И уйти в закат - Сергей Сергеевич Мусаниф

ему перекрыть какофонию. — Да отсохнут твои члены!

Но Реджи, видимо, его не услышал, потому что с феноменальной скоростью рванул в сторону и скрылся из моего поля зрения. Но насколько я успела заметить, ничего у него не остановилось и не отсохло.

Прямое обращение Джеремайи почему-то не сработало. Должно быть, он внутри себя что-то не то сформулировал…

— Найдите его! — не унимался Питерс. — Найдите ее! Убейте обоих! Очистите землю от скверны!

Двое мордоворотов с фонариками и ружьями направились в сторону моего амбара. Я прекрасно понимала, что в своем белом платье… ну, изначально белом, а теперь белом только фрагментарно, я стану прекрасной мишенью, как только они подойдут поближе, поэтому начала стрелять первой.

А поскольку оставлять Питерса в живых было нельзя, как только эти двое упали на землю, я и использовала свое ультимативное умение и метнула в Джеремайю топор.

Наверное, это решение было скорее инстинктивным, чем сознательным и тщательно обдуманным. Тщательно обдуманные решения — это вообще не про меня. Может быть, все дело в том, что действовать мне приходится в состоянии вечного цейтнота, стресса и угрозы убийством, а может быть, я просто легкомысленный человек, которого в последнее время слишком часто били по голове.

Обычный человек не способен швырнуть обычный пожарный топор на такое расстояние, но мы-то были не обычные. В прошлой серии я этим топором вертолеты сбивала.

Должно быть, выстрелы привлекли его внимание. Джеремайя смотрел в мою сторону и заметил новую угрозу. Он даже успел среагировать.

— Стена! — крикнул он, и мегафон усилил его голос, а на пути следования моего атрибута возникло неожиданное препятствие.

Метров пять в высоту, метров десять в длину, стена полностью скрыла от меня Джеремайю и группу сопровождающих его адептов. Но у этой медали было две стороны, они меня тоже потеряли.

А других функций у этой нерукотворной стены и не было, ибо остановить мой атрибут она не смогла.

Топор пробил метровой толщины кирпичную кладку и исчез с той стороны.

Звука попадания в цель я, конечно же, не услышала, слишком уж шумно было вокруг. Но Джеремайя перестал орать в мегафон, и я посчитала это хорошим знаком.

Я выскользнула из амбара и бросилась бежать.

***

— Спецназ сообщает, что противник начал умирать, — доложил Грег. — Они сумели продвинуться в район хозяйственных построек и продолжают зачистку. Похоже, дело сделано.

— Полдела сделано, — поправил его специальный агент Джонсон. Он надел каску и поднял с земли небольшую сумку со снаряжением. — Настало время и нам присоединиться к веселью.

***

Думаю, что в конечном итоге Джеремайю Питерса подвел недостаток опыта. Он просто не умел пользоваться своими способностями непосредственно в боевых условиях, и только раздавал указания и благословения другим, вместо того чтобы взять дело в свои руки. Несмотря на то, что напрямую на меня его силы не действовали, он мог использовать множество способов избавиться от меня опосредованно. Призвав на мою голову метеорит, например, или воплотив стаю голодных волкодавов, натасканных на мои феромоны. Или просто какой-нибудь разлом в земле организовав. Посидев пять минут в тишине, я могла бы придумать еще множество способов избавиться от чрезмерно назойливых гостей, а он так ни одним из них и не воспользовался.

Даже не представляю, как он с такой убогой фантазией собирался мир завоевывать.

Я не чувствовала ни ликования, ни радости, ни даже облегчения. Джеремайя Питерс, пусть даже он и был богом (хотя скорее всего, не был), не являлся главной угрозой и представлял лишь одно из многочисленных препятствий на моем пути к свободе, и после его смерти ситуационно ничего не поменялось.

По крайней мере, если говорить о радикальных изменениях.

Вокруг все еще взрывалось и горело, и все еще сновали люди, желающие меня убить. Глупо было бы рассчитывать, что дело в одном только внушении и контроле, что как только чары спадут, культисты сразу же превратятся в обычных людей и разойдутся по домам в ожидании приезда полиции и пожарных.

Привычка — страшная штука, а они привыкли повиноваться и исполнять приказы. Возможно, те, кто присутствовал при броске топора, еще и возжелали отомстить за смерть своего лидера.

В общем-то, нет большой разницы, почему они продолжали делать то, что делали.

Я свернула в промежуток между двумя зданиями и слишком поздно заметила культиста, который там стоял. В руках у него был дробовик, и я не стала ждать, пока он примет решение, что с этим дробовиком делать.

Я обыскала застывшее тело. К моей досаде, пистолета и запасных магазинов к нему у этого парня не оказалось, а управляться ружьем с одной рукой было довольно проблематично. Моя обычная правая рука была так же бесполезна, как и раньше, а моя новая призрачная рука исчезла в тот же момент, когда я решила пока не призывать атрибут, чтобы он не стеснял мои движения и не снижал маневренность.

Очевидно, что она была заточена на выполнение только одной функции, и я надеялась, что она вернется, как только я снова призову топор к себе.

Я задумалась над тем, что делать дальше. Все было бы проще, если бы я была здесь одна. В смысле, решать было бы проще, потому что у меня не было бы иного выбора, кроме как выбираться наружу и теряться где-нибудь в полях. Но сейчас где-то вокруг бегал Реджи, и я решила, что вдвоем нам, наверное, будет проще.

Рассудив, что если мы оба будет хаотично носиться по охваченной хаосом территории, наши шансы обнаружить друг друга вряд ли увеличатся, потому я решила позволить ему найти себя. И это место для ожидания было не хуже любого другого.

Чтобы чем-то занять время, я решила проверить свою теорию и призвала атрибут. В тот же момент моя правая рука снова раздвоилась, и призрачная ладонь обхватила рукоять верного топора.

Он весь был забрызган кровью, как и я. Мы были одного поля ягоды, цензор и его атрибут.

Стрельба приближалась.

Я осторожно выглянула за угол и увидела темные силуэты, снующие между строений. По их бронежилетам, каскам и техническому оснащению, включавшему в себя тепловизоры, приборы ночного видения и коллиматорные прицелы, они легко определялись, как спецназовцы ТАКС.

Услышав сзади характерный шорох, я стремительно развернулась, нацеливая на источник звука пистолет и поднимая руку правую руку для броска, и уже готова была стрелять и швырять, но удержалась в самый последний момент.

Специальный агент Джонсон стоял в проходе и держал руки поднятыми вверх, как бы декларируя, что он явился сюда не для