Ведётся следствие - Кира Измайлова

— Да, можно сказать, оперный, — усмехнулся Мягко-Жестоких.

— Вполне возможно, врачи помогут сохранить такой талант… — проговорил Немертвых, глядя в окно на перрон.

Там неугомонное дитя успело оторваться от маменьки и теперь нарезало круги около фонтанчика, издавая победные вопли, если судить по тому, как шарахались люди. К нему приблизился некий господин в строгом темном костюме, с располагающим улыбчивым лицом, поманил пальцем… Ребенок подозрительно покосился на господина. Тот показал ему большой яркий леденец на палочке. Ребенок мгновенно вцепился в лакомство, и ясно стало, что он не отдаст конфету ни за что на свете.

Улыбчивый господин взял малолетнего хулигана за свободную руку и куда-то увел.

— Кто бы это мог быть? — вслух поинтересовалась Каролина.

— Директор старой оперы, — ответил ей незаметно приблизившийся Януш Беззаботный. — Ищет таланты. А иногда делает их. Операция несложная, но, знаете ли, специфическая… Господа… Госпожа Кисленьких… Позвольте попрощаться. Искренне надеюсь увидеть вас на новогоднем приеме.

Каролина протянула руку, король, вернувшийся в свое королевство, сдержанно к ней приложился и откланялся. В окно видно было, как он идет по перрону. Немедленно присоединившаяся к нему охрана уже вручила господину корзинку со спелыми вишнями, и тот рассеянно одаривал ими всех встречных.

— Удивительной судьбы человек, — сказал Бессмертных, и все с ним согласились.

— Поезд отправляется! — провозгласил обер-кондуктор. — Дамы и господа, отправление поезда через пятнадцать минут!

— Жаль, что стоянка так коротка, — вздохнула Каролина. — Должно быть, и останавливались лишь ради того, чтобы Януш мог сойти…

На перроне началась какая-то суматоха, постепенно переместившаяся в поезд.

— Господа, вы не видели ребенка? — спрашивала дама в синем платье. Запыхавшийся усатый коротышка, очевидно, муж, молча вытирал лоб платком. — Такого, в матросском костюмчике?

Опрашиваемые пожимали плечами.

— Поезд ведь сейчас отправится! — в ужасе вскричала дама и обратилась к мужу: — Сделай же что-нибудь!

— Господа, вы не видели ребенка? — уныло обратился тот к Бессмертных и компании. — В матросском костюмчике?

— Бегал тут какой-то мальчик… — неохотно сказал Ян.

— Мальчик?

— Какой мальчик? — в один голос спросили супруги.

В вагоне-ресторане появился проводник. На буксире он тащил искомое дитя, заливавшееся слезами, но не выпускавшее, тем не менее, порядком обсосанный леденец.

— А-а-а… — надрывалось оно. — Дядя обещал мороженого-о-о! И лошадку-у-у-у!! И кораблики-и-и-и!!!

— Какой дядя, что случилось?! — кинулась к ребенку мать.

— Ма-ма-а-а! — провыло прелестное дитя. — Я не феноме-е-ен!! Дядя сказал, я не феноме-е-ен!!

— Что, почему не феномен? — ничего не поняла та.

— Потому, что я девочка-а-а! — пояснило существо. — Мама-а-а!! Хочу быть мальчиком, мама, хочу быть феноменом, дай, мама, хочу-у-у-у!..

Проводник поспешил исчезнуть.

Пол Топорны привычно заполнял приговор.

— Дэвид, ваше мнение? — поинтересовался он неожиданно.

— Похищение? — неуверенно выдал тот.

— Ну, скажете тоже! — расстроился Бессмертных. — Причем здесь похищение? Впрочем, незаконная смена пола, о которой вы явно хотите сказать, тоже сюда не подходит. А вот как этот господин так быстро установил, что этот юный монстр — девочка?

— Незаконный медосмотр без присутствия родителей или опекуна, отягченный злоупотреблением доверия путем заманивания леденцом, — отчеканил Дэвид, сообразивший, чего от него ждут. — Дело… э-э…

— Дело Анны Загребски и Шарля Красивеньких, — пришла на помощь Каролина. Память у нее была феноменальная. — Он тоже любил леденцы.

— За что и поплатился, — хмыкнул следователь. — Сидеть в подвале поэтессы и декламировать ее стихи в принудительном порядке… Хватило бы и одного часа! А он сколько отсидел?

— Два года, — вздохнула госпожа Кисленьких. — Теперь, как увидит книги — плачет, а рифмованные строки и вовсе вызывают у несчастного припадок! Тем не менее, по освобождении он предложил злоумышленнице взвеситься и затем сочетался с нею законным браком. И даже поймал!

— Вот вам подвальный синдром во всей красе, — поучительно сказал Бессмертных.

— Зато живут, — усмехнулась Каролина. — А что касается наказания…

Договорить она не успела: в вагоне-ресторане снова появился проводник, и вид у него был самый печальный.

— Господа, — провозгласил он. — С прискорбием вынужден сообщить, что сегодняшний показ киноленты не состоится.

— Вышел из строя проектор? — спросил кто-то.

— Никак нет, — вздохнул проводник. — Тапёр только что скончался. А без музыкального сопровождения…

— Ну вот, — огорчился Дэвид. — Сегодня же должны были показывать продолжение ленты о кровососе!

— А отчего он умер? — поинтересовался Немертвых.

— Фельдшер считает, что это сердечный приступ, — сообщил проводник негромко. — Тапёр выглядел совершенно здоровым, а потом вдруг схватился за грудь, захрипел, упал и умер… Никто не успел ничего предпринять!

— Хм, — сказал доктор. — Интересно.

— Думаете, это по нашей части? — приподнял бровь следователь.

— Кто знает, — вздохнул Немертвых. — Но я бы взглянул…

— Признайтесь, Теодор, вы просто заскучали, — хмыкнул тот. — Но если вам угодно, то давайте посмотрим. Дэвид, идемте с нами!

Они в сопровождении офицера суда и оперативников направилась к выходу. Адвокат остался любезничать с Каролиной под строгим присмотром Вит-Тяя.

Позади громко возмущалась госпожа Приятненьких, сегодня поражавшая окружающих изумительным цветом лица и бьющей через край энергией.

— Безобразие! — говорила она и стучала ложечкой по краю креманки с подтаявшим мороженым. — Неужели даже на экспрессе такого класса нет запасного тапёра? Чем мы должны заниматься вечером? Почему мы не можем посмотреть интересную картину? Я считаю, это происки каролевской военщины, которая стремится загнать прогрессивных культурных людей в каменный век, превратить их в необразованное тупое стадо, которым так просто управлять! Но нет!..

Окончание пламенной речи оборвала закрывшаяся дверь вагона.

— Сюда, пожалуйста, — сказал проводник.

— Да мы уж знаем дорогу, — отмахнулся Бессмертных.

Путь к санитарным купе в самом деле был известен, занимал он совсем немного времени, а фельдшер встречал гостей у входа.

— Наконец-то! — воскликнул он. — Тут такое… такое…

— Что случилось, уважаемый? — поинтересовался следователь. — Неужели тапёр ожил?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});