Рейтинговые книги
Читем онлайн Армадэль. Том 2 - Уильям Коллинз

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 69 70 71 72 73 74 75 76 77 ... 94

Я рассказала ему о своих делах именно так, как они складывались, и прибавила (желая узнать о его отношениях с прежней союзницей в Пимлико), что очень удивилась, услышав, что миссис Ольдершо не приняла такого старого друга, как он. Как доктор ни был осторожен, его поведение, когда он услышал моё замечание, тотчас убедило, что мои подозрения о его несогласии с миссис Ольдершо имели основания. Улыбка с лица исчезла, и он с раздражением поправил на носу свои отвратительные очки.

«Простите меня, если я предоставляю вам самой сделать свои выводы, — сказал он. — Я с сожалением должен сказать, что разговор о миссис Ольдершо очень для меня неприятен при теперешних обстоятельствах. Одно деловое затруднение, относящееся к нашему товариществу в Пимлико, совершенно неинтересно для такой молодой и красивой женщины, как вы. Расскажите мне ваши новости. Вы оставили место в Торп-Эмброзе? Вы живёте в Лондоне? Не могу ли я, как врач по моей профессии или по другим вопросам, сделать что-нибудь для вас?»

Этот последний вопрос был для меня гораздо важнее, чем он предполагал. Прежде чем я ответила на него, я почувствовала необходимость расстаться с доктором и подумать.

«Вы были так добры, доктор, что пригласили меня нанести вам визит, — сказала я. — В вашем спокойном доме, в Гэмпстиде, я, может быть, найду что-нибудь рассказать вам, что я не могу сделать на этой шумной улице. Когда вы бываете дома в вашей лечебнице? Найду я вас там сегодня немного попозже?»

Доктор уверил меня, что он возвращается туда, и просил назначить час. Я сказала: «к полудню» и, сославшись на необходимость быть в другом месте, села в первый омнибус, проезжавший мимо.

«Не забудьте адреса», — сказал доктор, сажая меня.

«У меня есть ваша карточка», — ответила я.

Так мы расстались. Я вернулась в гостиницу, прошла в свою комнату и очень неспокойно обдумала все.

Серьёзное препятствие в виде Подписи на брачном свидетельстве все ещё стояло на моей дороге также неопреодолимо, как и прежде. Всякая надежда получить помощь от миссис Ольдершо пропала. Я могла смотреть на неё теперь только как на врага, скрытого во мраке, — врага, в этом я не могла более сомневаться, который следил за мною и подстерегал меня, когда я была в Лондоне в последний раз. К какому другому специалисту могла я обратиться за советом, который моё несчастное незнание законов и порядка ведения дел принуждало меня искать у человека более опытного, чем я? Могла ли я обратиться к стряпчему, с которым консультировалась, когда хотела венчаться с Мидуинтером под своим девическим именем? Возможно! Не говоря уже ничего о холодном приёме, который я встретила в последний раз, совет, который мне был нужен сейчас, относился (как бы ни скрывала я факты) к обману — обману такого рода, которому не согласится помогать никакой порядочный стряпчий, если он дорожит своей репутацией. Не было ли какого-нибудь другого такого же сведущего человека, известного мне? Был один, только один — доктор, умерший в Пимлико и опять оживший в Гэмпстиде.

Я знаю, что это человек совершенно бессовестный, что он имеет опытность в делах, которая мне нужна; и такой хитрый, такой искусный и такой дальновидный человек, какого только можно найти в Лондоне. Кроме этого, я сделала два важных открытия, относившихся к нему в это утро. Во-первых, он находился в дурных отношениях с миссис Ольдершо, что защитило бы меня от всякой опасности, чтобы они оба не соединились против меня, когда я доверюсь ему; во-вторых, обстоятельства все ещё принуждали его старательно скрывать свою личность, что позволяло мне иметь на него влияние ни в коем случае не меньше того, которое он сможет иметь надо мною. Во всех отношениях он был именно такой человек, какой был нужен для реализации своей цели, а я всё не решалась идти к нему, не решалась больше часа, сама не зная почему.

Было уже два часа, когда я окончательно решилась нанести визит доктору. После этого я провела в номере ещё час, определяя с величайшей осторожностью тот предел, до которого я окажу ему доверие. Наконец послала за кэбом и отправилась к трём часам пополудни в Гэмпстид.

Я с некоторым затруднением нашла лечебницу.

Фэруэтер-Вэль находился к югу от Гэмпстида и только недавно начал заселяться. День был пасмурный, и окрестности показались мне очень унылыми. Мы подъезжали к посёлку по новой дороге, извивавшейся между деревьями, которая когда-то была аллеей парка какого-нибудь загородного дома. В конце этой дороги мы выехали на пустынную, открытую местность, с недостроенными виллами, разбросанными по ней, и с множеством свалок из досок, тачек и строительных материалов всякого рода, видневшихся по всем направлениям. В одном углу этой унылой местности стоял большой, не радовавший глаз дом, окружённый только что разбиваемым садом. Там не было ещё ни куста, ни цветка, в общем, не на что было посмотреть. На открытой железной калитке, которая вела за садовую ограду, была прикреплена медная доска с написанными на ней огромными чёрными буквами словом «Лечебница». Колокольчик, когда извозчик позвонил, откликнулся в пустом доме каким-то погребальным звоном, а бледный, с дряблым лицом старый слуга в чёрном платье, отворивший дверь, имел вид только что вышедшего из могилы, чтобы исполнить эту обязанность. Из дома дохнуло на меня запахом сырой извёстки и свежего лака, а за мною ворвался в комнаты сквозной порыв сырого ноябрьского ветра. Я не заметила этого в то время, но, набрасывая эти строки, теперь вспомнила, что дрожала, когда переходила через порог.

Я назвала своё имя слуге: миссис Армадэль, и меня провели в приёмную. Даже огонь потухал от сырости в камине. Единственные книги в тёмных коричневых переплётах, лежавшие на столе, были сочинениями доктора, а единственный предмет, украшавший стены, — диплом (в красивой рамке и под стеклом), который доктор купил вместе с иностранным именем.

Минуты через две хозяин лечебницы вошёл и с весёлым удивлением поднял кверху руки при виде меня.

«Я не имел ни малейшего понятия, кто такая миссис Армадэль, — сказал он. — И вы также переменили ваше имя? Как же хитро поступили вы, не сказав мне об этом, когда мы встретились сегодня утром! Пожалуйте в мой уголок, я не могу держать такого старого и дорогого друга, как вы, в приёмной пациентов».

Уголок доктора находился с задней стороны дома, выходившей на поля, и деревья, предназначенные к срубке, но ещё не срубленные строителями. Отвратительные медные, кожаные и стеклянные приборы и пробирки, искривлённые, как будто это были одушевлённые предметы, изгибавшиеся в болезненной агонии, заполняли одну часть комнаты. Большой книжный шкап со стеклянными дверцами занимал всю противоположную стену, и я увидела на его полках длинные ряды стеклянных банок, в которых плавали в жёлтой жидкости какие-то неопределённого вида мёртвые существа серовато-белого цвета. Над камином в двух больших рамах, висевших рядом с большим пространством между ними, была размещена коллекция фотографических портретов мужчин и женщин. В раме с левой стороны помещались изображения нервных страданий, рама с правой стороны демонстрировала последствия сумасшествия, а пространство между ними было занято красиво раскрашенной бумагой, на которой был написан девиз: «Предупредить болезнь лучше, чем лечиться».

«Вот я здесь с моим гальваническим аппаратом, с моими сбережёнными образцами и со всеми другими медицинскими принадлежностями, — сказал доктор, поставив для меня кресло у камина. — А вот моя система лечения безмолвно обращается с плаката над вашей головой в виде изложения её сути, которое я осмеливаюсь представить с полным откровением. Это не дом сумасшедших, любезная миссис Армадэль. Пусть другие лечат сумасшествие, если хотят, — я останавливаю его. До сих пор у меня в доме ещё нет больных. Но мы живём в таком веке, когда нервное расстройство (сродни помешательству) постоянно увеличивается, и со временем больные будут. Я могу ждать, как Гэрви ждал, как Дженнер ждал. А теперь положите вашу ногу на каминную решётку и расскажите мне о себе. Вы, разумеется, замужем? И какое хорошенькое имя! Примите мои сердечные поздравления; вы имеете два величайших счастья, какие только могут достаться женщине: мужа и дом…»

Я прервала поток искренних поздравлений доктора при первой возможности: «Я замужем, но мои семейные обстоятельства вовсе не столь радостны, — сказала я серьёзно. — Моё настоящее положение не несёт того счастья, которое, как обыкновенно предполагают, достаётся на долю женщины. Я уже нахожусь в положении весьма опасном».

Доктор придвинул свой стул ближе ко мне и тотчас перешёл на своё прежнее докторское обращение и свой прежний откровенный тон.

«Если вы желаете посоветоваться со мною, — сказал он тихо, — вы знаете, что я в своё время хранил много опасных тайн, вы знаете также, что я имею два драгоценных качества для советника. Я не очень щекотлив, и на меня можно положиться безусловно».

1 ... 69 70 71 72 73 74 75 76 77 ... 94
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Армадэль. Том 2 - Уильям Коллинз бесплатно.
Похожие на Армадэль. Том 2 - Уильям Коллинз книги

Оставить комментарий