Любовь сладка, любовь безумна - Розмари Роджерс

— Ты невыносим! — ледяным тоном заявила Джинни.

— А ты похожа на цыганку, с этими разметавшимися волосами и потемневшими, как мрачный лес, глазами, — шутливо протянул он. — Вот видишь, даже такой циник, как я, может стать поэтом. По правде говоря, ты так соблазнительна, когда растрепанна и сердишься! Какая жалость, что мы еще не женаты!

Джинни лишь охнула от гнева:

— Не могу больше! Не желаю ничего слушать!

Она повернулась и вылетела из комнаты, пытаясь избежать издевательского смеха Стива.

Только позже, в тишине и уединении спальни, Джинни вспомнила о подарке Стива. Она предпочла бы разорвать платье и забросить подальше, но пришлось под зорким взглядом сеньоры Армихо развернуть бумагу. Встряхнув платье, Джинни не смогла удержаться от восторженного крика. Платье оказалось бальным, самым красивым из всех, какие Джинни приходилось надевать. Оно казалось зеленым, но, когда свет падал на ткань, многочисленные складки начинали переливаться всеми оттенками, незаметно переходившими один в другой! Даже обычно спокойная сеньора Армихо восхищенно смотрела на прелестное мерцающее платье. И хотя вырез был слишком глубоким, Джинни чувствовала себя принцессой из сказки.

— О, какая прелесть! — воскликнула тетя Альфонса. — Все женщины будут вам завидовать! Не будь вы помолвлены, украли бы всех их поклонников! Какой безупречный вкус у Эстебана!

Упоминание имени Стива вернуло Джинни на землю, хотя пальцы против воли ласкали мягкую, почти прозрачную ткань.

Стив… Почему именно он подарил ей это восхитительное платье?! И где он сумел найти такое сокровище? Без сомнения, украл! Возможно, у графини Даниелы… или у самой императрицы Шарлотты! Он способен на все! Но несмотря на горькие мысли и сомнения, Джинни знала: она не устоит перед искушением и наденет платье.

— Я буду в нем сегодня, — вслух объявила Джинни.

Сеньора Армихо благоговейно подняла платье:

— Я сама его поглажу. Нельзя доверять такую ткань глупым девчонкам — обязательно сожгут. А вы, дорогая Джинья, попытайтесь отдохнуть, танцы скорее всего будут продолжаться до рассвета.

Джинни равнодушно кивнула, легла и закрыла глаза, полная решимости последовать совету тети Альфонсы. Джинни была бы потрясена, знай она, что именно в этот момент Стив вспоминает о ней и раздумья его так же горьки и полны гнева, как и размышления девушки.

Он возвратился к себе и хотел уже принять ванну, но почему-то обнаружил, что нуждается в хорошей порции виски. Вино! Ведь здесь не держат в доме ничего, кроме вина.

Ну что ж, сойдет и это!

Стив, словно окаменев, уставился на собственное отражение, рассеянно потер заросшую щеку. Придется побриться — может, это ей понравится!

Мысли о Джинни отнюдь не улучшили настроение Стива. Будь она проклята, хитрая маленькая интриганка! Ей представилась возможность отплатить ему за все, и Стив не сомневался, что она выполнит свои угрозы! Каким же он был дураком — показал ей, что такое наслаждение, и, когда она начала заводить одного любовника за другим, имел глупость похитить ее!

Осушив стакан, Стив поднес к губам бутылку, тремя глотками выпил половину.

С того момента как он встретил Джинни Брендон, все пошло наперекосяк! Хотя, нужно признать, она не во всем виновата. Нужно было выполнить данное себе обещание и держаться подальше от нее! По крайней мере было бы легче оторваться от погони! И какого дьявола он притащил ее сюда — ведь понимал же, что дед обязательно узнает обо всем!

Нужно было, во всяком случае, хотя бы принять меры предосторожности. Но главное — нельзя, ни в коем случае нельзя было позволить себе связаться с Джинни Брендон.

Стив выругался, и горничная-индианка, появившаяся с ведром горячей воды, подпрыгнула, словно ее укусили. Стив рассеянно улыбнулся, и девушка, ответив застенчивой улыбкой, кивнула и снова отправилась за водой.

Стив задумчиво уставился на дверь. Ну и история! Он вернулся из Мехико, как только смог, добыв нужную информацию для Бишопа. Собственно говоря, сам Бишоп в обличье богатого скупщика скота сегодня будет на асиенде Сандовалей по приглашению дона Диего, сына дона Хосе, близкого друга Стива и горячего, хотя и тайного сторонника Порфирио Диаса.

Именно он передал Стиву, что по возвращении того ждет очередное, крайне сложное и ответственное поручение Бишопа. Что он теперь скажет Бишопу?

— Мой дед считает меня ребенком настолько, что решил ставить у двери охрану и даже сам выбрал невесту и велит жениться!

Сама мысль об этом заставила его сцепить зубы от гнева.

Никто не посмеет упрекнуть его — человек на такой службе может использовать любые методы, чтобы достичь своей цели.

Но в этом случае Стив допустил ошибку — ужасную, непоправимую ошибку! Слава Богу, хоть успел добыть информацию, в которой они так нуждались! Даже без него друзья смогут продолжать работу по обе стороны границы.

Несмотря на ярость и отвращение к себе, Стив не смог сдержать улыбки, представив негодование очаровательной Даниелы, когда та обнаружит его исчезновение. Она обозлится еще больше, узнав об исчезновении нового бального платья, сшитого в Париже самим Уортом из дорогой индийской ткани, подарка английского герцога! Да, Дани, должно быть, сейчас бьется в истерике! Как она хороша, особенно в постели — ненасытна, умоляет, извивается, рычит от страсти, царапает спину, выкрикивает непристойности. Все же ему начали надоедать ее претензии и постоянные сцены! Может, теперь она будет более осторожна в выборе любовников — ее муж должен поблагодарить за это Стива!

Нахмурившись при мысли о все еще сражавшемся задело Максимилиана муже Дани, Стив тяжело вздохнул и начал раздеваться, небрежно бросая на пол пропыленную одежду, но, несмотря на отсутствующий вид, напряженно искал возможности сбежать. Правда, это было почти невозможно. Скорее всего Хайме Перес до сих пор стоит за дверью комнаты.

Огромный мрачный человек был личным телохранителем деда и когда-то терпеливо учил маленького Стива стрелять из ружья. Тот факт, что именно Хайме следил за ним, был доказательством недоверия дона Франсиско к внуку. Правда, сам дед откровенно заявил об этом Стиву:

— Всякий из моих родственников, забывший о чести и сделавший то, что сделал ты, не достоин доверия!

Гнев в голосе деда, смешанный с презрением, заставил Стива на секунду почувствовать себя глупым бессердечным юнцом.

Беседа с самого начала приняла неприятный оборот, и хотя дон Франсиско не повышал голоса, все же не пытался скрыть презрение, отвращение и смертельную холодную ярость. Он объяснил Стиву все последствия его отказа от женитьбы и, более того, потребовал немедленно дать клятву вступить в брак с Джинни и обращаться с ней с подобающими заботой и уважением.