Вторая гробница - Филипп Ванденберг

Европейцы ели стоя, а египтяне устроились удобно, по-турецки, на коврах, поэтому представилась возможность незаметно понаблюдать за ними.

– Я и не знала, что хлеб можно использовать вместо ложки, – произнесла леди Коллингем и кивнула в сторону рослого египтянина, который оторвал себе кусок лаваша, сложил его в ладони наподобие разливной ложки и черпал соус с тарелки.

– Нужно лишь потренироваться, – заметил Картер, наблюдая за мрачноватым мужчиной. – Я одно знаю, – продолжил он, – если меня еще раз пригласят на такой праздник, я прихвачу с собой ложку, а лучше две – одну для себя, другую для вас.

Египтянин заметил, что на него смотрят, и, проглотив последний кусок, поднялся и подошел к ним.

– Вы можете не верить, но все египтяне едят так же, как я. Я ведь простой крестьянин и не получил должного образования. Мой брат и я были рады, когда нам вообще было что поесть. Позвольте представиться, меня зовут Ахмед Абд-эр-Рассул.

– Говард Картер, – ответил юноша, – а это леди Коллингем.

– Я знаю. – Мрачноватый мужчина попытался улыбнуться. – В Луксоре все друг друга знают. И через пару дней чужак здесь уже не будет чужаком. Удивительно, что мы еще ни разу не встречались.

– Вы работаете смотрителем в Долине царей? – спросил Говард, хотя он хорошо знал биографию Абд-эр-Рассула.

– Главный смотритель! – поправил египтянин. – Мы не могли бы поговорить минутку? Я имею в виду с глазу на глаз, как мужчина с мужчиной.

– Мне нечего скрывать от леди Коллингем. О чем речь?

Ахмед Абд-эр-Рассул закатил глаза, как будто его мучили адские боли. Элизабет заметила это и отошла в сторону. Довольный Ахмед подступил к Картеру и, не глядя на него, но при этом не спуская глаз с окружающих, произнес:

– Речь пойдет о вашей гробнице, мистер. Мои поздравления. Вы уже думали о том, что ждет вас за замурованным входом? Я имею в виду, нашли ли вы какие-либо подсказки?

– Ни единой, к сожалению. Но почему вас это так интересует, мистер Абд-эр-Рассул?

– Ну, знаете, может, вы наткнетесь на сокровища, которыми никто не заинтересуется, а я могу предложить покупателей. И для вас это была бы выгодная сделка.

Картер подумал, что ослышался. Абд-эр-Рассул, услуги которого оплачивало Управление древностями, чтобы препятствовать подпольной торговле находками с раскопок, предлагал Говарду заняться именно этим бизнесом.

– Как вы себе это представляете? – возмущенно прошипел Картер. – Я на среду пригласил тридцать людей, в том числе и Ага Айята. Они станут свидетелями того, как я вскрою гробницу!

– Что касается Ага, то могу вас успокоить, мистер Картер, мы работаем сообща. Вы же не думаете, что все это он приобрел на Жалованье консула? Нет, мистер Картер, там, на другой стороне Нила, спрятаны настоящие сейфы с деньгами. Большинство, конечно, уже пусты, но все время находят новые. Возможно, и вам улыбнулась удача найти такой сейф. Ага уполномочил меня сделать вам предложение: двести английских фунтов за то, что вы уберете охранников до среды и пустите нас в гробницу.

– Двести фунтов?! – вскричал Картер, едва не задохнувшись от гнева.

– Ну хорошо, скажем, три сотни фунтов. Но это мое последнее слово.

У Картера в голове пронеслась тысяча мыслей, но о том, что в Египте он может стать богатым, Говард еще никогда не думал.

Возможность одним махом заработать три сотни фунтов привела его в замешательство.

Триста фунтов – неплохое начало для небольшого состояния.

– Четыреста фунтов – это мое самое последнее слово! – услышал Картер слова Ахмеда Абд-эр-Рассула. Но Говард в мыслях был далеко отсюда. Такая сумма для молодого человека известного происхождения была просто непостижима. И непостижимы были возможности, которые открывали ему эти деньги: независимость и свобода.

– Как вы себе это представляете, мистер? – рассеянно произнес Говард. – Доктор Навилль и другие люди видели, что вход в гробницу не был поврежден.

Тут долговязый египтянин снова закатил глаза, так что, казалось, они вот-вот завертятся в глазницах.

– Мистер Картер, пусть это будут мои заботы. Вы не увидите на стене входного портала гробницы никаких следов взлома. Значит, я могу рассчитывать на ваше согласие?

Неожиданно возвратилась леди Коллингем.

– Я надеюсь, мне уже позволят находиться рядом с вами?

Картер извинился за бестактность. Он сказал, что был важный разговор, не подходящий для такого праздника.

– Вы не скучали?

– Нисколько. Здесь можно встретить столько новых людей, что чувствуешь себя почти как дома. Тут, кстати, и лорд Амхерст со своей семьей. Они рассказали мне о яхте, на которой живут, и пригласили меня и вас, Говард, на ужин. Конечно же, я рассказала им, что вы меня сопровождаете. Семья Амхерстов прост горит желанием увидеть вас.

Вдруг перед Картером как из-под земли появилась Алисия. Говард едва смог ее узнать. Светло-рыжая озорница превратилась в привлекательную молодую даму. Алисия теперь носила длинные волосы, к тому же они были искусно уложены в прическу. Ее платье из светло-голубого шелка подчеркивало фигуру, застежка тянулась до самой шеи. Плавные линии позволяли маленькой Алисии казаться выше.

– Говард! – вскричала Алисия и обняла Картера. Она так решительно поцеловала Картера, что у него перехватило дыхание.

– Я и понятия не имел, что вы здесь! – смущенно произнес Говард. – Из тебя получилась настоящая красотка.

Алисия отпустила Говарда.

– В этом он виноват! – Она ткнула пальцем в мужчину с рыжими бакенбардами, молчаливо стоявшего возле нее. – Лорд Рокли, мой жених.

Картер протянул Рокли руку.

– – Милорд, я могу лишь поздравить вас с таким прекрасным выбором. Алисия – восхитительная женщина.

Вдруг взгляд Говарда упал на Ахмеда Абд-эр-Рассула, который стоял немного в стороне и наблюдал за этой неожиданной встречей. В следующее мгновение проблема Картера – продаваться египтянину или нет – улетучилась.

– Кстати, мистер Абд-эр-Рассул! – воскликнул он. – Мой ответ – нет! И да будет вам известно, я даже усилю охрану в Дейр-эль-Бахри.

Лицо египтянина омрачилось еще больше. Он неловко поклонился, горделиво держа голову и согнув колени.

– Как пожелаете, мистер. Надеюсь, вы не будете потом об этом жалеть, – сказал он и исчез.

– Какой неприятный человек, – заметил Картер. – Но пусть это не испортит нам настроения. – И, повернувшись к Алисии, добавил: – Ты здесь со своими родителями?

Алисия кивнула.

– Они приглашают тебя и леди Коллингем на ужин. Мы привезли с собой собственную гостиницу. Она плывет вниз по Нилу. Кстати, тебе привет от мистера Боба!

Тут оба рассмеялись, а Элизабет и Рокли вопросительно переглянулись.

– Мне кажется, – обратился лорд к Элизабет, – нам стоит их ненадолго покинуть. Обоим наверняка нужно о многом поговорить, не так ли?

Алисия и Говард одобрительно кивнули, глядя друг на друга. Лорд Рокли взял леди Коллингем под руку, и они исчезли среди гостей. Говард, улыбаясь, посмотрел им вслед.

– Я хорошо помню ту молодую даму из Дидлингтон-холла, – сказал он, полностью погрузившись в мысли, – она сомневалась в возможности серьезных отношений и в том, что когда-нибудь влюбится. От нее уже не осталось и следа. И теперь она меня знакомит со своим женихом…

– Да, я действительно люблю этого Рокли! Хотя это и не мой выбор, а лишь предпочтение моих родителей. Ты же знаешь, они отличаются своим сословным высокомерием. Но мне он нравится, пусть даже он и не красавец. Он так трогательно заботится обо мне, как еще никто в моей жизни. Мы поженимся в следующем году. А ты?

Говард пожал плечами и взглянул куда-то поверх гостей.

– Эта леди Коллингем… – скромно начала Алисия, – я хочу спросить, это у тебя серьезно?

– Ну что ты! Я почти не знаю ее! Мы познакомились случайно. Да, она мне нравится, даже очень, но…

– Что «но»?

– Я вижу в леди Элизабет просто копию Сары Джонс.

– Сары Джонс? Ты все еще не забыл эту женщину? Боже мой, Говард!

– Я знаю, это сумасшествие. Но что я могу поделать? Чем больше времени проходит, тем яснее я понимаю, что Сара – это единственная женщина для меня. А сейчас я будто вижу призрак. На корабле, который плыл в Луксор, я принял леди Элизабет за Сару, но потом выяснилось, что это ошибка. Так мы и познакомились. А как дела у Сары Джонс? Ты ее видела, может быть, что-то слышала о ней?

Алисия растерянно опустила глаза, потом ответила:

– Нет, Говард. Ты совсем не писал ей? Или она тебе?

– Нет. Мы знали, что письма лишь усугубят наше положение. Тогда, во время прощания на вокзале в Сваффхеме, Сара сказала, что любит меня больше всего на свете и что придет время, когда я сам все пойму. С тех пор прошла целая вечность, но я так и не понял, почему она должна была выйти замуж за того органиста.

– Говард…

– У них есть дети?

– Говард, я не хотела тебе этого говорить, но думаю, что у тебя есть право знать правду.