Мы из Кронштадта. Подотдел коммунхоза по очистке от бродячих морфов - Николай Берг

– С лесом проблем нет, – сразу сказал снайпер и повернулся ко мне. – Помнишь, у пескобазы «Красненькая»? Можно говорить.

Я только плечами пожал, не моя епархия вся эта коммерция.

– Ладно, Ильяс, дробовик будешь смотреть? – спросил Андрей.

– Буду, буду, ты как думал, – обрадовался Ильяс.

Дробовик осмотрели за чаем. Андрей по своей американской привычке все еще потягивал минералку, а вот мы с Ильясом взялись за пиалушки с зеленым чаем – по жаре этот в холодное время невкусный, на мой взгляд, напиток почему-то идет отменно. Дробовик оказался очень хороший, и, на мое удивление, скаредный Ильяс не стал торговаться. Дал запрошенную изначально цену. Первый раз такое вижу.

Дальше рассиживать не получилось, погнали в банк, где и открыл Мельников на себя счет. Судя по удивлению операторши, таких смельчаков еще и десятка не набралось. Потом закатились в какую-то хитрую контору с невыговариваемым названием типа «Кронштадтглавпромснабсбытбумвсеговезде». Там уже я предпочел по улице погулять, благо моросивший весь день дождик унялся. Прикинул про себя, что если этот тварон так хорош, то для поисковых групп и чистильщиков лучше и не придумать.

Выписали Мельникова без труда. Для порядка я ему еще раз зачитал его права и обязанности. Скормил еще порцию таблеток, что он опять же совершенно не заметил. Отвез его в плавучую гостиницу. Договорились, что утром он за мной заедет – обещал же пистолетным делам поучить. На том и простились. Вроде как сегодня я ничего особенного не делал. И что-то как-то даже и притомился. Была мысль раньше, еще днем, наконец опробовать подаренную коптильню, но на рынок вроде как уже поздновато, да и сытый я после обеда… Ладно, отложу на завтра. К слову, вспомнил обещание пациента помочь с соляркой. М-да… Решил заскочить к Вовке. Застал того за копанием в каком-то раскуроченном механизме, так и не понял, откуда это железо. Вовка был шибко занят и потому на мой вопрос о пустых канистрах рыкнул, что канистр у него нет, а вот стоящий рядом легковой прицепчик с четырьмя пустыми железными бочками я могу пока одолжить. Бочки чистые, так что вполне вместо канистр сгодятся. Я было стал спорить, но потом решил: а и действительно, не один ли черт – пара канистр или полбочки… Даже и лучше полбочки. Единственно придется мотаться с прицепом. Мне в салон бочка если и влезет, то нюхать солярку потом неохота, а ведь все пропахнет.

Прицепил кузовок с бочками и махнул домой. Завтра с утречка будут меня и всех наших заодно обучать американским премудростям стрельбы из пистолетов. Надо бы с этим «глоком» и впрямь потренироваться, а то нехорошо выйдет.

Потренировался, заметив странную вещь – я-то привык стрелять, давя на спусковой крючок средней фалангой указательного пальца, а тут, хоть тресни, на спуск опускается только самый кончик пальца. Неудобно как-то и прицеливаться сложнее, нет ощущения «пальцем ткнул – и попал».

Ирка спала плохо. Вертелась всю ночь и хватала сон урывками. С одной стороны, все было достаточно просто. С другой стороны, это был не привычный променад до Ольховки. Наоборот, поездка черт знает куда, да и на трассе неизвестно что может быть. Не хватало еще какого-нибудь Фиолетового-2 встретить. С третьей стороны – она решила ехать, и все тут. По расчету времени получалось, что туда пара часов, обратно пара, там тоже сколько-то на осторожную разведку, то есть вечером точно вернется.

Стараясь не разбудить муженька, спустилась на первый этаж, взяла заготовленную с вечера сумку со жратвой, подумала немного, осторожно вернулась наверх и прихватила АКСУ. Стрелять из автомата она не собиралась, вполне рассчитывая на помповушку, но не всегда помповушка могла справиться, как показал опыт. Спальник брать не стала, лучше обойтись все же минимумом, тем более спать в лесу никакого желания не было. Витька проснулся, спросил куда она собралась, и Ириха не моргнув глазом пояснила, что едет в Ольховку – есть надобность. Муж не стал докапываться до тонкостей. Промолчал, хотя видел, что Ирка прибрала укорот.

Мотоцикл стоял в полной боевой готовности, и вскоре Ириха слезла с него у синего дома, посоветоваться перед дорогой и забрать с собой собачонку. Подумав, Ирина решила, что с компаньонкой будет поспокойнее.

У Мелании во дворе заполошно кудахтали куры, летели перья и слышна была ругань всегда спокойной бабки. Насторожившись, Ирка подхватила ружье и подошла ближе. За изгородью Мелания Пахомовна отмахивалась палкой от своей любимицы – Рябы, лучшей несушки из оставшихся курочек. Та тупо и целеустремленно пыталась добраться до остальных куриц, панически метавшихся по двору.

– Доброе утро, что случилось? – спросила недоумевающая Ириха.

– Какое, к чертям, прости мою душу грешную, доброе! Помогай давай! – запыхавшись, злобно отозвалась бабка.

– Чем помогать-то?

– Останови Рябу! Взбесилась она что-то!

Ряба молча и очень настырно рвалась к товаркам. Те бросались врассыпную и по скорости превосходили нападавшую.

– Она не кудахчет и двигается как деревянная, – упавшим голосом вымолвила Ириха.

– Я это заметила! – огрызнулась бабка.

– И что делать будем?

– А я знаю? Хороводы водить, песни петь! – как часто бывает и с умными людьми, попав в неожиданную ситуацию, Мелания явно не знала, что ей делать.

– Сейчас, момент, – отозвалась Ирка, надела перчатки и, стянув с изгороди какую-то дерюгу, зашла молчаливой курице с тыла.

Та не обратила внимания и потому была тут же спеленута в тряпку. И, оказавшись в тряпке, сразу же обмякла. Ириха обмотала тушку понадежнее.

– Потеряли мы несушку, сдохла она – отметила очевидный факт Ирина, держа сверток на безопасном расстоянии от себя.

– Что, пахнет от нее? – недоверчиво спросила старуха, переведя дух.

– Ацетоном. Да и остальные признаки тоже очень не очень, – не слишком правильно, но доходчиво выразила свои мысли Ирка.

– Эх, досадно-то как! И несушка лучшая, и жирная была, лучше б суп сварила из нее вчера, – начала подсчитывать потери и протори хозяйка курицы.

– Хорошо во дворе обратилась. Если б в курятнике, остались бы мы вообще без кур, – отозвалась Ирина.

Меланию передернуло от таких слов. Задумалась.

– М-да… Придется их по клетушкам рассаживать на ночь. Не было печали. А я еще удивилась, что это Сюка разбрехалась. Ладно, толку-то лясы точить. Ты уже собралась?

– Да, – решительно, подбадривая себя, заявила Ирина.

– Тогда положи Рябу вот сюда и забирай Сюку. Пока солнышко видать, ехать надо. Что-то сегодня кости ломило, как бы дожди не зарядили.

Ирина кивнула. Потешаться над бабкиным прогнозом не стоило – не раз уже домашняя метеостанция выдавала точные данные о будущей погоде. Ну да летний дождик – невелика беда. Впрочем, в сенях она недолго думая стянула с гвоздя запылившийся дождевик. Спросила вышедшую из теплой половины бабку, можно ли забрать. Та кивнула вытягивая за собой мелкую собачонку.

– Это офицерский плащ. Хорошая была вещь, да трескаться начал. Бери, может, и пригодится. И шалаш из него можно сделать, если что. Ты, к слову, ножик, топорик и спички взяла?

Ирина кивнула. Почесала Сюке загривок. Собака в ответ так интенсивно замахала хвостом, что завиляла всем телом, и отчего-то Ирке вспомнилась передача с крокодилами – собачонка так же извивалась. Как бегающий аллигатор.

Проводы были недолгими. Груз и так был размещен в самодельных сумках, осталось только примотать корзину с собачонкой на багажник. Поглядели друг на друга, и Ириха поехала по улице.

Утром на разводе Брысь сказал, что основным составом они убывают на форт Шанец, совмещая приятное с полезным. Был сигнал, что там видали пару зомби, они туда на стрельбище все время подтягиваются – через час по чайной ложке. А я жду клиента и вместе с ним прибываю на плановое занятие по стрельбе из пистолета. Да. Не забыть взять Енота, он тоже с нами поедет. У него накопилось дежурств по охране детенышей, вот он, значится, и отбудет скоко успеет. Енот хмуро морщит нос. Я подозреваю, что просто так майор избавляется на время прочесывания местности от неспособного по своей колченогости к лазанью по кустам вояки.

Позавтракать я не успеваю – ранняя пташка уже явно разобралась со своими делами и готова натаскать меня в плане пистолетов. Рация выговаривает мне голосом пациента:

– Доктор, я все долги стране в целом и отдельным ее органам отдал, теперь предлагаю скататься пострелять. Прием.

– Не вопрос, через пару минут спущусь.

Успеваю нанести прощальный смертельный укус оставшемуся бутерброду и выползаю на лестницу. По дороге выковыриваю Енотова сменщика, соседа с первого этажа. Он редкая копуша и вечно ноет, но соседей не выбирают. Смена караула проходит без особой помпы, не мавзолей все же, и мы уже вдвоем залезаем в кабину навороченной иностранной «шишиги». Мельников выразительно посмотрел на моего спутника. Понимаю, что надо бы представить его.