Враг с планеты Земля (СИ) - Тимофеев Владимир

С Элиссоном выходило немного сложнее.

Адмиралу для правильной мотивации требовалось нечто большее, нежели духоподъёмное и привычное для всех остальных «наше дело правое, враг будет разбит, победа будет за нами». Как сделать его стопроцентно надёжным союзником, я понял, когда в очередной раз встретился с командором Жлобенем.

— Экселенц, я думаю, вам всё-таки надо связаться с кем-то из вашей Империи, — предложил мне торговец. — Ставить только на нас и на стопланетников может серьёзно повредить вам после победы.

Простая на первый взгляд мысль, но она навела меня сразу на два интересных вывода. Первый: штаб-адмиралу, чтобы не заматерел, нужна конкуренция. Второй: жизнь после войны не менее важна, чем во время.

По поводу первого я договорился со Жлобенем в той же беседе. По поводу второго решил переговорить с Элиссоном «по душам». Случай представился уже на следующие сутки, когда пришёл очередной сигнал об атаке тварей и выдвижении штрафников в опасную зону.

Ситуацию мы отработали как по нотам. Технология стандартная: коконы саранчи уничтожены, планета спасена, но победа далась нелегко. Потери: тридцать пять человек личного состава — безвозвратно. Все с профилями чётной сходимости от «В плюс» и выше. То, что потом они очутились в Зоне, причём, абсолютно здоровыми, являлось уже нашей заслугой — моей и штаб-адмирала. Стопланетным властям на «погибших предателей» было плевать, и мы этим беззастенчиво пользовались.

Сразу по окончании операции я пригласил адмирала к себе отметить удачное дело. Возражений от Элиссона не последовало, и после того как мы уговорили на пару бутылку «Ларнийского» (специально для таких случаев завёл в своём баре целую батарею дорогущего пойла), командующий наконец-то разговорился.

— Знаете, барон, за что мне сегодня обидно? Мне обидно за то, что ничего в этом мире после войны не изменится… Вы понимаете, вообще ничего! Максимум, на что я могу надеяться — это на снятие обвинений и возвращение из опалы. А вот моим офицерам и это не светит. Хуже того, их могут легко обвинить в дезертирстве и расстрелять, как каких-нибудь уголовников. А всё потому, что ни им, ни мне, ни тем более вам наши нынешние властители ни за что не простят того, что саранчу победят не они, а те, кого уже обозвали врагами, предателями и изменниками. Именно это, барон, печалит меня больше всего. Всю свою жизнь я отдал армии и стране, а те, кто сегодня там верховодят, взяли и просто списали меня со счётов… Нет, я-то конечно это переживу, а если не переживу, то и ладно. Но что тогда станет с теми, кто мне поверил и кто пошёл за мной до конца? Смерти, я знаю, они не боятся. Вот только, боюсь, после нашей победы их будет ждать не смерть, а кое-что хуже смерти. Бесчестье, барон — вот какую награду им выдадут… скорее всего… Счастье, что большинство этого пока что не понимает…

Выслушав этот горестный спич, я невозмутимо полюбопытствовал:

— А вы всегда принимаете мир, какой есть? И даже ни разу не пробовали его изменить?

— Что вы имеете в виду? — уставился на меня адмирал.

— Да ничего особенного, — пожал я плечами. — Просто меня удивляет эта ваша готовность следовать правилам, которые устанавливают ваши… скажем так, недоброжелатели. Признайтесь, ведь вы же их презираете?

— Я? Презираю? Кого?

— Политиков. Тех, кто загнал вас в этот капкан законов. Принятых против армии и её лучших бойцов, но которые вы почему-то боитесь нарушить.

Штаб-адмирал задумался. С выводами я его торопить не хотел. Он должен был сам добраться до них, без лишних подсказок.

— В истории Федерации было всего два случая, когда парламентская форма правления отменялась и государством управлял военный диктатор, — мрачно сообщил Элиссон спустя полминуты. — Но оба раза военные приходили к власти на фоне серьёзнейших внешнеполитических поражений. И ещё. Те диктатуры имели прочную экономическую базу. К счастью или, наоборот, к сожалению, я под эти параметры не подхожу.

Я в ответ усмехнулся.

— Как знать, адмирал. Как знать.

Собеседник посмотрел на меня внимательным взглядом. Похоже, он уже пришёл к верному выводу и ждал только небольшого толчка в правильном направлении. Обманывать его ожидания стало бы с моей стороны непростительной глупостью.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Недавнюю большую войну Федерация Ста Планет проиграла с треском, и всё, что сейчас происходит в её экономике и в политике — это лишь продолжение неверно взятого курса. Кризис доверия к власти достиг в вашем обществе небывалого уровня, и я просто не понимаю, почему вы отказываетесь принимать очевидное. Ваше общество, адмирал, последние десять месяцев живёт всё хуже и хуже, но всё-таки не настолько, чтобы думать только о выживании и не думать, кто виноват и что делать. Ответы на эти вопросы граждане Федерации дают однозначные: виноваты проворовавшиеся правители, к власти должны прийти новые люди, желательно, чтобы военные, потому что военные будут действовать жёстко и спуску ворам не дадут.

— Чтобы стать настоящим диктатором, одного этого условия недостаточно, — покачал головой Элиссон.

— Недостаточно? Да. В этом я с вами согласен, — не стал я спорить. — Без прочного экономического основания или хотя бы видимой всем перспективы экономического роста всякий диктатор долго на плаву не продержится. Месяц, два, три, полгода, и его просто сметут, заменив на другого, возможно, даже более худшего, но другого. Психология толпы, ничего не попишешь.

— И что же вы предлагаете?

— Я предлагаю вам, будущее, адмирал. Вам и вашей державе. Пусть мы сейчас и соперники, но через какое-то время… кто знает, может быть, наша Вселенная всё-таки станет немного сплочённее, чем сейчас…

А дальше я рассказал ему про Осцион и про то, какие плюшки и пряники мы получим, когда отобьём у саранчи систему Аоло. В том, что твари её, сто процентов, захватят, я лично не сомневался. Элиссон, кстати, тоже. Но он сомневался в другом:

— А вы не думаете, барон, что эту систему могут отбить и без нас?

— Отбить? Без нас? И кто это, интересно, окажется такой прыткий?

— Ну… предположим, наши, из Федерации. Думаю, если они напрягутся, отправят к Аоло пару флотов, да ещё и объединятся, как раньше, с Лану…

— То ничего у них не получится, — закончил я мысль.

— Почему не получится? — не понял штаб-адмирал.

Я посмотрел на него с укоризной.

— Безликие! — хлопнул себя по лбу Элиссон.

— Вот именно, друг мой! Вот именно…

Второй свой вывод из сказанного Жлобенем — о конкуренции адмиралу и его «банде» — я начал реализовывать на следующие сутки после беседы со стопланетником. Для этого, к слову, пришлось заново переговорить с торговцем. Тему мы перетирали недолго. «Хоббита», как обычно, интересовали будущие дивиденды и преференции. Мне же, уже в которую очередь, было не привыкать делить шкуру не убитого пока что медведя.

Хочет человек преференции, так почему бы не дать?

Дело-то одно делаем. А что там из этого выйдет, ещё никому не известно.

Так что торговля воздухом — это сегодня самое лёгкое из того, чем приходится заниматься.

Задуманную мной встречу Лига организовала в одной из необитаемых систем рядом с пространством Империи. В плане сохранения тайны было, наверное, лучше устроить её подальше, в трёх-четырёх днях пути от Бохава, но главным ресурсом сегодня являлось время. Я-то вместе с «Авророй» мог перепрыгнуть в любую точку Вселенной за считанные секунды, но у того, с кем я собирался встречаться, такой возможности не имелось, поэтому, хочешь не хочешь, приходилось подстраиваться.

В нужное место переправлялись тремя этапами. Сначала — из Зоны в пространство Содружества Независимых, потом — в район Свободных Окраин, и только затем, обнаружив там звездолёт Жлобеня и состыковав его с крейсером, нырнули через нуль-Т к границам Империи.

Система, где мы очутились, названия не имела, только номер на навигационных картах. Тусклый коричневый карлик, и болтающиеся возле него три небольшие планетки. Нас ждали около самой далёкой. Обычный имперский корвет. И тоже, как здешняя звезда, номерной, без собственного названия.