Роковое сокровище - Джулия Гарвуд

Энтони положил конец беседе, объявив, что Бриджид Керк-Коннел просит разрешения предстать перед лэрдом. Минуту спустя перед ними возникла Бриджид и словно озарила весь зал улыбкой. У Рамзи мгновенно потеплело на душе, хотя он не понимал, чему тут радоваться.

— Добрый день, лэрд, — приветствовала она, приседая. — И вам, лэрд Бьюкенен.

Она не смела взглянуть Бродику в глаза — очевидно, слухи о неистовом дикаре дошли и до нее. Однако ему пришлось по нраву, что она все-таки вежливо присела и перед ним.

— Прекрасный день, не так ли? — пробормотала девушка, пытаясь оттянуть неприятный разговор.

— И что в нем хорошего? — проворчал Рамзи.

— Да все, лэрд. Солнце светит ярко, ветер теплый, ни облачка на небе!

— Бриджид, я только что простился с твоей матушкой… Девушка понурилась и сцепила руки за спиной.

— Значит, она убедила вас отказаться от священной клятвы, данной моему отцу?

Она намеренно подчеркнула слово «священной», чтобы заставить Рамзи почувствовать себя виноватым — на случай, если тот и в самом деле откажется от своего слова.

— Нет, она не убедила меня нарушить обещание.

Бриджид снова расплылась в улыбке.

— Благодарю вас, лэрд, но я и так отняла у вас слишком много времени. С вашего разрешения, я удаляюсь.

Она была уже на полпути к порогу, когда слова Рамзи словно молнией поразили ее.

— Я не давал тебе разрешения, Бриджид. Вернись. Нам нужно серьезно поговорить.

Девушка тяжело вздохнула, прежде чем обернуться. Очевидно, она подозревала, о чем пойдет речь, и всеми силами надеялась избежать дальнейшей беседы.

Она нехотя приблизилась к лэрду, встала перед ним, спокойно выжидая, что тот скажет.

— У меня просят твоей руки.

— Я польщена, но вынуждена отказать искателю.

— Но ты даже не знаешь его имени! Как можно быть столь бессердечной!

— Прошу прощения, — обронила она, хотя в ее лице не было заметно ни малейшего раскаяния. — Кто этот человек?

— Его зовут Маттиас. Маттиас Макферсон. Признаюсь, я не слишком хорошо знаком с ним, однако уверен, что, если ты согласишься, он станет тебе хорошим мужем, — объявил Рамзи. Но ответа не дождался. Бриджид упорно молчала. — Ну? — наконец скомандовал он. — Что скажешь?

— Теперь я могу отказаться?

— Ради всего… ты знаешь Маттиаса?!

— Да, лэрд, мы встречались.

— Ты находишь в нем какие-то недостатки?

— О, наоборот, я уверена, в нем множество великолепных достоинств.

— И что же?

— Я не выйду за него.

— Почему?

Бродик кашлянул, чтобы замаскировать смешок. Рамзи наградил его мрачным взглядом, прежде чем снова обратиться к Бриджид. Но девушка таким изящно-женственным движением забросила непокорный локон за плечо, что Рамзи на мгновение сбился с мысли.

— Ты испытываешь мое терпение.

— Прошу прощения, лэрд. Я вовсе не хотела. Теперь мне можно идти? Я только что услышала о леди, приехавшей из самой Англии, и жажду с ней познакомиться.

— Зачем это тебе? — вмешался Бродик. Девушка вздрогнула, испуганная неожиданной резкостью, но тут же оправилась.

— Потому что я никогда не была в Англии, — объяснила она. — И умираю от желания обо всем ее расспросить. Интересно, какая там жизнь, ведь кроме нее никто мне не поведает. Не могу представить себе, что вдруг уеду в чужую страну. Наверное, и она чувствует то же самое. Я уже заранее решила, что мы подружимся.

— Обязательно, — предсказал Бродик.

— У тебя много общего с леди Джиллиан, — заметил Рамзи. — Вы обе упрямы и своенравны.

— Значит, ее заставляют выйти замуж? — охнула Бриджид, не скрывая раздражения. Рамзи шагнул к ней.

— Никто не заставляет тебя выходить замуж, Бриджид.

— Значит, мне можно покинуть вас? — настаивала она.

— Нет! — рявкнул Рамзи. — Так как насчет этого Маттиаса… Бриджид задорно подбоченилась.

— Опять снова-здорово?

— Бриджид, предупреждаю, что не потерплю дерзости. Девушка пристыжен но закусила губку.

— Простите, я знаю, что веду себя нахально, но все-таки отклоняю предложение.

Однако Рамзи не собирался сдаваться.

— Ты помнишь, скольким поклонникам отказала?

— Помню.

— И сколько сердец разбила?

— Вот в этом я сомневаюсь, лэрд. Вряд ли эти мужчины долго мучились, почти не зная меня. И если бы я знала способ утихомирить их, поверьте, так и сделала бы. Мне никто не нужен, и снова и снова возвращаться к этому разговору очень скучно. По правде говоря, я уже начинаю бояться…

— Чего именно? — полюбопытствовал Рамзи.

— Не важно, — пробормотала Бриджид, заливаясь краской.

— Говори без опаски. Тебе ничего не грозит.

— Выражения вашего лица в тот момент, когда я отказываю очередному поклоннику, — выпалила она. — Вы замечаете меня, лишь когда приходит срок сообщить об очередном предложении. Понимаю, как это вам неприятно. Вы не желаете тратить драгоценное время на столь незначительные пустяки.

— Ты непоследовательна.

— И к тому же несговорчива, не так ли?

— Именно.

— Теперь мы закончили?

— Нет. Бриджид, ты не желаешь выходить замуж?

— Почему же? Я мечтаю о детях, — горячо заверила она. — Детях, которых смогу любить и лелеять.

— В таком случае в чем причина такого странного поведения? Если хочешь детей…

Бриджид не дала ему договорить:

— Я люблю другого.

— Правда? — ахнул Рамзи.

— Клянусь Богом.

— Кто этот человек? Девушка покачала головой.

— Не могу сказать.

— В таком случае выходи за него, — нетерпеливо заключил Рамзи.

— Он меня не замечает, — вздохнула Бриджид.

— И не знает о твоих чувствах?

— Не знает. Он ужасно глупый.

И тут Бродик наконец не выдержал.

— Но все же ты его любишь? — расхохотался он.

— Что поделать, — улыбнулась Бриджид, — разве это от нас зависит? Должно быть, я ничуть его не умнее, это единственное объяснение, которое существует. Кто способен разобраться в тайнах сердца? Только не я. У меня на это не хватает сообразительности. — Снова обратившись к Рамзи, она отрезала: — Я не пойду в церковь с Маттиасом. Стану женой только того, кого люблю, или останусь старой девой.

Рамзи втайне был потрясен тем, как отнесся к признанию Бриджид. Первоначальное удивление мгновенно сменилось чем-то, сильно напоминавшим раздражение, хотя он никак не мог понять, почему мысль о том, что она любит другого, так тревожит его. Да он ведет себя как последний олух! Пытается убедить ее выйти за Маттиаса… а что, если бы она согласилась? Как бы он это воспринял? Но ведь он был почти уверен, что она никогда не согласится! Значит… значит, надеялся?