Стая Тамерлана - Александр Михайлович Бурых

он действовал так или иначе, руководствуясь лишь некими инстинктами, безошибочно распоряжающимися его судьбой. Хромец подошел к Каретникову и ткнул его сапогом в бедро. Профессор, чувствуя, как тает еще недавно казавшийся нерушимым мост, отвел глаза от потерявшей к нему интерес Сари и снизу-вверх посмотрел на ее повелителя. В нос ему ударил химический запах гуталина. Некоторое время Каретников пытался что-то вымолвить и, справившись с нервами и картонным ощущением в горле, хрипло произнес:

— Салам алейкум…

Хромец ответил ему грубым птичьим голосом, живо напомнившим воронье карканье из ужасного сна.

Ободренный благоприятным ответом, Анатолий Валентинович неожиданно для себя легко встал на ноги и горячо заговорил, не сводя глаз с лица Тамерлана. Изъяснялся он быстро и по-русски. Все тюркские слова, почерпнутые им из словаря и крепко заученные, покинули сознание.

Однако собеседник не прерывал Каретникова. Признаки нетерпения не проступали на его лице, похожем на источенную ветрами и солнцем кривую ветвь саксаула. Тамерлан слушал чужую речь внимательно, так, будто понимал ее. Пережитый стресс мощной струей адреналина очистил ум историка от всяких несущественных мыслей. Его охватил восторг.

Анатолий Валентинович впервые излагал публично, пусть и перед единственным слушателем, свой опыт взаимных отношений с обретшими живую волю предметами, взахлеб рассказывал о главном открытии своей научной биографии — об особенностях глаз важных персон, об увиденных им хищных душах, проглядывающих сквозь тонкую поверхностную пленку.

Худой и длинный профессор, сутулясь, нависал над застывшем, как оловянная фигурка, Тамерланом. Потоки холодного воздуха взметывали полы куртки на жестикулирующем Каретникове, обтекая его молчащего собеседника.

Непонятно, чем привлекала речь Анатолия Валентиновича хромого собачьего наставника. То ли богатством модуляций, то ли горячим запалом, а быть может, рассеянными в ней, словно янтарные капли в песке, частицами безумия.

Профессор уже объяснил, что вскоре станет депутатом нижней палаты российского парламента, и принялся агитировать Тамерлана согласиться на роль его помощника. Увлеченный конструированием доводов и аргументов он не услышал, как на стоянку перед рестораном въехала машина, как хлопнули закрывающиеся дверцы. Но тонкий животный слух алабаев и их тренера выделил из человеческого голоса и шелеста деревьев новые звуки. Хромец встревожено огляделся и негромко крякнул.

Собаки дружно бросились к лесу. Им понравилась придуманная богом игра в охоту, когда долгое сидение в засаде сменяется неотразимым броском, и горячий вкус крови заполняет пасть, гимном победы растекаясь по всему телу. Это было намного интереснее единоборства в ринге.

— Смотри! Вон они! Вон! — раздался из-за угла ресторана крик невидимого человека.

— Стреляйте, фига ли вы! — ответил ему командный голос. — Ну!

Застрочил автомат. Цепочка пуль ударила по ветвям много впереди удирающих собак, лишь побудив их сменить рысь на галоп, и выступающий вперед строй кустов и молодых деревьев тут же поглотил алабаев.

Из-за угла показалась семерка посланных Портновым боевиков. Они целеустремленно понеслись к тому месту в лесу, куда скрылись псы. Бегущий последним оглянулся и остановил товарищей.

Каретников заслонил собой Тамерлана от направленных на того стволов. После недавно пережитой им атаки профессор напрочь утратил чувство страха. Вооруженные люди представлялись ему сейчас куда менее опасными, чем псы-убийцы несколько минут назад. Потому язык не изменил ученому, хотя в голове сохранялась небольшая путаница.

— Я депутат Верховного Совета! — с пафосом воскликнул Анатолий Валентинович. — У меня депутатская неприкосновенность. Вы будете отвечать по закону!

Упоминание давно почившего органа власти никак не повлияло на оценку происходящего бойцами «Кирасы».

— Кто это такой? — поинтересовался у командира невысокий черноусый парень, стоящий немного ближе других к нелепой паре.

— А черт его знает, — пожал Чепурко плечами. — Спроси.

— Этот хрен был тогда здесь. Ну, типа, когда устраивали бои с этими собаками. По-моему они с Аркашей, типа, в корешах, — попытался внести ясность другой член отряда.

— Ты сам его видел?

— Ну, да, типа, сам.

— Да! Я друг Аркадия Николаевича, мы дружим с детства, еще со школы, — с готовностью подтвердил Каретников.

— А здесь что делаете? — спросил старший.

— Надо мне. По делам.

— Вчера сюда приезжали наши ребята. Где они?

— Не знаю. Я здесь меньше часа. Недавно приехал, — ответил профессор.

— И никого не видели?

— Вот этих только, — указал профессор на трупы рабов.

— А, яблоки моченые, как говорит наш уважаемый шеф. Да, это работа наших мальчиков, сразу видно, — оценил Чепурко. — Вот черти, а? Мы здесь пальбу устроили, а им хоть бы что, и не показываются. Бар нашли, гаденыши, не иначе!

— Да там перед самым входом пойла целые ящики стоят, — заметил один из ребят.

— Ага, будут они ходить, им сейчас шаг шагнуть западло! Ладно, найдем засранцев… А этот что-нибудь знает? — указал на Тамерлана.

— Он по-русски не понимает и не говорит.

— Понятно. А чего это с руками, у этих яблочек? И пузо вон разворочено… не выстрелом, однако.

— Я так думаю собаки это. С голода, — поделился своими соображениями профессор.

— Хороший голод! Я так понимаю, собачками этот урод руководит?

— Да, Тамерлан.

— Ладно, вы пока отойдите в сторонку, мы с ним сами разберемся.

— Нет, я за ним приехал, он мне нужен.

— Зачем?

— Нужен, и все, — упрямо повторил Анатолий Валентинович. — Я его не отдам.

— А вас он понимает?

— Да кто его знает? Знаки, может быть…

— Скажите ему, чтобы он псов своих обратно из леса позвал.

Каретников повторил просьбу по-русски, затем попробовал жестикулировать, но на застывшем лице Тамерлана не мелькнуло ни тени.

— Ладно, от него хрен чего добьешься, — констатировал Чепурко. — Ну, тогда не мешайте. Пройдите внутрь и ждите там. А ты приглядишь за ними, — кивнув черноусому, распорядился он.

— Понял.

— Это вот, типа, тот Тамерлан и есть, ну что алабаев этих, типа, тренирует, — с запозданием подсказал очевидец недавних боев.

— Ты это серьезно?

— Да, а что? Он это, он, ну…

— Ладно, проехали. Ты за базаром-то следи. Я это уже давно понял, и все остальные, кроме тебя.

— Вы что, хотите нас задержать? — возмущенно спросил Каретников.

— Не хочу, а уже!

— Что уже?

— Посидите под замком, потом с вами разберемся.

— Я требую! Я требую немедленно нас отпустить! Я с Аркадием свяжусь! Я…

Анатолий Валентинович достал сотовый и принялся жать на кнопки. Чепурко выхватил у него трубку, и тут же двое подхватили готового броситься на отвоевание своей собственности профессора под руки.

— Связываться я вам ни с кем не советую, — веско произнес старший группы, — сопротивляться тоже.