, Вилюмштаду надоедал Хэнк Гринберг, которому генеральный прокурор штата Нью-Йорк отказал в рассмотрении дела о предыдущей сомнительной практике бухгалтерского учета в AIG. «Какого черта вы ждете?»[507] – спрошивал он, желая узнать, почему усилия по укреплению компании не давали быстрых результатов.

Помимо прочих проблем Вилюмштад по-прежнему надеялся урегулировать длительный судебный процесс, который Гринберг начал против компании после своего увольнения. Он рассчитывал на помощь Гринберга в поиске капитала за счет использования его связей в Азии, где тот сделал из AIG гиганта, доминировавшего на хитрых полупрозрачных рынках Японии и Китая. Он поручил своему адвокату Джейми Гэмблу из Simpson Thacher назначить встречу с адвокатом Гринберга, Дэвидом Боисом, и попытаться придумать условия урегулирования, с которыми Гринберг сможет согласиться.

Но самая, пожалуй, насущная проблема, стоящая перед Вилюмштадом, была результатом беседы, которая состоялась у него с Джейми Даймоном в начале недели. «Кажется, мы делаем недостаточно», – заявил ему Вилюмштад, призывая помочь увеличить капитал или самому ссудить фирме деньги. – Ну, вы знаете, ваша проблема серьезнее, чем мы ожидали, – ответил Даймон. – Наши модели свидетельствуют, что у вас кончатся деньги на следующей неделе.

Именно тогда Вилюмштад осознал: JP Morgan может и не быть готовым предоставить какие-либо дополнительные средства. Казначей AIG Роберт Гендер предупреждал, что это возможно, но Вилюмштад не очень поверил. «С JP Morgan всегда трудно, – напомнил он Гендеру – Citi сделает все, что вы попросите, они согласны». На что осторожный Гендер язвительно отреагировал: «Честно говоря, нам не помешает дисциплина, к которой нас потталкивает JP Morgan».

Даймон призывал Вилюмштада составить план, пусть и несовершенный. «Он не обязан быть готовым, – говорил Даймон. – Вы просто должны сказать рынкам, что именно планируете делать, а затем взять и сделать это. Если вам нужно привлечь капитал, скажите об этом прямо».

Вчерашний день пошел на пользу Lehman, подумал Вилюмштад.

Наконец настало время пугающей встречи с Moody’s. Приехал Стив Блэк из JP Morgan, чтобы придать делу представительности и помочь ответить на вопросы о планах AIG по увеличению капитала. Одно дело, когда Вилюмштад утверждает, что намерен привлечь капитал, и совсем другое, когда президент JP Morgan говорит, что поддерживает компанию в этом деле. Ставки были высоки: если агентство понизит кредитный рейтинг AIG хотя бы на один пункт, то это может инициировать необходимость увеличения залогов на 10,5 млрд долларов. Если примеру последует и Standard & Poors, что вероятно, – слепой ведет слепого, по словам Вилюмштада, – цифры вырастут до 13,3 млрд долларов. Если все пойдет так, а AIG не сможет найти дополнительного капитала, это будет равносильно смертному приговору.