О политической науке. Избранные произведения - Федор Михайлович Бурлацкий

Владимир Путин так же хочет навести порядок в управлении страной, ликвидировать коррупцию и создать условия для нормальной жизни всем гражданам.

Все это я говорю не для того, чтобы возносить Путина (к нему еще надо присмотреться), а чтобы возразить неуемным поклонникам Ельцина, которые встретили пушечными залпами избранного им самим наследника и которые своими нападками сильно затрудняют процесс реконструкции прежнего режима и формирования нового курса.

Семья

Первая проблема, с которой столкнулся новый президент, — это ликвидация незаконного института власти Семьи в России. Недавно стала известна маленькая, но существенная деталь, приоткрывающая технологию этой власти. Ельцин в последние годы подписывал только те указы и документы, на которых стояла помета (точка цветным карандашом), сделанная Татьяной Дьяченко. Таким путем решались вопросы о смене премьеров, вице-премьеров, министров, о приватизации крупной собственности, об отношениях с другими государствами. Сама советчица, конечно, не могла разбираться во всех этих сложных вопросах, и поэтому ею манипулировали другие члены Семьи — их фамилии хорошо известны. Это была вершина архаичного, патриархального олигархического режима, сложившегося в последние годы правления дряхлеющего президента.

Преодоление господства Семьи было отнюдь не легкой задачей, тем более что, как мы все слышали из уст Бориса Николаевича после его ухода в отставку, он все еще претендовал на сохранение влияния. И особенно влияния тех крупных бизнесменов, которые входили в Семью и располагали огромной неформальной властью, как в ее рамках, так и через принадлежащие им СМИ. Здесь была и болезненная психологическая проблема для самого Путина, поскольку именно Семья выбрала его на роль наследника «демократического престола». Но никто не может оспорить, что Владимир Путин успешно справился с этой задачей, используя многоходовые комбинации с каждым членом Семьи в отдельности и со всем кланом в целом.

Думаю, что дело и судьба Павла Бородина, в какую бы сторону оно ни развернулось, позволит президенту окончательно порвать пуповину, которая связывала его с этим чрезвычайно странным для современного европейского государства режимом власти.

Новый курс

В начале деятельности Владимира Путина как президента многим показалось, что он будет верным продолжателем прежней политики. Один из приближенных к Семье экспертов открыто заявил: эпоха Ельцина только начинается. И ошибся. Я с самого начала говорил о новом курсе, но особой заслуги своей в этом не вижу: все мы склонны выдавать желаемое за действительное. Вопреки тому, на чем неоднократно настаивали многие представители правительства и видные советники, Владимир Путин не стал продолжателем прежней политики, а предпринял попытку сформулировать свой курс.

Наши эксперты по привычке ищут развернутые программы, определяющие политическую стратегию. Однако новый курс Франклина Рузвельта никогда не был заявлен в подобном виде. А направление реформ Дэн Сяопина и вовсе было заявлено в шутливом образе о черной и белой кошке: главное — успешно ловить мышей.

На Западе поспешили назвать эпоху Ельцина посткоммунизмом. На самом деле это был последний этап коммунизма — его разложение, умирание, мучительная реконструкция. Это был экономический и социальный переворот, революция сверху, проводимая представителями самой номенклатуры.

Сформировалась верхняя тысяча невероятно богатых и властных олигархов; появился узкий слой средних классов, но подавляющее большинство людей наемного труда едва выживают на нищенской зарплате и в полукрепостнической зависимости. Дорвавшиеся до власти и собственности вчерашние коммунисты и комсомольцы в сплетении с теневиками создали такую демократию и такой рынок, каким он изображался их вождями и учителями. Во-первых, государственно-монополистический. Во-вторых, криминальный. В-третьих, основанный на лжи, эгоизме, стяжательстве, на безжалостном подавлении бедных и не преуспевших.

Было бы неверно, однако, видеть в истекшем десятилетии только дурные стороны. Победа частной собственности над государственной — это важный шаг к гражданскому обществу вопреки криминальному характеру этого процесса. Утверждение новой Конституции РФ, несмотря на перекосы к авторитарной власти президента, — это важный шаг к демократии. Преодоление «холодной войны», несмотря на определенную утрату независимости и резкое ограничение международного влияния России, — также немаловажный шаг навстречу мировому сообществу. Однако цена этих шагов непомерно велика.

Сейчас самое главное — не допустить окончательной кристаллизации олигархического и криминального государства и начать постепенное оздоровление во всех сферах. Именно так я понимаю политику Владимира Путина. Она в какой-то степени напоминает мне (как автору книг о Мао Цзэдуне и Дэн Сяопине) политику урегулирования, которая наступала в Китае каждый раз после катаклизмов — большого скачка, «культурной революции». Кстати говоря, у нас тоже проделана своеобразная «культурная революция»: менее образованная элита свергла более образованную.

За год до отставки Бориса Ельцина в статье о конституционной реформе я выступил с предложениями повысить роль правительства, расширить его полномочия и наделить парламент контрольными функциями. Завершал я статью предостережением, что может появиться новый президент, который, напротив, захочет укрепить и расширить свои полномочия. Владимир Путин, возможно, даже не по сознательному выбору, а в силу своего характера и опыта оперативной работы, нередко выступает и в роли президента, и в роли фактического руководителя правительства. Отчасти это объясняется и слабостью нынешнего премьера. Но, если дело идет в этом направлении, необходимо повысить ответственность президента перед парламентом. Госдума РФ должна получить дополнительные полномочия, в том числе по контролю и выполнения бюджета, и деятельности правительства и президента в качестве исполнительной власти.

В перспективе неизбежно возникнет вопрос о более четком определении функций в Конституции РФ — и президента, и правительства (если сохранится приверженность к французской модели), и верхней и нижней палаты, и судебных органов. Конечно, это произойдет тогда, когда накопится опыт деятельности высшей власти в новых условиях и когда станут очевидными не только проблемы демократуры Ельцина, который постоянно злоупотреблял распределением средств, установлением неоправданных льгот, командованием министрами. Владимир Путин не повторяет этого опыта. Но он нередко берет на себя функции правительственной власти, особенно во время своих поездок по стране. Это новые проблемы. Не будем бросаться словами «авторитаризм», «корпоративность». Если мы терпели отвратительную и наглую власть Семьи, потерпим немного и «направляемую демократию» Владимира Путина.

Другая проблема, которая сейчас обрела особую остроту, — вертикаль власти, которую точнее определить как развитие федерализма. Этот вопрос не был решен в Конституции РФ, поскольку остались глубокие различия в объеме прав и полномочий между «русскими» областями и национальными республиками. Дилемма здесь очевидна: либо преобразовать национальные республики в автономии, как это было в РСФСР, либо укрупнить российские регионы, переименовать их, например, в «Земли» и поднять их статус до уровня национальных регионов. Такое решение мы предлагали на Конституционном совещании. Возможно, имеются и другие альтернативы, но сама проблема назрела.

В статье с ироническим заголовком «Маленькие поправки в устройство большой страны» («НГ», 21.02.2001 г.) один из популярных губернаторов, Дмитрий Аяцков, на пяти