Дело о неприкаянной душе - Сергей Садов

Я взглянул на него из-под век.

– «Молодой человек» это, как я понимаю, обращение ко мне. Ладно, пусть будет так, старый человек.

Священник нахмурился.

– Мне не нравится твое обращение.

– А мне твое. Тем более от человека, который годится мне в правнуки. Мое имя Эзергиль. Думаю, его нетрудно запомнить.

Священник улыбнулся и твердо посмотрел на меня. Я не менее твердо встретил его взгляд.

– Что-то я не помню упоминаний этого имени в священных книгах.

Я улыбнулся в ответ.

– Это по меркам людей я стар. Для черта я очень молод. Очень-очень. И не переживайте, обо мне вы еще услышите. Я не собираюсь пропадать в безвестности.

Ксефон, услышав это, фыркнул. Но ни я, ни отец Федор не обратили на него никакого внимания.

– Гордыня, Эзергиль, страшный грех.

– О, не надо мне комплиментов. Ну не надо. Я смущаюсь. Но я честно стараюсь соответствовать высокому званию черта.

Священник хмыкнул, откинулся на спинку дивана и покосился на Ксефона.

– А ты не такой, каким я тебя представлял.

– О, я сам удивлялся, когда слушал занимательную лекцию вашего доброго приятеля Ксефона.

– Ты подслушивал?!! – взвился Ксефон.

– Конечно.

– Ну, погоди!

– Да, в общем-то, я уже гожу.

– Хватит!!! – Неожиданно с места вскочил Виктор Николаевич и двинулся ко мне. – Мне нет дела до всех ваших личных дел! Меня интересует только мой сын! Черт, или как там тебя…

– «Как там тебя» тоже неплохое имя. Однако ваше я все же запомнил.

Виктор Николаевич покраснел. Видно, не привык, что ему делает замечание черт. Хм, интересно, а когда у него была возможность привыкнуть к этому?

– Ладно. Пусть Эзергиль. Я хочу вернуть своего сына…

– У вас было двенадцать лет.

– Да-да, черт возьми!!!

– И возьму.

– А… – Виктор Николаевич растерянно посмотрел на меня. Весь его запал как-то сник. – Что ты хочешь?! Только скажи! Ну, хочешь, возьми мою душу, вместо Алеши!

– Нет, не хочу. Ваша душа и так принадлежит мне. Вспомните о Ненашевой Зое, которую вы убили.

– Нет… – простонал Ненашев, закрывая лицо. Но я был беспощаден.

– Вспомните, как вы избивали ее и своего сына, когда приходили домой пьяным!

Я поднялся. По росту я был тут самым низким, но сейчас, думаю, я всем казался очень и очень высоким. Мои глаза вспыхнули мрачным пламенем. Если на улице они видели ангела во всем блеске, то теперь узрели черта. В комнате даже похолодало. А я продолжал говорить и мои слова тянулись словно деготь в густом воздухе.

– Вспомните, что было после похорон! Вспомните, как вы не пустили домой сына за то, что он, по вашему мнению, поздно пришел домой, а на самом деле вы просто боялись посмотреть ему в глаза из-за стыда. Из-за того, что вы знали, что он знал, почему умерла ваша жена! Вспомните, как вы наказывали его за кражу денег, которой не было. Когда вы сами пропивали их, а потом обвиняли сына в краже.

– Он их украл… тогда…

– Вы пробуете оправдаться? Передо мной? Не стоит. Нас, чертей, не любят люди. И я теперь знаю причину. Мы судии и палачи. И нас нельзя подкупить. Нас нельзя задобрить. Мы определяем наказание по справедливости, и никакой адвокат обжаловать приговор не сможет. Свой приговор вы произнесли для себя сами. Вы лишились в жизни всего. Любимой жены, сына и работы. Отныне ваша судьба - помойки и подворотни. Вы отвернулись от людей, и теперь их презрение будет вашим обществом. И так до самой смерти. А там мы встретимся с вами. Я вам обещаю. И тогда будет произнесен окончательный приговор. По всей вашей жизни.

– Черт, – серьезно и даже несколько торжественно заговорил отец Федор. – Ты не вправе определять жизнь людей на Земле. Свободу воли ты не можешь отменить. И не тебе судить его здесь. Там – да, но не здесь.

Я улыбнулся священнику одними губами.

– Верно. Но вы думаете, что здесь этого человека ждет иная судьба нежели та, что я предсказал? Вы так в него верите?

Священник тоже поднялся.

– Я верую! – твердо произнес он.

Тьма, окружающая меня, на миг дрогнула. Я склонил голову.

– Вы веруете. Он нет. Зачем он вам? Оставьте его.

– Каждый человек сам должен выбирать свою судьбу.

– Он свою выбрал.

– Пока не сделан последний вздох, еще все можно изменить.

Я сделал вид, что задумался.

– И это верно. Я не покушаюсь на этого человека. У него своя судьба.

– А его сын?

– А его сын подписал со мной договор. Вы уже над ним не властны.

– Я не верю, что нет способа.

Я усиленно зажестикулировал Альене, убрав руку за спину. Включайся, мол. Альена быстро сообразила, чего я хочу и встала рядом со мной.

– Даже я не могу здесь ничего сделать. Алеша сам сделал выбор. Но он же может его и отменить. Только он.

– Как мило, – скривился я, включаясь в игру «плохой-хороший». – Хочешь нарушить нашу договоренность и все рассказать? Валяй. Мальчику поможешь, а вот его матери уже нет.

Альена молодец. Пусть ангел, пусть троечница, но она не дура. Совсем не дура.

– Да. – Она твердо посмотрела на Алешу. – Я могу сказать, как победить черта в себе. И святая вода, которой ты окатил меня, тебе не поможет. Хоть не расставайся с ней никогда. Но сказав тебе это, я нарушу договоренность, и твоя мать попадет в ад. Если ты способа не найдешь, то тогда в ад попадете оба – и ты, и твоя мать.

– А если я побежу… победю… справлюсь с чертом, – робко спросил он.

– Тогда твоя мать будет в раю, это я обещаю. А куда попадешь ты… это уже будет зависеть только от тебя. У тебя вся жизнь впереди, чтобы сделать выбор. И первое решение за тобой. Итак?

Алеша задумался, кусая губы. Отец Федор хотел вмешаться, но обнаружил, что не может произнести ни слова. Альена сердито посмотрела на священника.

– Это выбор мальчика и только его!

– Я не хочу ничего узнавать! – вдруг твердо произнес Алеша. – Он гневно уставился на меня. – А тебя я побежу… победю! Ты понял?!! Фиг тебе, а не моя душа. Вот! – Алеша сложил дулю и продемонстрировал ее мне. Я едва не расхохотался. Альена улыбнулась.

– Правильный выбор. И кое в чем я тебе помогу. Сказать прямо я тебе не могу, а вот намекнуть…

– Тоже нельзя! – вмешался я.

– Можно, – отрезала Альена. Она подошла к Алеше и протянула котенка. – Позаботься о нем. Он тоже потерял маму и теперь остался один. Без твоей помощи ему не выжить.

Алеша неуверенно взял котенка. Тот потянулся, зевнул. И вдруг доверчиво прильнул к мальчику и замурлыкал. Алеша прижал котенка к себе.

– Я позабочусь о нем.

Альена улыбнулась.

– Я верю в тебя. Поверь в себя и ты.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});