Рейтинговые книги
Читем онлайн Том 2. Огненное испытание - Николай Петрович Храпов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 68 69 70 71 72 73 74 75 76 ... 129
на них.

Да, это так, все потеряно. И то, что он созидал годами, со слезами, стало, как разгороженный шалаш, в опустелом осеннем огороде.

— Оставили? Ну и Бог с ними! — из глубины души вырвалось у Михаила, — забыли все, и я…

— Шпак, Ш-па-к! — осматривая кусты газонов, проходил торопливо надзиратель и, увидев Михаила, взял его с многозначительным видом за руку и, толкая к вахте, таинственно проговорил:

— Какая-то девушка с молодым человеком стоят за зоной, и просят тебя на свидание. Иди!

Через железные прутья ворот, Михаил заметил стройного, прилично одетого юношу, со строгими, привлекательными чертами лица. Рядом с ним стояла, по-весеннему сияющая, Наташа, с открытым, приветливым лицом.

Пройдя вахту лагеря, Михаил неторопливо направился к аллейке, где его ожидали друзья. Наташа нетерпеливо подбежала к другу-страдальцу и, взяв за руки, взволнованно выпалила, глядя ему в глаза:

— Миша… как я рада… привет тебе от друзей и даже от… Жени… Ты понимаешь какая радость!.. Ну, я не знаю, как объяснить тебе… — и, указав головою на юношу-незнакомца, проговорила: Познакомься, это наш… это мой… ну…

Михаил, глядя на зардевшееся лицо Наташи, понял и причину ее волнения, и кем для нее был этот юноша.

— Приветствую узника в Господе! Будем знакомы, Павел Владыкин! — четким, лирическим тенором отрекомендовал себя незнакомец и, крепко обняв, поприветствовал Михаила Шпака.

Часть третья. Огненные испытания

Глава 1. Павел в узах

Зима 1935 года с ее метелями, обильными снегопадами, беспорядочно наметенными сугробами, т. е. русская зима, подходила к концу. По тесным посеревшим улицам города Н. озабоченно сновали, с сумками и корзинами в руках, прохожие. Недавно открытая свободная продажа продуктов, и отмена карточек возбудила чувства людей, и они, недоверчиво заглядывали в открытые витрины магазинов и ларьков — довольные выходили оттуда, то и дело, счастливо осматривая свои корзиночки, полные снеди, спеша обрадовать своих близких и родных, с которыми еще недавно спорили в очередях, стоя за насущным.

С безоблачного неба светило солнце и весело отражалось в позолоте облупленных куполов уцелевших церквей, дружелюбно заглядывая через кисейные занавески окон в комнаты домов, предвещая приближение звонкой весны.

Против двери серого здания районного отделения милиции резко остановилась легковая автомашина. В узкие ее дверцы торопливо вышел начальник НКВД, вслед за ним, в сопровождении солдата, на обочину тротуара вступил юноша, и тут же все трое скрылись в дверях милиции.

— Ну вот, Владыкин, вместо твоего заводского кабинета, придется тебе теперь познакомиться с кабинетом начальника милиции, — с довольным видом заявил Павлу начальник НКВД, заводя его в кабинет. — Сегодня у меня не будет времени беседовать с тобой, заполню на тебя установочные данные и все, жить-то тебе, придется здесь пока. — И, уставив свои бесцветные глаза в лицо Павла, добавил: — в других-то кабинетах ты бойко проповедовал, посмотрим, как будешь вести себя здесь.

На протяжении всего пути, с того момента, как его вывели из отдела кадров, посадили в легковую машину и привезли сюда, Павел молчал, хотя его и спрашивали о чем-то.

В первые минуты сердце сдавило неприятной тревогой, но после краткой молитвы, им овладел покой.

Начальник привычной рукой заполнил страницы установочными данными и, уже мягче попрощавшись с Павлом, вышел. Вслед за ним вошел в кабинет милиционер и, посмотрев на Павла, сказал:

— Молоденький еще, а уже успел чего-то напроказить. Ну пойдем, голубчик, не захотел спать у мамы на кровати, у меня тут есть для таких — перина на дубовом пуху.

Проведя его по тускло освещенному, узкому коридору, открыл ключом дверь и скомандовал:

— Заходи!

Павла не смутил металлический звон замка и скрип тяжелой, обитой железом двери, на огромных крючьях, все это не отличалось от своей, домашней. Когда же, за его спиной, эта дверь захлопнулась и закрылась чужой рукой, сердце почему-то непривычно дрогнуло. В лицо ударило зловонием от незакрытой параши, водочным перегаром и едким запахом никотина от прокуренных стен, потолка и окурков, разбросанных по полу камеры. В полумраке, на каменных нарах бредил пьяный человек, перепачканный в собственной блевотине, издававший бессвязное мычание.

Ужасом охватило юную душу Павла от всего того, с чем встретился он первый раз в своей жизни, перешагнув порог камеры. Долго он стоял у двери, не решаясь сделать и шагу вперед. Несколько раз ощупывал себя в сомнении: не сон ли это? Но это была та жуткая действительность, которой стали заполняться страницы его чистой неиспорченной юности, в которой ему суждено было бороться за жизнь, и формироваться как духовно так и физически.

Спустя несколько минут, когда первая волна отчаяния прошла, Павел шагнул в середину камеры и попробовал молиться, но чувство, не испытанного ранее удручения, сковало его душу так, что он тихо произнес только несколько слов:

— Боже мой, Боже мой, что же со мной будет дальше? Укрепи меня! Я не знаю, что мне делать?! — брезгливо опустившись на нары, сел. Успокоение медленно стало овладевать его душой, и он, уже внимательнее, стал осматривать камеру.

Первым делом, Павел поднял крышку с пола и накрыл зловонную парашу, поднялся на нары и открыл под потолком форточку единственного окна. Свежей струей воздуха обдало его испуганное лицо, а с нею влился в сердце тусклый свет утешения. Камера медленно стала освежаться от удушья.

В другом углу Павел заметил обшарпанный остаток метлы. Взяв его в руки, он решил смести мусор с нар и окурки, смердящие на полу, но когда дошел до человека, подумал, что здесь нужна вода, чтобы смыть нечистоты, наляпанные вокруг нечистого пьяницы.

С веником в руке, он подошел к двери, постучал в нее, чтобы попросить воды у милиционера. На стук его долго никто не отзывался, наконец, в двери что-то царапнуло, и прямо перед ним открылась кормушка. Павел объяснил о невменяемости пьяного и попросил воды. Не выслушав объяснения, милиционер залпом ответил:

— Ты что, не знаешь? Уборка камер делается утром, на оправке (время утреннего туалета у арестантов). Нет воды! — и захлопнул перед носом Павла кормушку.

Павел собрал окурки на лист грязной бумаги и бросил в парашу, потом сел на нары и решил обдумать свое положение, но никакие мысли в голову не шли. Так, опустив голову, он слушал биение собственного сердца. Через несколько минут послышалось в двери щелканье замка. Вошел прежний милиционер, оглядел пьяного человека, сплюнул на пол и сказал Владыкину:

— Переходи в другую камеру, утром он сам за собой уберет, ж-и-в-о-т-н-о-е!

В другой камере, хотя накурено было не меньше, но кругом было прибрано, и на нарах

1 ... 68 69 70 71 72 73 74 75 76 ... 129
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Том 2. Огненное испытание - Николай Петрович Храпов бесплатно.
Похожие на Том 2. Огненное испытание - Николай Петрович Храпов книги

Оставить комментарий