Записки кельды 2 (СИ) - Саламандра и Дракон

— А ты на булки не налегай! — усмехнулась Антонина.

— М-м… — возражать с полным ртом было трудно и некоторое время стояла относительная тишина. — Кстати, вы слышали, что по субботам бывают танцы? Я хочу сегодня сходить, посмотреть.

— Олеся, о чём ты только думаешь? — Лида укоризненно покачала головой.

— Ну, а что? Мы не люди, что ли? Я пойду.

— Я тоже пойду, — неожиданно для себя сказала Антонина и на всякий случай сделала вид, что рассматривает что-то в другом конце столовой. А что, действительно? Вторая молодость — для того, чтобы в углу просидеть, что ли? Внезапно всплыл аргумент: — Вполне возможно, там могут и наши дети быть, опекунские.

— Мою одну сегодня усыновили, — между прочим поделилась Олеся.

— Как? — поразилась Лида. — Без согласования?

— Почему… с согласованием. Барон вчера подписал прошение, а больше, я так понимаю, ничего и не нужно. В этом государстве он — высшая инстанция, выше только боги.

Эта мысль для Лидии Григорьевны была, видимо, совершенно новой, и некоторое время она молчала. Олеся Васильевна тем временем решила обсудить ещё одно поразившее её переживание.

— А у ваших девушек сколько женихов?

— В смысле? — переспросила Антонина.

— У моей трое, — Олеся насладилась произведённым эффектом. — А говорят, можно наоборот — один муж, несколько жён. Или ещё по-всякому. Главное, чтоб совершеннолетние были.

— А совершеннолетие у них? — внутренне холодея, спросила Лидия Григорьевна.

— В пятнадцать.

— Значит наши тоже могут?.. — Антонина в отчаянии прижала ладошку ко рту. — Господи боже, и как мы будем за это отписываться?..

— Так, не паникуем! — Лида с титаническим спокойствием отпила чай из чашки. — При усыновлении в другое государство ребёнок живёт по государственным законам страны усыновляющей стороны. Приложим выписку из законов или постановлений с печатью. Попросим официальное лицо расписаться. Всё.

Они ещё посидели. Столовая пустела, кроме них остались считанные единицы.

Дверь в столовую открылась, и в неё сплошным равномерным потоком, как это умеют только малыши, потекли дети.

— Наши пришли!

Маргарита явно не видела инспекторов и была полностью занята детьми, побежавшими к умывальникам.

— Как же она с такой оравой справляется? — посочувствовала Олеся.

— Я бы не сказала, что вид у неё измождённый, — Лидия смотрела очень внимательно. — Может, помогает кто-то?

Словно в ответ на её слова из окна раздачи крикнули: «Рит, помочь⁈» — дверь в кухонное помещение открылась, оттуда вышла девушка в белом фартуке и направилась к детям. Ещё пара женщин, относивших свои подносы с грязной посудой к моечному окну, тоже подошли к самым маленьким.

— Ну вот, я же говорила!

Олеся взбодрилась:

— Пойдёмте, познакомимся?

— Погоди, немного ещё понаблюдаем.

Маргаритины подопечные поели, составили грязную посуду в специальную тележку и начали строиться парами — на выход. В это время дверь столовой распахнулась, в неё заглянули мальчик и девочка (по виду — где-то первоклашки) и крикнули хором:

— Тётя Рита! Мы пришли!

Малышня, увидев их, радостно побежала им навстречу.

Инспекторши уставились друг на друга. Наконец Антонина с сомнением произнесла:

— А девочка… негритянка? Мне не показалось?

— Знаете что, давайте у кого-нибудь спросим! — Лида решительно встала, однако столовая была уже совершенно пуста. — В кухне!

Они осторожно заглянули в окно раздатки. Четверо кухонных работниц пристроились за небольшим столиком, попить чаю. Одна из них сразу заметила заглядывающих инспекторш:

— Что, девочки? Ещё покушать? Булочки будете? Или пирожка? Я вам по-быстрому запеку.

— Нет-нет, спасибо, всё было очень вкусно. Мн-э-э-э… — Лида едва не сбилась с мысли: — Скажите пожалуйста, мы сейчас видели девочку… кажется, э-э-э…

— Чернокожую, — подсказала Антонина.

— А! — поварихи засмеялись. — Поначалу все удивляются. Это Кира, Богдановых-младших приёмная дочка.

— А-а-а…

— Её в родном племени за зелёные глаза хотели в жертву принести, так матушка кельда сказала, что, мол, пусть уж лучше у нас — Леля её к нам и привела. Давно уж, ещё в первое лето. А у Богдановых как раз Мирошка был, как она же. Больше тогда и малышни-то в посёлке не было, ну они её к себе и взяли.

— А Леля — это?.. — осторожно спросила Антонина.

— Как же! Богиня! Леля-весна!

Инспекторши уставились друг на друга.

— Спасибо! — за всех ответила Олеся и не удержалась от любопытного вопроса: — А пирожки по-быстрому — это как?

— Да вот! — повариха с завязанными в высокую шишку сиреневыми волосами взяла со стола с заготовками сырой тестяной пирожок, подошла к окну и подала Олесе: — Осторожно держи, ещё горячий. На́ вот в салфеточку.

Пирожок был горячий, румяный, словно только что из печки вытащенный. Олеся хлопала глазами, пока он едва не обжёг ей руки.

— Ой!.. А как это?

— Это магия! — таинственно прошептала повариха.

— А-а-а…

Она пошла на выход, таращась на пирожок, как на оживший камушек, и только перед самой дверью вспомнила о вежливости:

— Спасибо!

— На здоровье! — весело откликнулись из кухни четыре голоса.

Под семейство Маргариты в остроге был отведён целый длинный дом, торцом выходящий на большую игровую площадку, на которой сейчас детей было явно больше тридцати.

— А вон и негритяночка! — заметила Антонина.

На лавочке около карусели сидела Маргарита и ещё одна женщина, с коляской. Женщина была довольно колоритного вида — крепко сбитая, с узко-раскосыми чёрными глазами и чёрными как смоль волосами, заплетёнными в две длинные толстые косы.

— Видимо, площадка общая? — вслух подумала Лидия.

— Ну, это и неплохо! — Олеся наконец отвлеклась от своего пирожка. — Социальная адаптация…

Они подошли и чинно поздоровались. Маргарита заметно напряглась, зато вторая, Марина, с энтузиазмом крепко пожала всем троим руки:

— Очень, очень хорошо, что вы приехали! Детей много, каждому нужно внимание ласка, душевное тепло — ваша помощь чрезвычайно нужна! Я вам советую: через неделю после дня середины лета все младшие рейнджерские группы выезжают в лесной лагерь — вам обязательно надо поехать с ними! Это такой удачный момент — подружиться с детьми! Много общения, песни у костра! — Марина сделала хитрое и весёлое лицо, словно предлагала чрезвычайно весёлую штуку: — Научитесь навыкам выживания в тайге!

Антонина немного испугалась. Выживание в тайге?

— Нам сказали, что Маргарите Васильевне, кажется, помощь нужна будет, как раз в это время…

— Вы не переживайте! У меня всего семь человек останется, к тому же двое — большие уже, шестилетки. Так что я буду Рите помогать. Вдвоём мы сила! Да, Ритусь?.. — она приобняла Маргариту за плечи и ободряюще оглянулась на соцдам: — Да вы не бойтесь так! Мои тоже в первый раз нынче поедут: Мироша и Кирочка. И ещё три человека из моей группы, вон они, видите? Маша, Мила и Рома. Вот, считайте, уже и познакомились!

Да уж… Маргарита подумала, что, в своём энтузиазме Марина иногда напоминает жизнерадостный шагающий экскаватор.

— А у вас что за группа? — решила перевести разговор Лидия.

— Детский сад! — радостно откликнулась Марина. — Самая первая группа была, поэтому видите, возраста все разные. Гремучая смесь! — она довольно засмеялась. — Моих тут четверо, вон, — она широко размахивала руками: — Мироша, Кира, Ариша и Тимоша.

Олеся хлопала глазами. Про Киру им уже объяснили. Мироша с Аришей были явно родные — по мордашкам было видно, что хоть папа у них и русский, но мамина якутская кровь явно берёт своё — оба были жгуче-черноволосые, с характе́рной раскосинкой чёрных глаз. А вот последний мальчишка был веснушчатый, соломенно-рыжий и совсем светленький. Тоже приёмыш, остро осознала Олеся и вдруг захотела чем-то поделиться с соломенным Тимошкой.

— Хочешь пирожок? — брови её сложились домиком, а в носу предательски защипало.