Русская Италия - Сергей Нечаев

Александр Николаевич Бенуа скончался в Париже 9 февраля 1960 года.

Тем временем сын Николая Бенуа, Романо, уже несколько лет жил с матерью в Буэнос-Айресе. 26 декабря 1953 года он женился на аргентинке итальянского происхождения Марте, дочери предпринимателя, поставлявшего оптом яблоки в европейские страны. Романо работал некоторое время с тестем, но потом решил попробовать свои силы в качестве художника, хотя в отличие от отца и дедушки природа не наделила его особым талантом. Осенью 1954 года он переехал с женой в Рим, где поступил в училище «Centro Sperimentale di cinematografia». Окончив его, он со своими друзьями, среди которых был будущий известный киносценарист Эрнесто Гастальди, поехал в Испанию снимать документальный фильм. В 1964 году казалось, что мечта Романо Бенуа стать актером сбудется: он снялся в картине «Пустота» итальянского режиссера Пьеро Виварелли, но фильм не имел успеха, и карьера Романо как киноактера закончилась.

* * *

Напротив, для Николая Бенуа 1964 год стал очень важным годом: спустя сорок лет он поехал в Россию с гастролями «Да Скала» в Большом театре. Его встретили торжественно. Декорации к двум спектаклям («Трубадур» Джузеппе Верди и «Турандот» Джакомо Пуччини) были созданы художником специально для московских гастролей.

Потом на короткое время он слетал в Ленинград, чтобы встретиться с родственниками. Тогда же, в 1965 году, руководство Большого театра пригласило его принять участие в постановке оперы «Сон в летнюю Ночь» Бенджамина Бриттена.

Еще пятнадцать лет спустя, в 1979 году, Николай Бенуа вновь приехал в Большой театр, чтобы вместе с режиссером Семеном Штейном и дирижером Альгисом Жюрайтисом поставить вердиевский «Бал-маскарад».

В 1970 году, по окончании сотрудничества с «Да Скала», Николай Бенуа продолжал ставить спектакли в театрах всего мира, особенно часто в американских и японских театрах.

Николай Александрович Бенуа умер 31 марта 1988 года после продолжительной болезни, длившейся два года.

Он был похоронен в Кодройпо (Фриули), в кладбищенской церкви, под плитой с надписями на русском и итальянском языке.

Глава двадцатая

Венеция Иосифа Бродского

В Европе — в той же Италии, к примеру, — я, когда там оказываюсь, пытаюсь жить, быть, а не дефилировать как турист. И в итоге за все время моих путешествий по Италии видел я там довольно мало.

И. А. Бродский

Считается, что русских можно разделить на две категории: на тех, кто обожествляет Францию, и тех, кто без ума от Италии. Так уж сложилось, что Франция и Италия всегда были особенно притягательны для русской души. Если такое деление допустимо, то безусловно Иосиф Александрович Бродский относился ко второй категории. С Италией он был связан особенно. Уже в юности он читал итальянскую литературу. Но сначала в его жизни появилось итальянское кино.

Он родился в 1940 году в Ленинграде, пережил блокаду, послевоенную бедность и тесноту. В неполные шестнадцать лет, закончив семь классов и начав восьмой, он бросил школу и поступил учеником фрезеровщика на завод. Потом он загорелся идеей стать врачом и месяц проработал в больнице. Потом был истопником в котельной, матросом на маяке, рабочим в геологической экспедиции…

В восемнадцать лет он начал писать стихи, а в 1963 году в газете «Вечерний Ленинград» появилась статья «Окололитературный трутень». В этой статье Иосиф Бродский клеймился за «паразитический образ жизни».

13 февраля 1964 года Бродского арестовали по обвинению в тунеядстве. Состоялся показательный суд, и поэт был приговорен к максимально возможному по закону о «тунеядстве» наказанию — к пяти годам принудительного труда в отдаленной местности. Он был сослан в Архангельскую область и поселился в деревне Норенская.

По прошествии полутора лет это наказание было отменено, но Бродский не изменил себе.

12 мая 1972 года Бродского вызвали в ОВИР и поставили перед выбором: либо немедленная эмиграция, либо (опять же на выбор) тюрьма и психбольница.

Иосиф Бродский

Выбрав эмиграцию, поэт пытался максимально оттянуть день отъезда, но его торопили. В результате 4 июня 1972 года он вылетел из Ленинграда в Вену.

В Австрии Бродский остановился у жившего там английского поэта Уистена Хью Одена, которого Бродский много переводил. Именно Оден принял большое участие в судьбе Бродского, помог сделать первые шаги за границей, как-то обустроиться.

Однако свою вторую родину Бродский обрел не в Австрии, а в США, где в течение двадцати с лишним лет он работал преподавателем в американских университетах: сначала в должности приглашенного профессора на кафедре славистики Мичиганского университета (там он преподавал историю русской литературы, русской поэзии XX века, теорию стиха), а потом, с 1981 года, в Нью-Йорке. Опыта преподавания у Бродского не было никакого. До отъезда из СССР он не только никогда не преподавал и не учился в университете, но даже и среднюю школу не окончил. Получается, что все свои колоссальные энциклопедические знания он приобрел путем самообразования.

Параллельно Бродский продолжал писать, получил широкое признание в зарубежных научных и литературных кругах, был удостоен ордена Почетного Легиона во Франции.

В 1986 году написанный по-английски (говорил Бродский с сильным русским акцентом, но писал на английском безупречно) сборник эссе Бродского «Less than one» (Меньше единицы) был признан лучшей литературно-критической книгой года в США, а в Англии он был признан «лучшей прозой на английском языке за последние несколько лет».

В декабре 1987 года Бродский стал лауреатом Нобелевской премии по литературе, которая была присуждена ему за «всеобъемлющее творчество, насыщенное чистотой мысли и яркостью поэзии». В Стокгольме, на вопрос интервьюера, считает он себя русским или американцем, Бродский ответил: «Я еврей, русский поэт и английский эссеист».

А тем временем в СССР в 1983 году умерла мать Бродского. Немногим более года спустя умер его отец. Оба раза поэту-изгнаннику отказали во въездной визе, лишив возможности приехать на похороны родителей.

* * *

На своем пятидесятилетии, 24 мая 1990 года, Бродский заявил, что до конца жизни останется холостяком. Но так уж сложилось, что в тот же год он познакомился в Париже с Марией Соццани, молодой переводчицей, учившейся в Сорбонне. В то время Бродский читал в Сорбонне лекции. Отец Марии, Винченцо Соццани, был высокопоставленным управляющим в компании «Пирелли», а мать была русская, из аристократического рода Трубецких. Мария была исключительно красивая, умная и образованная женщина, окончила Венецианскую консерваторию, хорошо знала музыку, говорила на четырех языках. Она словно сошла с полотен великих мастеров Возрождения; сошла, чтобы войти в его, Иосифа Бродского, одинокую жизнь…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});