Холостячка - Кейт Стейман-Лондон

ночь без камер и лучше его узнать?

Люк пристально за ней следил, свечи освещали его лицо с отросшей за день легкой щетиной.

– О чем ты думаешь, моя Би? – спросил он, подняв руку к ее щеке.

Она думала о том, как давно уже длится шоу и как сильно она изменилась за это время. Думала об Эшере и о Сэме. Думала о Рэе – о том, как все еще по нему скучает и каким далеким он сейчас кажется.

– Я думала… – начала Би, осторожно вытягивая из себя слова, словно спешка могла их спугнуть. – Может быть, нам с тобой стоит вернуться в отель?

Красивое лицо Люка потеплело, а губы растянулись в улыбке.

– Вместе?

Она кивнула.

– Вместе.

Когда они вернулись к замку, Би увидела Лорен, стоящую у съемочных фургонов и разговаривающую с парой операторов. Лорен посмотрела на Би и, поймав ее взгляд, ободряюще кивнула.

Ночь с Люком кардинально отличалась от ночи с Рэем.

С Рэем над ними нависала угнетающая поспешность и ясное осознание того, что происходящее зыбко и однократно. Их связь одновременно начиналась и заканчивалась. Их так долго откладываемое единение уже было отравлено неизбежным расставанием. Они не наслаждались долгой прелюдией, взаимным исследованием новых границ – на это не хватало времени; они лишь жадно поглощали друг друга. А когда наступило утро и Рэй исчез, испарившись, как сладкий сон, Би чувствовала себя так, будто ее пережевали и выплюнули.

С Люком все было иначе – он целовал ее с необычайной нежностью, аккуратно снимая одежду.

– Ты точно хорошо себя чувствуешь? – спросил он, должно быть, в десятый раз.

И каждый раз она смеялась и отвечала утвердительно, и каждый раз он улыбался с искренним облегчением, и каждый раз она влюблялась в него чуточку больше.

– Пойми же мою тревогу, – пробормотал Люк, целуя ее подбородок. – Я поцеловал тебя в замке, и пришлось вызывать медсестру. Не хотелось бы теперь довести тебя до инфаркта.

Би попыталась отшутиться, но в тот момент ничего вразумительного в голову не шло. Затем Люк начал целовать ее шею, медленно продвигаясь ниже, и она вообще разучилась формулировать мысли.

– Уверена, что хочешь этого? – спросил Люк несколько минут (а может, часов) спустя. Он взял презерватив и вновь повернулся к ней. Лампа полностью освещала его мускулистое тело. Би провела ладонями по темным татуировкам, восхищаясь его самоуверенностью и полному отсутствию стеснения – сама она натянула простыню до подмышек.

– Думаю, да, – ответила она, однако в ее голосе прозвучала неуверенность.

– Би, – он нежно ее поцеловал, – ничего страшного, если ты еще не готова. Можем продолжить начатое на следующей неделе, или в следующем месяце, или когда пожелаешь. Я никуда не денусь.

Она обняла его за шею, и он притянул ее к себе для поцелуя.

– Я готова.

Люк стянул с нее простыню, и от легкого прикосновения его пальцев к груди Би задрожала. Затем повернулась, чтобы выключить ночник, однако он ее остановил.

– Зачем?

Би покраснела.

– Я… я всегда так делаю.

Люк улыбнулся.

– Ты разве не знаешь, что повар сначала ест глазами?

– Мне казалось, что повар и ртом неплохо справляется.

Люк запрокинул голову и рассмеялся, затем наклонился и страстно ее поцеловал.

– Позволь посмотреть на тебя, – прошептал он.

И Би сдалась.

– Скажи, – потребовал он. – Скажи, чего хочешь.

– Я хочу тебя, – умоляюще прошептала она, и теперь в ее голосе не оставалось ни грамма сомнения. – Хочу.

Он навис над ней.

– Помнишь, что я сказал в тот первый вечер, когда мы встретились?

Би попыталась поймать его взгляд. Все их совместные мгновения смешались, она не могла понять, о каком именно он говорит. Би покачала головой и тихо ахнула, почувствовав его внутри. Ей нравилось ощущать тяжесть его тела. Она обвила его руками и ногами, притягивая ближе и целуя со все возрастающим пылом.

– Скажи, – взмолилась она, внезапно охваченная отчаянным желанием узнать. – Что ты сказал в тот вечер?

Он опустил руку вниз, и внезапно остальное стало совершенно неважным, все заглушили низкие, животные звуки.

– Я сказал, – прохрипел Люк, – что ты заслуживаешь всего, чего пожелаешь.

Он выдохнул, простонал ее имя низким вибрирующим голосом, словно наполненным песком, и она в нем растворилась.

На следующее утро Би проснулась в приподнятом настроении, хотя в дверь их номера ни свет ни заря беспардонно забарабанили.

– Не открывай, – прошептала она Люку, наклоняясь, чтобы его поцеловать. – Если мы затаимся, они уйдут.

– Отличный план, – прошептал тот в ответ, начиная целовать ее по-настоящему.

– Ребята, бросьте, нам пора выдвигаться! – крикнул продюсер.

– Ладно, поняли мы! – крикнула Би, накидывая на себя халат. – Входите уже!

Им принесли кофе, свежевыжатый апельсиновый сок и теплые круассаны с шоколадом. Би просто помирала с голоду, поэтому спокойно позволила операторам заснять все свидетельства их головокружительной ночи, пока они с Люком наслаждались завтраком.

Затем, поцеловав Люка, она ушла готовиться к предстоящему дню – примерно часовой съемке интервью, а затем очередной церемонии поцелуев – между прочим, последней в сезоне. Что ставило интересный вопрос: кого, черт возьми, ей выгнать?

Сэм единственный признался Би в любви, а после прошедшей ночи она едва ли могла распрощаться с Люком. Однако мысль выгнать Эшера даже после его болезненного отказа провести с ней ночь в Мутье казалась немыслимой – она не представляла своей жизни без него. В то же время на протяжении всего сезона он был то холоден, то нежен и искренен, а учитывая историю с его бывшей, Би сомневалась, что он вообще когда-нибудь сможет вновь кому-то полностью доверять.

Сердце подсказывало, что Эшер – именно тот мужчина, который ей нужен, однако разум склонялся к доброте и веселому нраву Сэма – а также стабильности, которую он обещал. А что касается тела? Его тянуло к Люку. Би бесконечно взвешивала варианты, но к тому времени, когда закончились съемки интервью, она так и не приблизилась к принятию решения. И из всех присутствующих на съемочной площадке мнением только одного человека она дорожила.

– Эй, – перебила она младшего продюсера, – ты не знаешь, где Лорен? Я хотела бы с ней встретиться перед церемонией.

Та в ответ недовольно сморщилась.

– Вчера работала допоздна с монтажерами. В сто восьмом.

– Отлично, спасибо! – прощебетала Би и направилась на первый этаж. Она пару раз постучала в дверь нужного номера, однако ответа не последовало. Может, Лорен заснула? Будить ее не хотелось, и все же после бесчисленных вторжений Лорен в ее личную жизнь в любое время дня и ночи в данный момент таковой поступок с ее стороны оправдан.

Съемочная группа остановилась в старом отеле, еще не оборудованном под магнитные ключи; дверь можно было просто забыть запереть. Поэтому Би на пробу дернула ручку – и дверь открылась.

Просторный номер, заставленный столами с ноутбуками и мониторами, утопал в полутьме. Лорен всегда брала с собой мобильную монтажную, чтобы по ходу дела монтировать и загружать видео в главный монтажный отдел в Лос-Анджелесе –