Сын соперника - Саймон Браун

Черт!

— Смотреть вперед! — рявкнул он.

Все лица как одно повернулись в нужную сторону. Это принесло ему некоторое облегчение.

Раздался выстрел: эхо разнесло его по округе.

— Кто стрелял? — вскричал Уардер. Ответа не последовало.

Сотник вышел вперед, встал перед строем и еще раз грозно вопросил:

— Кто стрелял?

Один из солдат сделал шаг вперед. Сотник решил, что он собирается что-то сказать, но боец выронил огнестрел, прижал руки к груди и упал на землю.

Раздался еще один выстрел. Солдат слева от Уардера вскрикнул от боли, тоже выронил оружие и затряс рукой. Даже в сумерках сотник заметил, что его правая кисть раздроблена.

Один из бойцов, задыхаясь от ужаса, указывал куда-то пальцем. Уардер повернулся и увидел колонну хамилайской пехоты, в четыре или пять раз превосходившую его гарнизон по численности.

Он кинулся в сторону и прокричал: «Огонь!» Раздался залп. Из огнестрелов вырвались клубы едкого дыма, заставившие солдат закашляться. Один или двое врагов упали.

Время замедлило свой бег; Уардер увидел, как хамилайцы берут оружие на изготовку, услышал резкие голоса, отдающие команды… грохнул залп. Солдаты противника скрылись в облаке дыма.

За первым залпом раздался следующий. Треск выстрелов слился воедино, многократно отраженный горным эхом. Пули свистели вокруг. Уардер подавил паническое желание бежать и затравленно огляделся. Он был поражен: всего лишь через минуту после начала от его гарнизона практически ничего не осталось.

Еще залп. Противник расстреливал его солдат словно в тире. Сотник увидел, как у солдата, стоявшего рядом с ним, голова резко дернулась назад, а посередине лба появилась аккуратная красная дырка, из которой внезапно толчком выплеснулась кровь. Боец упал навзничь без единого звука: в глазах его застыло удивление.

— Ради Сефида, — прошептал Уардер, забыв, что в республике не осталось места для магии.

Его люди начали отходить назад. Шаг, второй, третий… Некоторые развернулись и кинулись бежать прочь.

— Стоять!.. — приказал сотник.

Снова залп. Что-то сильно ударило Уардера в бок: он, пораженный ужасом, посмотрел вниз. Пуля попала в перевязь, сломав крепление ножен. Глупо, но сотник с огорчением подумал: а как же теперь носить саблю?…

Он поднял глаза и понял, что остался один. Его солдаты либо разбежались, либо лежали на земле мертвые и умирающие.

Долго не раздумывая, Уардер развернулся и со всех ног бросился прочь от страшного места.

* * *

Вот как надо делать дела — чисто и быстро, подумала Лерена, потому что не увидела на поле битвы ни крови, ни трупов. Однако Уилдер указала ей на огромный костер, в котором тлели тела ривальдийских пограничников. В ночном воздухе слышно было, как шипит, догорая, человеческое мясо.

Императрица приказала носильщикам остановиться и опустить паланкин. Первый раз в своей жизни она ступила на территорию Ривальда. Лерена дождалась, пока к ней подойдут родственники и придворные, и громким голосом торжественно произнесла:

— Настоящим заявляю о правах Хамилайской империи на эту землю. Отныне она зовется провинция Ривальд.

Послышались редкие аплодисменты и один или два радостных возгласа.

Дым от погребального костра начал разъедать глаза Лерены. В горле у нее запершило.

Прикрыв рот ладонью и вежливо прокашлявшись, императрица добавила:

— Мы должны двигаться дальше.

— Ваше величество, но уж ночь, — попыталась возразить Уилдер. — Путь небезопасен, да и ваши носильщики устали…

— Дайте мне новых носильщиков, — сказала Лерена. — Мы едем дальше. По крайней мере преодолеем еще пару миль.

Армия, уже разбившая лагерь, пробудилась, точно змея после зимней спячки, и походной колонной медленно поползла в темноту.

* * *

Сотник Клэйв Уардер обвел взглядом своих солдат, выживших в битве. Он пересчитал их, мысленно оценивая способность бойцов отразить новое нападение, и лишь печально покачал головой. Ни на что они сейчас не годны. Огорчало командира не только малое количество солдат, но и нехватка оружия. Большинство огнестрелов были брошены на поле боя: осталось меньше дюжины.

Все, чего он хотел, — это отойти как можно дальше, до самого Беферена, но знал, что это невозможно. Не то чтобы Уардер был храбрецом, да и вряд ли он когда-нибудь забудет свое бесславное бегство. Просто сотник знал, что между его домом и вражеской армией никого нет, а в том, что это именно армия и что началось вторжение, он уже не сомневался. Хоть его солдаты и не смогут дать хамилайцам достойный отпор, надо просто попытаться их задержать. Иначе враг вообще без труда захватит Ривальд.

Как только наступила ночь, Уардер отправил двух гонцов в Геймвальд, и сейчас они должны были уже преодолеть примерно треть пути. Если повезет, к утру они доложат о случившемся. Если повезет еще чуть-чуть, губернатор пришлет подкрепление, быть может, даже отряд кавалерии, который быстро доберется до места.

Только в том случае, если улыбнется удача, сотник со своими солдатами переживет сегодняшний день.

Уардер огляделся. Горная дорога в этом месте расширялась и выходила на равнину. Если хамилайцам удастся добраться сюда, их уже ничто не остановит. На севере республиканских войск нет, поэтому надеяться на то, что они прибудут вовремя, бессмысленно. Это означает, что Геймвальд скорее всего придется оставить, а ривальдийская армия будет вынуждена отступать, разоряя и выжигая все после себя, чтобы врагу ничего не досталось.

Сотник не мог ничего обещать своим солдатам. Если враг выйдет на них, все, что им останется, — умереть достойно. Его окликнули. Уардер оглянулся через плечо. На дороге, идущей на юг, в лучах восходящего солнца, показалось облако пыли. Сотник наблюдал за тем, как оно поднималось все выше и выше в небо. Кто-то двигался на север: судя по размерам и скорости приближения облака, это был кавалерийский отряд. Уардер облегченно вздохнул. Он бросил взгляд на юг, чтобы еще раз убедиться в отсутствии врага на горизонте. Еще чуть-чуть — и, быть может, удастся преподнести хамилайцам неприятный сюрприз…

Сотник вышел на середину дороги, поправил амуницию, сложил на груди руки и встал как можно более прямо. В скором времени показалась небольшая группа всадников. Как только Уардеру удалось разглядеть их, он понял, что принял за отряд кавалеристов телохранителей какой-то важной персоны. Их было мало, всего лишь пятеро: один всадник в центре, двое впереди и двое — по бокам. Если бы сюда направлялось значительное подразделение, то командир мог выслать вперед разведчиков… но эти люди на них никак не походили.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});