Рождение (СИ) - "Мария Птица-Кошка"

— Ешь, пока ещё можно найти их. Они полезные очень, детка, но цены на мясо так взлетели… Скоро и достать их нельзя уже будет. Давай-давай! Не капризничай!

Ребёнок недолго ещё упирался, но сдался под напором матери. Традиционное мировоззрение, воспитывавшееся многими сотнями поколений… Кандидат исподтишка покосился на спутницу, заметно побледневшую от зрелища и поспешившую отвернуться. Каково ей, живущей среди диких, наблюдать обыденную картину? Силион принудила себя ускорить шаг и скорее удалиться оттуда. Здесь слова ничего не изменят. Только кардинальные перемены во всём укладе общества способны остановить жестокость и невосприятие истинного положения вещей.

Римм довёл до дома герцога Косимона и с волнением заглянул в лицо женщины, одетой в обыкновенное короткое прямое платье путешествующей горожанки с глубокими разрезами вдоль бёдер и плотно облегающими бриджами из толстого трикотажа. В незамысловатом, но более подходящем григстанке наряде смотрится очаровательной девочкой. Накидка собралась складками вдоль спины, лишь капюшон всё ещё затеняет черты от жаркого сегодня светила.

— Будьте осторожны, госпожа Силион! Я буду ждать Вас на окраине города. Там, где пребывает Одда Фуи. Я для разнообразия дал ей фальшивое второе имя когда-то… Надо же… Это тогда было скорее глупой шуткой с моей стороны. Теперь же позволит ей именоваться, словно дикой. Вот адрес.

Он протянул маленький листок бумаги. Бывшая наследница Руали с укором повела головой:

— Осторожнее надо быть, Римм! Не оставляй никогда столь явных свидетельств нашего знакомства. Для тебя же безопаснее! А если меня схватят! — мелкие клочки легко упорхнули в порыве ветра. — Не беспокойся. Я запомнила.

Резиденция наследника представляет из себя двухэтажное здание с башенками по четырём углам и полукруглым фасадом, герцог предпочитает её величественному и неприступному замку на окраине, где пришлось бы находиться рядом с властвующим ныне князем. Лепнина придаёт облик торта, разукрашенного кремом. Чересчур легкомысленно, едва ли не аляповато. Даже ажурное кружево кованной решётки забора, изображающей растительные мотивы. На заднем дворе раздаётся стук молота. Видимо, владелец держит собственную кузню. Садовник-человек несмело проводил взглядом гостей, и тут же снова склонился над тщательно стриженными кустами фигурного бордюра. Перед дверью Таузски задержался, представил отворившему григстанину гостью и удалился.

Она глубоко, как перед погружением, вдохнула. Очень рискованно. Кто знает, как поступит Сиото Косимон, нелюбимый наследник князя. Больше всего будет обидно за сына подруги, которого втянула в грубую игру. Да и дальше… Ланакэн навряд ли сумеет по достоинству оценить подобную интригу. И всё же… На политической арене только один единственный козырь. Его следует разыграть. Любой ценой. Иначе… При любом раскладе человечество обречено быть стёртым в пыль между жерновами титулованных игроков на игровом столе жизни. Юный слуга распахнул дверь, приглашая войти. Уже хорошо. Хозяин решился выслушать посетительницу. Следовательно, где-то в глубине его души уже потеряна последняя надежда и готов искать спасение в любой соломинке… Хотя… Кто знает? Вдруг им движет банальный интерес? Не так-то и часто в гости может зайти с визитом вежливости объявленная вне закона покровительница полуживотных.

Сиото представлялся до сих пор не совсем таким. Худощавый высокий шатен со слабовольной внешне фигурой… В чём это выражается, сказать определённо не выходит, однако… Каждый шорох длинного парчового халата будто преисполнен тревоги и едва скрываемого нетерпения узнать цель незнакомки. Знания обоих друг о друге ограничивались слухами. Однако историй хватает с лихвой. В чём-то правдивых, в чём-то совершенно нереальных. Ему где-то лет тридцать пять. Постоянно неспокойный взгляд, словно у зверька, услышавшего похожий на вздох хищника звук, соскальзывает со всех поверхностей в роскошной гостиной, не зацепляясь ни на чём. Надо признать, первое впечатление не слишком благоприятное… Девушка ощутила, почему Фунал не спешит с передачей власти, однако, применив всё своё придворное обаяние, склонилась в грациознейшем поклоне. Постаралась продемонстрировать, что относится к нему с почтением, которого заслуживает именно тот, кто вскоре займёт трон, а не просто «сомнительно вероятный претендент». Изящный намёк на своё отношение вызвал сразу же симпатию. К сожалению, помимо того и сластолюбивую улыбку. Придётся прибегать и к лёгкому, ничего не обещающему флирту… Постаравшись в постоянном ускользании сразу же поставить непреодолимые преграды. Что ж… Когда-то и сему обучали, со всем усердием объясняя, как выходить сухой из воды. Несколько противно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Что вызвало столь неожиданный визит ко мне госпожи… Мне правильно отрекомендовали тебя, как Силион Окналзски? Вероятную наследницу баронского титула в Руали? — мягкая и, как ни странно при его сухощавости, пухлая рука плавным жестом пригласила присесть в удобное для длительной беседы кресло. Хороший знак. Выходит, здесь уже надеются на какой-нибудь интересный диалог.

— Благодарю Вас, сударь. Вот только, по вине некоторых интриг, я уже не являюсь носителем данного звания. Думаю, именно многообразие различных неблаговидных подпольных козней, происходящих за стенами дворцов и замков, стало причиной разговора между нами, — кончиками пальцев коснувшись подбородка, чуть наклонилась вперёд и с небольшой долей «откровенничания» проговорила Силион. Чуть улыбнулась, торопливо отпрянула, словно б оброненные слова показались преждевременными, а осторожность победила над желанием продолжить речь тут же…

— Ах, милое дитя, ты меня заинтересовала… Разве есть что-то, нас объединяющее? Мне кажется, словно бы не совсем так, — попытка улыбнуться вышла очень уж неуверенно… В чертах застыло: «продолжай же, скорее»… Да. Нетерпение возрастает, но его всё-таки ещё мало.

— Позволю себе усомниться. Думаю, ноша ответственности, взваленная на Ваши плечи самой судьбой, беспрецедентно велика, чтобы нести её в одиночку, не полагаясь на верных союзников. Правда, верность того или иного дворянина зачастую может таить лишь ловкую ловушку… Признаться, если бы не моё весьма опасное положение, я бы не решилась никогда затеять сей разговор. И всё же… Фунал Тарокко уже не молод. Ему следовало бы давно уступить своё место Вам, сударь. Тогда бы мы общались, вероятно, вовсе не столь тайно. Так вышло: я не являюсь уже наследницей баронского титула в Руали. Причиной послужила крайне нечестная подпольная борьба за это место. Борьба, в которой, как ни странно, нынешний князь явно принял участие, пренебрегая принятыми законами, а ведь по ним не имеет права голоса при выборе из Кандидатов кого-либо на вакантное место. Так и вышло: я ныне в среде, большинством считающейся враждебной. Вы будете удивлены, сударь, но… Там куда безопаснее, чем в замке Руали! — чуть-чуть отпила из предложенного бокала вина, стараясь не обидеть хозяина отказом и потянуть время, подогревая желание услышать продолжение задумчивым созерцанием салатовых стен гостиной в витиеватых переливах оттенков. — Я живу среди человеческой группы, именующей себя «Сопротивление». И это вовсе не стая животных, а высокоорганизованное общество, как бы нынешний князь ни пытался отрицать, подавляя их сущность прессом наших обычаев, законов и традиций. Их культура отличается от нашей, однако она существует! Эти существа аналогично мыслят и чувствуют, стремятся выжить доступными им методами. И, что главное, готовы уцепиться за возможность сотрудничать с тем, кто им предложит стоящие условия. А это не просто кучка плохо вооружённых юнцов. Это уже целая небольшая армия. Притом хорошо обученная, бывавшая в боях, готовая к новым сражениям. Нынешняя цель воинов — убивать, чтобы жить. Их можно направить в нужное русло.

— Твои слова пахнут заговором, сударыня. Чреватый запах! — наследник откинулся на кресле, наблюдая из-под полуопущенных ресниц за каждым движением гостьи. Буквально кожей ощущается, как сильно он желает поддаться столь вожделенному предложению, но так же сильно опасается провокации со стороны стареющего, но не теряющего хватки Фунала. Князь вполне может подослать специально милую девчонку баронских кровей, дабы, воспользовавшись ситуацией, подставить неугодного ему Сиото и дать себе возможность ещё несколько лет разыскивать другую замену на своё место. Силион отлично разобрала настроение собеседника и негромко заметила: